Камиль. Залог

Пока пристраиваю свою большую, как я сам, тачку возле клиники, набираю Самиру.

— С ней все нормально? — интересуюсь с ходу.

— Да-а, — тянет удивлённо. — А что такое?

— Ведет себя странно в последние несколько дней. Я подумал, ты знаешь причину.

А кто еще? Самира для Ясны стала кем-то вроде матери. О последней моя девочка больше не спрашивает. С Оскаром созванивается часто, а о женщине, что дала ей жизнь, ни слова.

— С тех пор, как у нее появились подруги, я знаю далеко не все, — спокойно отвечает Самира.

— Плохо, — сдавливаю пальцами переносицу. — Эти не сдадут.

— Хорошо, — смеется она. — Так должно быть. Учись разбираться в ней сам.

— Угу, — сбрасываю звонок, засовываю трубу в карман и выхожу из машины.

Адиль проваливается в снег у обочины. Матерится, отряхивая ботинки и джинсы. Ему зима не нравится, зато нравится свобода, что мы себе отвоевали, поэтому брат бухтит с тех пор, как приехал, но назад не просится.

Заходим в клинику. У них в холле тоже стоит украшенная елка как укор мне за то, что разъебай. Мишура везде, снежинки всякие. Девчонки симпатичные в белых халатиках и праздничных блестящих шапках снегурочек обаятельно улыбаются. Щеки у обеих розовые. Шампуня что ли успели бахнуть?

— Добрый день, — приветствуют хором. Адиль посмеивается, оценивающе разглядывая обеих. — Проходите.

Ад еще пару раз оглядывается, пока мы не скрываемся за поворотом. Лестница приводит нас на третий этаж. Возле палаты Расула никакой охраны. Я решил дать ему шанс доказать, что ему можно верить.

Толкаем дверь в палату. Малой лежит на своей койке с книжкой. Услышав, что мы пришли, поднимается. Жмет нам ладони.

— Как ты? — спрашиваю я.

— Со вчерашнего дня ничего не изменилось, — смеется Рас. — Ты звонил, — напоминает мне. — Нормально, как видишь. На месте.

— Домой хочешь? — подхожу к тумбочке, смотрю, что читает. «С кем бы побегать», Давид Гроссман. Читаю аннотацию, перевожу удивленный взгляд на брата.

— Хочу, — забирает у меня книгу. — Интересно, между прочим.

Я только киваю. Радоваться еще слишком рано, но в том, что он через художественную литературу решил разобраться со своими тараканами, меня однозначно радует.

— Второго января утром тебе придется сюда вернуться.

— Как скажешь, — спокойно отвечает Рас.

— Тогда собирайся, я пока перекинусь парой слов с твоим врачом.

Через полчаса мы уже едем за елкой. Парни тихо переговариваются. Расул совершенно спокойно ведет себя с Адилем. В очередной раз убеждаюсь в том, что все было сделано правильно, хотя сердце до сих пор иногда ноет.

Выбираем все вместе дерево. Рядом, на открытом елочном базаре закупаемся гирляндами, разноцветными шариками, сверкающим дождиком. Праздничный ужин заказываю из ресторана. Везде аврал, но за двойную оплату нам привезут все от горячего до десертов. Всю остальную атрибутику Нового года закупаем в ближайшем супермаркете. Остается самое главное — подарок моему котенку.

Еле нахожу свободное место возле торгового центра. Договариваемся с братьями встретиться возле тачки. Адиль уходит с Расулом в одну сторону, я в другую.

— Вы что-то конкретное ищите? — ко мне тут же подбегает нарядный консультант.

— Носки, — улыбаюсь ей.

— У-у нас нет мужских, — теряется совсем молоденькая девушка.

— Мне женские нужны, — улыбаюсь шире.

— Светка, не тупи! — ее за локоть оттаскивает коллега. — Извините, она у нас недавно. Пойдемте, я покажу. Вам в подарок или просто так?

— Просто так в подарок, — уже и сам вижу, куда идти.

Целая витрина модных носков с разными рисунками и надписями. Прохожу ее по кругу. Все не то. Мне нужны другие…

Нашел!

Среди шарфов и перчаток лежат длинные пушистые носочки в бело - розовую полоску. Забираю, расплачиваюсь. Выхожу из бутика и по дороге на парковку делаю один важный звонок. Сейчас сгоняем за основным подарком и можно домой. Надо же выяснить, где наш нормальный секс?

Поправив стояк, сажусь в тачку, дожидаюсь братьев. Оба вернулись с бумажными пакетами разного размера.

— А ты что купил? — спрашивает Ад.

Достаю из кармана пару носков. В салоне повисает гробовая тишина, а через секунду стекла начинают дрожать от громкого гогота. Я только глаза закатываю и везу их по нужному адресу. Оставляю чертей в машине. Сам поднимаюсь в квартиру под номером шестьдесят семь.

— Здравствуйте, — мне открывает пожилая женщина. — С наступающим. Проходите.

В ее прихожей мне тесно и низко, но из вежливости не подаю виду. Она убегает в одну из двух комнат. Возвращается с чисто белым пушистым голубоглазым комком в руках.

— Ваша кошечка, — протягивает ее мне. — Последняя осталась. Плохо берут девочек. Я на нее уже и скидку сделала. Вам повезло.

— Спасибо, — аккуратно беру котенка.

Он помещается у меня в одной ладони. Рассматриваю, глажу пальцем между ушей и прячу под куртку. Перевожу женщине деньги, желаю всего хорошего и возвращаюсь к братьям.

— О, котенок крутой, — Расул тянет к белой мелочи руки. Отдаю. Брат прижимает пушистый комок к себе. Тот начинает довольно урчать. — А носки то тут каким боком? — не понимает малой.

— Доедем, увидишь. Тебе тоже кота подарить? — интересуюсь у него.

— На выписку.

Переглядываемся с Адилем. Едва заметно улыбаемся оба.

— Договорились, — обещаю брату.

Пока парни разглядывают наш заснеженный двор и современный, стильный сруб, я кое-как договариваюсь с маленькой кошечкой. Сажаю ее в носок и иду в дом. С порога сносит запахом разогретого дерева и моей женщины. Она теперь здесь повсюду. Я захожу и окунаюсь в ее тепло, в ее присутствие в моей жизни.

Слышу, как бежит по лестнице. Опять босая! У нас теплые полы, но этого недостаточно!

— Понятно, зачем были нужны носки, — тихо комментирует Рас.

Из одного как раз подает голос кошечка и Ясна удивленно замирает в паре шагов от меня. Разглядываю ее. Сердце захлебывается от восторга и нежности. Как-то мои стесанные после тренировки костяшки не вписываются в эту идеальную картинку.

На ней свободные домашние штаны с мультяшными авокадо, корчащими рожицы. Белая туника с одним открытым плечом. Она нервно дергает рукав вверх, пытаясь прикрыться от моих братьев. Уверен, черти сейчас деликатно отворачиваются.