Канцлер
Шрифт:
* * *
– А почему «Савицкая»? – делая глоток кофе из кружки спросил Горелов.
– О, это интересно! – улыбнулся я, возвращая кружку себе. – Лариса Савицкая в 1981 году была единственной выжившей при авиакатастрофе. Представляешь самолёт рухнул с высоты пяти километров, а она выжила.
– Ничего себе! Тогда ведь никаких защитных костюмов не было.
– Какие костюмы, Слава? Она была гражданская они с мужем летели домой со свадебного путешествия.
– Так, я не понял. А Фрунзе тут причём?
– Через полтора года после начала службы взвод его возвращался с учений на десантном
– Сколько выжило? – рука Горелова снова протянулась к моему кофе.
– Слава, да сходи уже себе сам налей! – засмеялся я тем не менее разжимая пальцы. – Выжил только Карл. И то благодаря «Покрову». Сломал пару рёбер, небольшой сотряс, вывих и всё. Неделя в больнички и хлёсткий позывной обеспечен.
В дальнем конце заднего двора нашей крепости-музея со вчерашнего дня появилась самодельная клетка с голубями. Кирсанов натянул сетку рабицу на дощатый каркас и алле-оп! Птички были ранены во время атаки на крепость (оказались на земле вместе с рухнувшими под огнём мелкокалиберной пушки деревьями, оглушены взрывами) и Бородина подобрала их, чтобы выходить. Никогда не любил птиц, но сейчас их курлыканье меня успокаивало. Света возилась не только с голубями, уже три дня за ней таскался щенок с обожжённой лапой про которого она тоже не забывала.
– Шрам на голове Фрунзе – это серьёзная травма и она явно получена не во время падения про которое ты мне рассказал, – тоже посмотрел на кузину Слава.
– Верно, – кивнул я завороженный зрелищем сыпавшегося на пол клетки зерна. – Тут ещё одна фантастическая история. Неподалёку от Куропаткина «Ворон» погранцов с которыми летел наш Фрунзе получил сигнал бедствия. Транспортник казначейства был атакован наёмниками «Синдиката». Когда ребята заходили на посадку их сбили ракетой. Они рухнули с высоты почти четыре километра. Выжило шестеро, но все были ранены. Тем не менее вели бой. Самураи, поджав хвост сбежали, гражданские спасены, Фрунзе опять выжил. Один.
– Вот так история, – допил моё кофе Горелов.
Мы чуть-чуть помолчали, наблюдая за Светой, а потом я задал вопрос, который должен был быть задан давно:
– Что подвигло тебя уйти со службы?
– Формально, я в длительном отпуске после окончания Академии, – ответил Слава чтобы надолго замолчать.
Я не торопил товарища видел, что он просто пытается справится с нахлынувшими на него эмоциями и чувствами.
– Мой отец после службы выслужив дворянство осел вместе с семьёй старшего брата Александра на Бенуа. Позарился на новую имперскую программу по заселению окраин. Тогда туда много кто рванул – чернозём, дешёвые продукты, регулярные дотации от государства опять же.
– Света с отцом была?
– Нет, она в этот момент лежала в госпитале на Самусенко. Чуть не сгорела в БМП после того как подбитую машину залили из ручного огнемёта.
Только сейчас я понял, что редкие вьющиеся волосы на голове женщины выглядели подозрительно, так же, как и несколько почти не заметных красных пятен на лице (впрочем, сейчас обожжённых лечат не в пример лучше, чем в XX
и XXI веке и через несколько месяцев следов не останется).– Незваные гости? – решил помочь снова замолкшему Славе я, зная по новостям и сводкам, что на Бенуа случаи бандитских налётов имели место.
– Да, братья собрали из местных что-то вроде ополчения, и парочку раз серьёзно наподдали мародёрам. Даже технику какую-то у них сожгли. Смерть моего отца, дяди и его семьи была местью этих гадов. Я даже не смог выяснить кто это сделал «Синдикат», конфедераты или вообще какой-нибудь пиратский сброд!
Рассказанное Гореловым меня совсем не удивило. Каждая мразь сейчас мечтала урвать хоть что-то у процветающей Империи.
– Надеешься это сделать?
– Выяснить кто? – Слава бросил пустую кружку проходящему мимо Сергееву. – Мы оба надеемся.
Светлана, заметив наконец, что мы наблюдаем за ней, закрыла клетку с птицами и с улыбкой направилась к нам.
* * *
Пожилая женщина мяла в руках краешек платья, явно не находя себе место он волнения. Сеть мелких морщинок покрывавшая её лицо казалось в этот момент жило собственной жизнью.
– Я держу небольшой книжный магазинчик. Здесь рядом, в двух кварталах от площади.
Подбородок посетительницы затрясся, и она с надеждой обвела взглядом слева на право: Лексина, меня (сидящего за столом большим начальником) и Горелова.
Яна, которая и привела бабулю, махнув красным хвостом волос на затылке, тут же протянула женщине прозрачный стакан наполненный чем-то сине-зелёным с сильным запахом мяты.
– Спасибо, дочка. В общем мой старший внук со своей женой и двумя маленькими детьми сейчас на Эрже.
– Где это? – спросил я, подняв голову на Горелова.
– Недалеко. День лететь на маршевых.
– А если гиперскачок сделать так через час уже там будем, – многозначительно добавил Лексин.
Внучка Копалыча недовольно нахмурилась, погрозив нам пальцем.
– Вы продолжайте, продолжайте, мы слушаем внимательно, – смутился я, понимая, что перебил старшего по возрасту.
Бабуля кивнула, почему-то испугано уставившись на двухметровый блестевший рыцарский доспех с двуручным мечом у входа.
– Так вот. Ваня выращивает скот. У него большая, полностью автоматизированная ферма, роботы-погрузчики, контракт с Госинни и Удерзо на поставку мяса и молока. Но мальчики, это рядом с мирами Синдиката и разбойники часто наведываются туда. Шантажируют местных. Говорят: «Всё разрушим если не будете платить». А сами постоянно сумму увеличивают.
– А местные законники что? – спросил Горелов, разыскивающий в планшете информацию об Эрже.
– А местные боятся связываться. У «Синдиката» боевая броня, шагоходы, техника…
– Внук перестал платить? – снова отважился я перебить бабушку так как подбородок её снова задрожал.
– Нет, нет, он платил. Но колонисты постоянно возмущаются, особенно те, у кого мелкий бизнес: лавочки, магазинчики вроде моего. Некоторые из-за поборов разоряются. В общем, я связываюсь с внуком раз в три дня. Но на прошлой неделе дозвониться не смогла, думала проблемы со связью, хотя раньше их не было. Вчера снова поговорить не удалось и тогда я набрала номер муниципалитета, я там кое-кого знаю.