Каникулы с семейкой Шторм

"Он - садист" - стразу же поняла я.

– Кто ты?
– прохрипела я.

– Мое имя - Лемарк, а он, - кивнул дроу в бок, - Ринос. Ринос, поздоровайся с нашей девочкой. Манеры должны быть превыше всего.

– Отстань!
– раздался грубый голос, но чувствовала в нем страх и панику.
– И зачем ты называешь ей наши имена?!

– Успокойся, Ринос, - с насмешкой произнес Лемарк, - должна же девушка узнать имена своих убийц. Вот тебе было бы интересно узнать, кто тебя убил? Мне бы было очень!

Ринос выругался и, судя по быстрым шагам, выбежал из подвала, громко хлопнув дверью.

– Какой нервный мальчик этот Ринос, - покачал головой дроу, - и совсем не интересный. С ним было бы совсем не интересно развлекаться. Он бы не выдержал и пяти минут, а вот ты, Эллочка, другое дело.
– Его пальцы сжали слегка мое горло.
– Ты очень интересная. Пришла в себя в неизвестном месте, голая, связанная, с осознанием неминуемой смерти и никакой паники и слез. Ох, если бы ты не была обладательницей такой редкой крови, то я бы, как следует, с тобой развлекся.

– Кто меня сдал?
– прохрипела я, мысленно пытаясь вызвать телепорт, что было бесполезно. Видно, меня чем-то опоили, от чего голова шла кругом, и трудно было сосредоточиться. Вдобавок из меня вытягивали кровь. Две иголки с трубочками, были воткнуты в мои вены, и концы их находились в двух колбах, защищенных магией.

Я впервые в жизни пожалела, что никогда не развивала свои магические способности, и похитители явно об этом знали.

– Дориан, - ответила дроу.
– Знаешь такого парнишку?

– Знаю, - хмуро ответила, сглотнув.

Все артефакты, которые находились у меня в крови, были изъяты. А там ведь были "маячки"! Паника начала одолевать меня, от понимания, что родители на помощь прийти мне не смогут. Даже если учителя в школе сообщили родителям о моей неявке на уроки, думаю, похитители не настолько были глупы, чтоб выкинуть "маяки" в мусорное ведро. Они их должны были куда-нибудь закинуть, чтоб сбить со следа и выиграть время.

Пальцы дроу спустились с шеи и скользнули по животу вниз. Я вздрогнула, почувствовав пальцы внутри.

– А ты у нас, действительно, оказывается девочка, - с довольством и одобрением протянул дроу.
– Неужели, я первый, кто дотрагивается до твоей дырочки? Лестно.

Глядя прямо мне в глаза, дроу поднял пальцы к своему рту и облизнул их, затем скользнул между моих расставленных ног и принялся медленно двигать пальцами, внимательно всматриваясь в мое лицо. А затем он принялся говорить... медленным, ласковым голосом, он подробно рассказывал, что бы со мной сделал.

Мне было тошно, противно, омерзительно, невыносимо, страшно... и не смотря на это, я чувствовала, как в месте движений его пальцев распаляется желание.

– Тебе нравится?
– ласково вопросил дроу, скользнув мокрыми пальцами по вершинкам груди.
– Нравится же.

– Нет!
– произнесла я с ненавистью, сдерживаясь, чтоб не расплакаться.

– Лгунишка, - пальцы вновь скользнули вниз.
– Хорошие девочки не лгут. Ты плохая девочка, Элла. Но мне нравятся плохие девочки.

Длинные пальцы гладили шею, потом спустились ниже к груди, животу, бедрам.

– Я бы с радостью повеселился с тобой.

Пальцы поднялись к лицу и принялись водить по губам. Собрав последние крохи силы, я дернулась голову вверх и укусила один его пальцев до крови.

– Ну, так давай, - прохрипела еле слышно.
– Или слабо?

Он меня услышал, и его темно-синие глаза наполнились весельем, от которого бросало в дрожь. Сладкий, протяжный голос словно дразнил, вот только слова, в которые он превращался, были ужасны.

– А ты хитрюга, но кровь твою я не буду проливать подобным образом, а вот твой рот с удовольствием накажу.

Пальцы принялись развязывать пояс на штанах, а я все-таки не сдержалась и всхлипнула.

В этот момент вернулся второй дроу, увидев открывшуюся перед ним картину, он закричал:

– Какого мрака ты делаешь?!

– Хочу наказать одну девочку за ложь.

Лемарк отошел, и я слышала только их голоса: один - встревоженный и испуганный, другой - ленивый и насмешливый.

– Ты не можешь!

– Почему?

– Да потому что это не нормально! Она через полчаса час максимум умрет...

– Ну, так тем более. Я не слишком люблю некрофилию. Хотя, думаю, на последних минутах жизни, ее все-таки отымею. Это должно быть интересно. И вдобавок тебе нашу девочку совсем, что ли не жалко? Умереть девственницей, должно быть, обидно.

– Я б пережила, - тихо произнесла, но меня не услышали из-за крика Реноса:

– Ты ненормальный?! У тебя с мозгами что-то?! У тебя есть хоть капля совести?!

– Ринос, если ты такой совестливый, то может, отдашь мне ее кровь и уйдешь восвояси?
– в голосе угрозы не было и но "ласка" пропала.

– Ну, уж нет!
– яростно закричал Ринос.
– Я не для того ввязывался в это гиблое дело, чтобы остаться ни с чем! Я тебе помог, так что половина ее крови моя! Мы договаривались!

– Вот имеемо, Ринос, кровь. Про ее тело мы не договаривались. Или тебе тоже хочется?

– Иди ты в жопу!

– О! А это идея! Спасибо за подсказку! Но ее ротик будет первым.

Он приблизился ко мне, припустил штаны и сжал пальцами скулы, от боли заставляя открыть рот...

Слезы все-таки покатились по моим щекам. Мерзостное чувство, и не менее мерзостные слова "одобрения".