Каникулы строгого режима

– Это, кстати, воспитанники из нашего отряда.

– Да? – Саске вдруг удивился неожиданной смене тона её голоса. Раньше она только шипела на него, а теперь сказала это даже как-то мягко… - Ну… круто… а сколько у нас воспитанников?

– Именно в нашей группе человек пятнадцать, - сообщила девушка, - может, ребёнком больше, ребёнком меньше, точно не помню, всё надо у Цунаде спрашивать. Сейчас тебе нужно бросить свои манатки в нашей вожатской, а потом мы с тобой пойдём к ней. Вон, кстати, наш домик.

Она указала пальцем в сторону небольшого деревянного домика, состоящего из одного этажа. Ага, так значит, это и есть их вожатская? Саске кивнул, посмотрев туда, а Сакура вздохнула, продолжив путь:

– На двери висит расписание, если хочешь, то ознакомься получше. Но если кратко, то в восемь часов у нас подъём, дальше следует зарядка, завтрак, занятия по расписанию вожатых, обед и всё в том духе… в десять часов отбой, перед этим нужно детям что-нибудь вкусное раздать вроде каких-нибудь яблок, йогуртов и печенья. Обычно это привозят в столовую, и приблизительно в половину десятого нам нужно пойти и взять всё это, затем подняться к детям в корпус. Корпус вон там, - она указала пальцем в сторону большого здания, где, очевидно, ночевали дети. Вокруг него столпились какие-то мальчишки. Кто-то играл в футбол, кто-то просто сидел на скамейке, о чём-то разговаривая. Все они были не старше тринадцати-четырнадцати лет. Учиха кивнул, посмотрев в ту сторону. – В столовой работает Джирайя-сама, он очень добрый. И если что-то будет непонятно, то спрашивай у него, всегда подскажет. А можешь, в принципе, и у меня спросить, потому что я сюда второй год езжу работать.

– И как? – поинтересовался Учиха. Сакура пожала плечами, чуть улыбнувшись и продолжив путь:

– Нормально, пока не надоело. Думаю, и тебе здесь должно понравиться. Тут довольно весело. Вообще-то, на речку мы можем ходить хоть каждый день, Цунаде этого не запрещает. А вот разрешения, чтобы пойти в поход или ещё куда за пределы лагеря, нужно спрашивать у неё обязательно. И она не всегда разрешает, так как боится за сохранность детей. В том году мы вообще ни разу в поход не могли сходить, только на речку да на речку…

Учиха слушал её, кивая головой, а всё же мысленно думал о том, что происходит с остальными…

Тем временем Шикамару, например, уже распаковывал свои вещи в вожатской. Темари стояла в дверях, скрестив руки на груди, и наблюдала за этим процессом, чуть сдвинув брови и то и дело тяжело вздыхая, словно бы этими вздохами поторапливая Нару. Парень только тяжело вздохнул, поднявшись на ноги и потуже затянув высокий хвост:

– Так и будешь стоять над душой, женщина?

Тут уж Темари не выдержала, быстрым шагом направившись к нему и развернув к себе лицом за покатое плечо, сжав его тонкими пальцами, да ещё и так, что наверняка Шикамару было бы больно. Но тот лишь посмотрел на неё так, словно она ему уже надоела.

– Я тебе не женщина! – запричитала девушка. – Кого строишь-то из себя, а? Нашёлся мне мужик! Закрой свой рот и быстрее разгребай манатки, потому что я уже устала тебя ждать! Что уставился? При мне трусы, что ли, стыдно достать?!

– Не стыдно, а, скорее всего, неприлично показывать кому-то то, что ты носишь под верхней одеждой…

– Нашёлся умник! Все свои здесь, давай разгружай всё! Мне бы вот не стыдно было!

– Знаешь, как сказал Зигмунд Фрейд? «Отсутствие стыда – это первый признак глупости», - вполне спокойно процитировал Шикамару. На это Темари лишь нахмурилась ещё больше, схватив его за грудки и принявшись отчаянно трясти, словно стараясь привести в себя:

– Плевать мне, что Фрейд сказал! Фрейд вообще всех педиками считал!

– Хочешь об этом поговорить? Не переживай, в этот список я явно не вхожу, – улыбнулся Нара, спокойно взяв девушку за тонкие запястья. Та тут же покраснела, медленно разжимая трясущиеся пальцы и отведя от него глаза. И Шикамару тут же насторожило то, куда это исчез весь её пыл и куда испарилась её внутренняя ярость и энергия. Девушка так и стояла вся красная, а он по-прежнему держал её за запястья. А потом вдруг она метнула на него грозный взгляд, залепив такой подзатыльник, что несчастный парень отлетел прямо на свою кровать от неожиданности.

– Ты как вообще меня трогать посмел?! – возмутилась она, уперев руки в бока. Шикамару только тяжело вздохнул, хлопнув себя ладонью по лбу:

– Почему вы, женщины, такие неспокойные?

– Потому что вы, мужчины, такие тупоголовые, - хмыкнула она, развернувшись к нему спиной и направившись обратно к двери с самым гордым выражением лица, вздёрнув при этом курносый носик. Шикамару лишь улыбнулся, посмотрев на неё, а затем и дальше принялся разгружать свои вещи, подтянув к себе рюкзак. Лично он сейчас думал о том, как себя, например, Хьюга с Узумаки чувствуют и так ли им тяжело, как Шикамару…

Неджи тем временем уже давно распаковал свои вещи, а Тен-Тен сидела на своей кровати, задумчиво глядя на парня, чуть склонив голову. Хьюга перевёл на неё взгляд своих светлых глаз, чуть улыбнувшись, от чего девушка вдруг почему-то покраснела и опустила глаза, решив как-то скрыть своё смущение:

– А вы сами-то откуда?

– Из Конохи, - ответил Неджи, пожав плечами. Тен-Тен лишь заулыбалась:

– Здорово, мы с Сакурой, Темари и Хинатой тоже! Тот брюнет… Саске, кажется… ей не очень понравился, да?

– Обычно он производит не такой эффект, - признал Неджи, улыбнувшись и кивнув, поднимаясь с кровати. Тен-Тен чуть нахмурилась, видимо, не поняв его. – Ну, обычно он окружён девушками, и они не могут его куда-нибудь послать… а вот сейчас всё совсем иначе.

– Круто, - произнесла девушка, усмехнувшись. Неджи нахмурился, вдруг медленно направившись к ней и показав длинным тонким пальцем на пострадавшую щёку Тен-Тен, склонившись:

– Это ты где так пострадала?

– А, ерунда, - отмахнулась она, улыбнувшись и осторожно отлепив пластырь от щеки. Там была довольно-таки глубокая красная царапина, которая совсем не украшала её внешности. Неджи только нахмурился. – Вообще-то, неудачно на дерево слазила… обычно у меня хорошо получается, а тут после дождя сорвалась с него, вот и… так получилось.

– Сочувствую, - вздохнул Хьюга, вернувшись к своему рюкзаку, - знаешь, у меня есть мазь от ушибов, на всякий случай решил прихватить… ты бы помазала, прошло бы гораздо быстрее, от пластыря никакого эффекта не будет.

Он достал из рюкзака небольшую коробочку с мазью, бросив её девушке. Она поймала её налету и принялась рассматривать, чуть покраснев и улыбнувшись. Вообще-то, она была тронута его заботой… выходит, Хьюга заботливый? По нему и не скажешь. По его виду он словно хочет отстраниться от всех, словно хочет скрыться от этого надоедливого мира, как будто бы… в общем, Тен-Тен он казался довольно привлекательным. И у него такая бледная, наверняка гладкая кожа, словно светящаяся в тени, у него такие тонкие черты лица, такие красивые тонкие губы… и волосы. У него просто чудесные волосы. Невольно девушка подумала о том, что ей бы хотелось долго расчёсывать его волосы, приводить их в порядок… наверное, он распустит их сегодня вечером. И они после того, как он весь день проходил с этой косой, наверняка будут такими волнистыми, густыми и красивыми… покраснев, она открыла мазь, улыбаясь, и тут же окунула в баночку тонкий палец, принявшись мазать ушибленную поцарапанную щёку. Неджи, улыбнувшись, кивнул, а Тен-Тен лишь благодарно посмотрела на него:

– Спасибо большое, мне действительно стало немного легче. Она такая прохладная… если бы я знала, я бы тоже, наверное, мазь прихватила, но обычно я никогда с деревьев не падаю.

– А зачем ты на них лазишь? – поинтересовался Неджи, хмуря тонкие тёмные брови. Она лишь пожала плечами:

– Не знаю, прикольно. Я с детства люблю по деревьям лазить.

– Вот как… - понимающе протянул Хьюга, вздёрнув бровь и несколько удивлённо посмотрев на девушку. Тен-Тен лишь улыбнулась:

– Я приютская. Знаешь, когда живёшь в приюте, то просто необходима ловкость для того, чтобы лазить на деревья.