Каньон Холодных Сердец

Глава 7

Пикетту не составило труда отыскать Эппштадта. В отличие от первого визита в этот утолок ада, когда глазам Тодда потребовалось время, чтобы привыкнуть к пленительной иллюзии изразцов, теперь он вошел в иной мир без всяких усилий. Стоило ему заглянуть за дверь – и мир этот предстал перед ним во всем блеске. Взгляду его открылось все сразу: от закрытого луной солнца до тонкой травинки под ботинком – травинки, по которой деловито полз черный жук.

А посреди всей этой красоты стоял Эппштадт; выглядел он здесь не бокее уместно, чем стриптизерша в Ватикане. Судя по виду преуспевающего кинобосса, за время своего пребывания здесь он успел попасть в серьезную передрягу. Человек, которого газеты несколько раз объявляли «лучше всех одетым мужчиной в Лос-Анджелесе», ныне далеко не являл собой образец элегантности. Висевшую клочьями рубашку покрывали бурые пятна – скорее всего крови; лоб был усеян бисеринками пота, а волосы, всегда тщательно зачесанные назад, смехотворно топорщились бахромой вокруг лысой розовой макушки.

– Вот ты где, гад! – издалека завопил Эппштадт, простирая к Тодду руки. – Маньяк ты долбаный! Ты нарочно все это подстроил. По твоей милости погибли люди, Пикетт. Живые люди. Они погибли из-за тебя и твоих треклятых фокусов.

– Спокойнее, старина! Какие фокусы? И кто погиб по моей милости?

– Ох, как я мог клюнуть на твою удочку, мразь! Ты нарочно затащил нас в это… в этот непотребный притон!

Тодд с недоумением огляделся. Непотребный притон? Он не видел здесь ничего непотребного. Хотя его знакомство с этим миром было весьма кратким, он успел испытать тут множество разнообразнейших чувств. Он пребывал во власти очарования; его охватывал ужас столь пронзительный, что сердце едва не выскакивало из груди; он переживал невероятное возбуждение и вплотную приближался к смерти. О каком непотребстве твердит Эппштадт? В Стране дьявола подобному нет места.

– Если тебе здесь не нравится, – перебил он Эппштадта, все еще извергавшего проклятия, – так какого черта ты сюда приперся?

– Хотел отыскать Джоя. Но я не смог его спасти. Он мертв.

– Что с ним случилось?

Эппштадт боязливо огляделся по сторонам и понизил голос до шепота:

– Здесь бродит какой-то ублюдок. На вид не то мальчишка, не то козел.

– Ты говоришь о сыне дьявола?

– Хватит с меня всей этой дьявольской ахинеи! Я даже фильмов про эту мурню никогда не снимал…

– Мы с тобой не в кино, Эппштадт.

– Да, к сожалению, ты прав. Это не кино. Это чертов…

– Притон, – подсказал Тодд. – Именно так ты выразился.

– Нечего строить из себя крутого супермена! – вновь завопил Эппштадт, приближаясь к Тодду. – Если бы ты видел то, что видел я, с тебя мигом соскочило бы твое гребаное спокойствие! Если бы на твоих глазах прикончили человека…

– Что все-таки здесь произошло?

– Этот поганый козел убил Джоя. Вспорол ему глотку. И виной всему – ты. Твои идиотские игры.

Эппштадт между тем подошел к Пикетту вплотную. Тодд подозревал, что глава студии «Парамаунт» намерен наброситься на него с кулаками. Ужас, который только что пережил Гарри, требовал разрядки. И хотя бывали времена (тот давний-предавний завтрак, во время которого подавали тунца), когда Тодду безумно хотелось выбить из Эппштадта всю дурь, сейчас случай был совершенно неподходящим для драки.

– Хочешь посмотреть, что натворил? – процедил Эппштадт.

– Не особенно, – пожал плечами Тодд.

– И все же тебе придется это сделать, засранец.

И Эппштадт схватил Тодда за футболку.

– Убери руки, Гарри. Не сходи с ума.

Эппштадт пропустил эти слова мимо ушей. Не ослабляя хватки, он потащил Тодда за собой. Смесь страха и ярости придавала ему столько сил, что сопротивляться было бесполезно. Тодд даже и не пытался этого делать. Катя научила его, как вести себя в этом мире. Надо держаться как можно тише, не привлекать к себе внимания. К тому же он чувствовал, что не только Эппштадт пребывает в столь разгоряченном состоянии. Нарисованный на изразцовых плитках мир был взбудоражен до предела, и это ощущалось во всем – в том, как ветер дул со всех четырех сторон сразу, в том, как испуганно шелестела под ногами трава, как тревожно шумели деревья.

Возможно, охотничьи псы учуяли запах чужаков и герцог со свитой уже в пути.

– Успокойся, приятель, – вновь воззвал Тодд к разуму Эппштадта. – Я не собираюсь вступать с тобой врукопашную. Если ты хочешь показать мне что-нибудь, так и быть, покажи. А тащить меня не надо, я сам пойду. Понял?

Гарри выпустил наконец футболку Тодда. Нижняя его губа дрожала, словно он едва сдерживал рыдания. «Подобное зрелище стоит того, чтобы проникнуть в Страну дьявола и подвергнуть себя опасности», – пронеслось в голове Тодда.

– Иди за мной, придурок, – рявкнул Эппштадт. – Ты сам все увидишь.

– Не стоит так кричать. Здесь вокруг полно людей, с которыми нам лучше не встречаться.

– Одного я уже встретил, – буркнул Эппштадт, направляясь к небольшой рощице. – И меньше всего мне хотелось бы еще раз увидеть подобного ублюдка.

– Так давай уйдем отсюда.

– Нет. Я хочу, чтобы ты увидел. И понял наконец, что ты натворил.

– Но при чем здесь я? Ведь не я создал этот мир.

– Но ты же знал, что за чертовщина тут происходит. Ты и эта маленькая дрянь, твоя любовница. Теперь-то весь ваш замысел у меня как на ладони. Я понял все, абсолютно все.

– Говоря откровенно, на этот счет у меня остаются некоторые сомнения.

Эппштадт принялся сосредоточенно шарить глазами по земле. Он передвигал ноги очень осторожно, словно боялся на что-то наступить.

– Что ты ищешь? – спросил Тодд. Эппштадт на мгновение поднял голову.

– Труп Джоя, – сообщил он и вновь уперся взглядом в землю. – Вот, – сказал он через секунду и злобно процедил: – Смотри. Любуйся. И знай, что этот парень погиб по твоей вине.

– Кто он такой? – спросил Тодд, тупо уставившись на распростертое израненное тело мужчины с перерезанным горлом.

– Его звали Джой, и он работал официантом на вечеринке у Максин. Вот все, что я о нем знаю.

– И этот козлоподобный пацан убил его?

– Да.

– Но почему, господи помилуй?

– Я так думаю, просто хотел позабавиться.

Тодд провел по лицу влажной холодной рукой.

– Все. Теперь я его увидел. Ты доволен? Может, выберемся отсюда и отыщем Максин?

– Максин?

– Да. Она выбежала из дома вместе с Сойером.

– Я видел.

– Сойер погиб.

– Господи боже! Нас всех здесь перебьют, как мух. Кто его убил?

– Э… зверь… хищник. В общем, какое-то невероятное животное.

– Хорошо, идем, – кивнул головой Эппштадт. – Но вот что я тебе скажу, Пикетт. Если нам удастся выбраться отсюда живыми, твои выходки не сойдут тебе с рук. Тебе придется ответить за все, что вы со своей шлюхой натворили.