Каньон убийств

Полицейских машин нет, парадная дверь закрыта, свет в комнатах не горит. Похоже, смертоубийство не состоялось.

Я открыла дверь, замерла и прислушалась. Тихо. В гостиной я подошла к каминной полке и сорвала с вазы «жучок». Из спальни донеслись стоны. О Боже! Неужели Эд Юджин все еще там и добивает ван Хьюсена? Я кинулась в спальню.

Агент ФБР лежал на кровати распластанный, как орел на гербе. Единственное, что ему удалось сделать за то время, пока я спешила к нему на помощь, — это слегка отодвинуть кровать от стены.

При виде меня у него в глазах отразились надежда и ужас. Я накрыла его простыней и приложила палец к губам. Ван Хьюсен прекратил стонать.

Я встала на стул и сняла с индикатора дыма оболочку. Обнаружился второй «видеожучок». Дернув за него, я вытянула из потолка два фута тонкого кабеля. Спрыгнув со стула, я посетила ванную и нашла третий «жучок» над шкафчиком для лекарств. Я сходила на кухню за садовыми ножницами и пообрезала найденные устройства. «Когда это прихвостням Кенни удалось их установить в моем доме?» Вернувшись в спальню, я присела на кровать.

— Что случилось с Тейлор? Эд Юджин уволок ее за волосы?

— Сначала они о чем-то поспорили, потом ушли, — сказал Хьюсен. — Развяжите меня, пожалуйста.

— Эд Юджин в дом не заходил?

— Нет. Развяжите меня сейчас же.

— Как ей удалось уговорить мужа?

— Она сказала, что мы с вами резвимся в ванне. Освободите меня, черт побери.

Я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Тейлор оказалась умнее, чем я думала.

— А чем она объяснила собственное присутствие в моем доме?

— Сказала, что пришла за одеялом.

Я посмотрела на кровать. Бабушкиного одеяла и след простыл. «Ну, Тейлор!»

Ван Хьюсен вдруг часто задышал и стал похож на мелкого зверька. Я в ответ пощелкала ножницами.

— Поговорим? — предложила я.

Он заметался.

— Развяжите меня, иначе ваши действия будут квалифицированы как захват заложника.

— Правильно, — согласилась я, вздохнув. — Давайте вызовем группу освобождения заложников. Я живо представляю себе, как они сейчас спускаются по канатам с вертолета, вышибают ногами окна, связываются по радио со своим командованием: «Куонтико, у нас проблема. Дейл оказался плохой лошадкой».

Ван Хьюсен скрипнул зубами и зажмурился.

— Лучше подведем итог. — Я подняла с пола кусок кабеля и приготовилась его резать. — Я обнаружила, что мой дом оборудован камерами наблюдения. — Щелк ножницами. — Что федеральный агент при исполнении служебных обязанностей использовал мою кровать для разыгрывания в лицах известной сцены состязания ковбоев в Калгари. — Щелк. — Что этот агент предоставил в распоряжение постороннего лица свое табельное оружие. — Щелк.

Ван Хьюсен открыл глаза:

— Вы не имеете права…

Я расхохоталась. У него задрожали губы.

— Более того, — я отрезала следующую частицу кабеля, — информация, получаемая с помощью камер наблюдения, по халатности этого агента поступала к лицам, замешанным в преступлении.

— О Боже, кто, кто эти лица?

Я наклонилась к нему:

— Оставьте Джесси в покое.

— Но он проходит по делу.

— Вы знаете, что он не виновен ни в одном из приписываемых ему преступлений.

— Я не могу…

— Неужто? А прелюбодействовать в моей постели с замужней женщиной можете? А вторгаться в чужой дом без приглашения можете? — Я бросила остатки кабеля на пол. — Кто вам позволил использовать мой дом для любовного свидания?

— Тейлор. Она сказала, что к ней нельзя, потому что скоро придет муж.

— А слово «мотель» никаких ассоциаций у вас не вызывает?

— В командировочные не входят расходы на личные нужды…

Я глубоко вздохнула:

— Значит, и вам не до жиру. Джесси… перестаньте запугивать его, что тоже пустите по миру. Начните защищать от негодяев.

Ван Хьюсен уставился в потолок. Судя по тому, как у него раздувались ноздри, признать поражение он был неспособен. Скорее всего он размышлял над тем, как отомстить мне за переживаемое унижение.

— Дейл?

— Хорошо, — процедил он. — Блэкберн вне подозрений.

— Вы прекращаете все следственные действия против него? — уточнила я.

— Да.

— Прекращаете по-настоящему? Никаких уловок, никаких попыток воздействовать на него, прижав меня?

— Очень вы мне нужны!

— Нужна. Вы еще не представляете насколько.

— Ну уж нет. После сегодняшнего вечера я не хочу вас видеть. Никогда.

— А я хочу — например, для того, чтобы привлечь в качестве свидетеля по делу об электронном шантаже. Я могу увязать это дело с «Мако».

Он внимательно посмотрел на меня:

— Но как?

— Держите свое слово относительно Джесси, и я скажу вам.

— Да-да, ладно.

— Дейл, я видела все, что здесь происходило, на экране компьютера. Я зафиксировала картинки и послала по ряду адресов. Эти адреса в системе электронной почты имеют такие концовки, как «ВМС точка воен.», «ЦРУ точка правит.»…

— Нет, вы этого не сделали.

Да, я этого не сделала, но просвещать Дейла на сей счет не стала.

— Не помню, правда, отправила я эти картинки Эду Юджину Боггзу или повременила.

Я наградила его обворожительной улыбкой и полюбовалась, как он кусает губы.

— Будьте здоровы, Дейл.

И я освободила его от пут.

Глава 29

Когда ван Хьюсен, застегнув запонки и поправив перед зеркалом галстук, стремительно покинул мой дом, я в изнеможении упала на диван и принялась подсчитывать количество бумерангов. Сколько же я задела людей, способных нанести ответный удар?

Кроме ван Хьюсена первыми пришли в голову Кенни и Мери Дайамонд. Потом я подумала о Джакарте и Тиме. Я так и не могла понять, какое место они занимают во всем, что со мной происходит, но они выползли из всех щелей.