Каос в гостях и дома

– Я про того быка, что пасётся один-одинёшенек, – махнул рукой Каос.

– Что-то ты путаешь. Насколько мне известно, никаких быков на пастбище нет, только телята. Где это ты углядел? Нет, этот и впрямь для телёнка великоват. Может, он с того сетера, о котором я тебе рассказывал, и отбился от стада?

Они замерли и прислушались: бык ревел и бил копытом о землю, разбрасывая комья мха.

– Хорошо, что он нас не видит, – прошептал Каос, – и что нам не надо торопиться.

– Ну да, – согласился папа. – Подождём, пусть уйдёт.

– Тихо, не говори так громко, – попросил Каос: не хватало ещё, чтобы бык поднял голову и заметил их. А вдруг ему тоже захочется укрыться от дождя под козырьком? Нет уж, тут для него места нет. – Давай затаимся, – сказал Каос.

– Тише, – прошептал папа, теперь он заметил кого-то и указал Каосу. Это была старушка в длинной юбке, шали и платке. Видимо, она не успела причесаться, потому что седые волосы рассыпались по её плечам.

– Это кто? Старая хюльдра? – спросил Каос.

– Нет. Смотри, она идёт прямиком к быку.

И тут они услыхали, как старушка кричит:

– Сколько раз я тебе говорила, глупая скотина: веди себя по-людски и не смей бегать по горам! А если бы ты в болото угодил, дурачина! Ладно, не стану тебя бранить. Откуда тебе знать о болотах, мал ещё! Ну-ка пошевеливайся, пора домой возвращаться! У мамаши твоей, поди, сердце не на месте, не знает, куда сынок запропал.

У старухи была палка, и она ею легонько подталкивала быка, чтобы он развернулся.

– Ну вот, молодец! Ладно, не спеши, что-то я подустала. Пожалуй, отдохнём немного.

Она присела, а бык принялся щипать траву, – похоже, от его плохого настроения не осталось и следа.

– Чудеса, да и только! – улыбнулся папа. – Смотри-ка, вот и дождь кончился. Давай спустимся в долину по другому склону, чтобы их не тревожить.

Каос был рад снова пуститься в путь. От долгого сидения у него затекли ноги.

Он вприпрыжку побежал вниз, но потом остановился и оглянулся: а не идут ли старая хюльдра и её здоровенный бычище за ними следом? Нет, тропинка пустая.

Они всё шли и шли, наконец папа сказал:

– Видишь те серые домишки? Это и есть дедушкин сетер.

Чуть поодаль паслось большое стадо коров.

– А быков там нет? – забеспокоился Каос.

– Нет. Я ни одного не вижу. Тот, которого мы повстречали по пути, наверняка от этого стада отбился.

– Может, мы в гости зайдём? – спросил Каос. Ему не очень-то хотелось встречаться с быком, даже если тот был теперь в хорошем настроении.

– Конечно, – кивнул папа и направился к одному из домов. Видимо, кто-то заметил их из окна, потому что, когда они подошли, на пороге их встречали молодая девушка и мужчина.

– Добрый день, – поздоровались они.

– Добрый день, – сказал папа.

– Это не вы ли водите автобус по горам?

– Я. А это мой сынишка.

– Как же тебя зовут? – спросил мужчина и подмигнул Каосу.

– Карл Оскар, – ответил Каос. Он решил, что лучше назвать полное имя, раз они так церемонно здороваются.

– Ну а меня зовут Андерс, – представился мужчина, – а её – Бритт.

– Дедушка этого мальчика был тут пастухом много лет назад, вот мы и решили посмотреть на эти места.

– Проходите в дом, – пригласила Бритт. – Вы не встречали, часом, нашу старую доярку? Она с утра убежала в горы. А всё потому, что Бычок отбился от стада. Прежде он никогда не убегал. Может, это из-за того, что его мать сегодня оставили в хлеву. Её вчера искусали слепни, вот мы и решили – пусть отдохнёт денёк. В самый глаз ужалили, так что вечером он опух и болел, но сейчас ей уже легче.

– Бычок? – переспросил папа. – Мы видели быка, но уже взрослого. Даже напугались немного, но тут прибежала старушка, поговорила с ним немножко, и он пошёл за ней. Когда мы уходили, то видели, как она присела отдохнуть, а он мирно пасся рядом, тихий, словно ягнёнок.

– Да, он слушается старую доярку словно мать родную, – улыбнулся Андерс. – Что бы мы тут без неё делали! Она так ловко с дойкой управляется. Мы с Бритт подрядились на эту работу на лето, но коров так много, умаешься каждый день доить.

– В этих местах о доильных аппаратах и не слыхивали, знаете ли, – объяснила Бритт. – Вот вернётся бабушка, напечёт вафель. У нас всегда дел полно. Мы доим хозяйских коров и отправляем молоко на молоковозе вниз в долину. А у бабушки тут ещё и своя корова, из её молока она делает сливки, сметану, сыр – всё, что угодно, и нас кормит. Но мы не можем вас этим угостить, пока она не вернётся.

– Ничего, – сказал папа, – мы не торопимся.

Как хорошо здесь пахнет, думал Каос. И неудивительно: ведь по свежевыметенному полу были рассыпаны веточки можжевельника. В большой комнате стояли две кровати, покрытые лоскутными одеялами, а у окна – длинный стол, скамья и табуретки из обрубков стволов.

– У вас уютно, – похвалил папа. – Вы тут и осенью останетесь?

– Нет, – ответил Андерс. – Мы учителя, так что на следующей неделе нам пора возвращаться домой и готовиться к началу учебного года.

– Но коровы за лето достаточно нагулялись, – сказала Бритт, – некоторых привели издалека – с хутора, что у большого города, но в основном это бурёнки местных крестьян.

Чуть погодя Каос выглянул в окошко и объявил:

– Они возвращаются – старая доярка и Бычок!

Бабушка вела быка, обняв руками за шею. Они направились прямиком к стаду. Потом женщина вошла в дом. Увидев гостей, она лишь кивнула и скрылась за дверью.

– Она недовольна, что мы пришли? – спросил папа.

– Да нет, просто хочет немножко привести себя в порядок, – объяснила Бритт.

И верно, доярка недолго оставалась в другой комнате, а когда вышла к гостям, её длинные седые волосы больше не лежали патлами по плечам, а были подняты и аккуратно заколоты.

– А у нас гости, – сообщила Бритт.

– Вижу-вижу, – ответила бабушка, – гостям мы всегда рады. Ну-тка я погляжу, не осталось ли сливок, чтобы испечь вафли на скорую руку.

Она вышла из домика и вскоре вернулась с миской сливок. Затопила печку и принялась за стряпню: живо приготовила тесто и стала печь вафли.