Капитан Ришар

Правда, вместо него князь предлагал — если император непременно хотел, чтобы его депеша была доставлена офицером по фамилии Ришар, — лейтенанта Луи Ришара, прибывшего из Италии.

Но император заявил, что коль скоро он не отправляет к маршалу Даву того же человека, которого ему прислал маршал, то для него не имеет значения фамилия курьера, лишь бы это был боевой, смелый и умный человек.

Явился офицер.

Император вручил ему депешу, адресованную маршалу Даву.

Кроме того, Бертье приказал снять две копии с этой депеши и отправил их с двумя другими курьерами и двумя разными путями.

Это была бы редкостная неудача, если бы ни один из трех курьеров не достиг цели.

Вот какие приказы отдал император своему маршалу:

«Немедленно покинуть Регенсбург, оставив там, тем не менее, один полк для охраны города;

подняться вверх по Дунаю между рекой и основной массой австрийских войск; сделать это осторожно, но решительно;

наконец, соединиться с ним, Наполеоном, через Абах и Обер-Зааль в окрестностях Абенсберга, в том месте, где Абенс впадает в Дунай».

Приказы Даву были отправлены; теперь надо было послать депешу Массена.

Были найдены еще три новых курьера, и с ними был отправлен в трех экземплярах следующий приказ:

«Император приказывает маршалу Массена покинуть Аугсбург 18-го утром и спуститься по пфаффенхофенской дороге на Абенс к левому флангу австрийцев. Позже император назовет направление дальнейшего движения войск маршала — на Дунай, на Изар, к Нёйштадту или Ландсхуту.

Маршал должен отходить, сея вокруг слухи о марше на Тироль, оставив в Аугсбурге надежного командующего, два немецких полка, всех истощенных и усталых людей, а также продовольствие, боеприпасы, — то есть все, что необходимо на две недели.

Император советует маршалу, как никогда нуждаясь в его преданности, спуститься к Дунаю как можно скорее».

Депеша заканчивалась следующими тремя словами и собственноручной подписью императора из трех букв:

«Действие и быстрота!

Нап.»

Отправив эти две депеши, Наполеон потребовал вызвать Луи Ришара, если только Бертье не отправил его с поручением так же, как и его брата.

Довольный встречей со своим братом Полем, посвежевший после двух часов отдыха, молодой человек явился готовый вновь отправиться в путь.

Император вручил ему депешу для принца Евгения; она была составлена в следующих выражениях:

«Сударь, дав себя побить под Порденоне, Вы упустили возможность войти вместе с нами в Вену, где мы будем, вероятно, 15-го следующего месяца. Присоединяйтесь к нам тотчас же, как только сможете, и направляйтесь прямо к столице Австрии: первоначальные распоряжения, которые я Вам отправил раньше, не изменились.

На этом, господин принц, я заканчиваю письмо; да хранит Вас Господь в добром здравии.

Наполеон.

P.S. — Я отдал приказ генералу Макдональду отправиться в Итальянскую армию с особыми поручениями, которые он сообщит лично Вам».

Молодой человек получил письмо из собственных рук императора, поклонился, вышел, вскочил на лошадь и умчался.

Немного спустя император покинул Донаувёрт и уехал в Ингольштадт. Таким образом, он находился между Регенсбургом и Аугсбургом, то есть в центре событий.

Известно, что Донаувёрт находится от Регенсбурга и от Аугсбурга на разном расстоянии.

Находясь в Донаувёрте, император был в двадцати двух льё от Регенсбурга и только в восьми или девяти льё от Аугсбурга.

Из этого следовало, что Массена получил его распоряжения около пяти часов и смог сразу же начать подготовку к тому, чтобы выступить на следующий день — 18-го на рассвете, в то время как Даву получил приказ только поздно вечером.

Маршалу понадобился весь день 18-го, чтобы сначала собрать свои пятьдесят тысяч человек, затем присоединить дивизию Фриана (во время перехода из Байрёйта в Амберг ей пришлось сразиться с австрийским корпусом генерала Бельгарда [4] и своей стойкостью прикрыть продвижение корпуса, в который она входила) и, наконец, переправить все свои войска с правого берега Дуная на левый, в то время как дивизия Морана продолжала сражаться под стенами Регенсбурга.

4

Пусть вас не удивляют постоянно встречающиеся в австрийской армии французские фамилии, как, например, Бельгард, Тьерри, Люзиньян, Латур и т. д., — это наблюдается около трех веков. (Примеч. автора.)

Эта армия Бельгарда насчитывала пятьдесят тысяч человек, и необходимо было помешать ей принять участие в предстоящей битве. То была армия из Богемии, и эрцгерцог вызвал ее к себе с целью сосредоточить все силы.

Весь день 18-го маршал Даву употребил для перемещения с правого берега на левый дивизий Сент-Илера и Гюдена, а также тяжелой кавалерии генерала Сен-Сюльписа. А тем временем легкая кавалерия генерала Монбрёна продвигалась вперед, развертываясь веером в направлении на Штраубинг, Экмюль и Абах. Эти действия носили разведывательный характер с целью убедиться в реальной позиции эрцгерцога, так как маршал Даву, как будто ему и его пятидесятитысячной армии не хватало воздуха, инстинктивно чувствовал себя зажатым между венгерской армией, только что потеснившей дивизию Фриана, и австрийской армией, подходившей по ландсхутской дороге.

Встреча всех войск, как мы это видели, должна была состояться на Абенском плоскогорье, в Абенсберге.

Девятнадцатого утром маршал Даву выступил.

Мы не будем рассказывать историю этой знаменитой кампании, а следовательно, не последуем за маршалом, совершившим в окружении грозных врагов великолепный, осторожный и продуманный переход на правый берег большой реки. Мы ограничимся только тем, что проследим за мрачной нитью заговора, имевшего целью выполнить с помощью кинжала то, чему фортуна воспрепятствовала свершиться с помощью шпаги, ружья или пушки.

Среди всего этого гигантского движения мы последуем за Наполеоном, поскольку именно ему грозит наибольшая опасность в связи с событиями, о которых мы рассказали в предыдущей главе.

В ночь с 19-го на 20-е он выехал из Ингольштадта в Фохбург; там он узнал, что после небольшой схватки австрийцы, продвинувшиеся до Абенсберга, — места, которое он назвал пунктом сбора, — были отброшены и плоскогорье, куда должны были прибыть войска маршала Даву, свободно.

Девятнадцатого весь день слышалась пушечная канонада.

Двадцатого в девять часов утра кавалькада императора и всего главного штаба князя Невшательского, предшествуемая гидами, прибыла на Абенсбергское плоскогорье и остановилась в самой высокой части замка, приблизительно в ста шагах от дома пастора Штиллера.

Наполеону предложили войти в дом, но он предпочел остаться на воздухе, на откосе, откуда обозревалась вся местность справа от него до самого Бирванга, слева — до самого Танна.

Впрочем, в результате разговора со своим разведчиком Шликом князь Невшательский принял меры для охраны императора.