Капитан Шерба

– Нет. Не совсем. У меня есть источник, но я не могу полноценно пользоваться магией. И я не обучен. Так, знаю кое-какие плетения, но даже их не могу сейчас использовать. Физически не могу.

– Что ж, я так и подозревал. Врать тебе учиться и учиться. Вон, Рандома попроси, пусть научит тебя. А то твои попытки соврать, когда ты говорил про амулеты, вызывают лишь жалость. Свободен, – распорядился Роман.

Вроде все предусмотрели. Ехать нам еще часа четыре, а то и все пять. Займемся делом.

– Рандом! – крикнула я друга, – Поехали кататься.

И вот не надо мне тут на жалость давить своим мученическим выражением лица. Думаешь, я тут без ума и без памяти радостно хочу учиться ездить галопом? Фиг тебе. Была б моя воля, я б лучше не велосипеде… Но… где вы видели лихого казака на велосипеде? Или Дартаньяна. Вот и я не видела. Не барское это дело, лисапед. То ли дело конь лихой, да вороной. Вон как у Добрыни Никитича Бурушка! А теперь представьте Добрыню Никитича на велосипеде. Ага. Ойй… теперь же я сама, да? Ну… с Богом! Я пятками послала Ветерка рысью, затем легким галопом. Ой-ей-ей-ей. С Рандоомом то легче было. Оохх, как страшно-то!

– …мись …нах! – крикнул мне друг.

– Че-его?! Ты-ы куд —да мен-ня пос-лал? – блин, этот галоп травмоопасный такой. Чуть язык не откусила. Все внутренности отбила себе.

– Приподнимись на стременах! Смотри на меня, – прокричал друг, приподнимаясь и чуть отрываясь от седла. Высший пилотаж. Ему бы в цирке выступать.

Мда… а то, что мне послышалось в первый раз было… мм, как бы сказать… актуальнее что ли, более в тему. Как я ему приподнимусь, когда Ветерок так несется и попу свою подкидывает, что мне кажется, я через голову его из седла сейчас вылечу! Лучше..мись …нах, чем бы это ни было, чем то, что он говорит.

– Ветерочек, давай в галопе продолжаем, только помедленнее, дружочек, прошу тебя! Вооот, так-то лучше.

Сейчас буду мисьнах делать. Тэээкс, попу поднимаем потихоньку… вот ведь, отъела… а вроде худенькая… ага, вот так… вес полностью на стремена, корпус вперед, одной рукой держу поводья, другой держусь за луку. Голова тоже при деле – она прекрасно понимает, что если вылечу из седла – шею сверну на раз. Ладно. Привыкаем.

Теперь опускаем пятую точку, вновь врастаем в седло. Пригнуться, Выпрямиться, корпус влево, вправо, назад. Слегка поворачиваем Ветерка… Несемся по траектории с плавными поворотами…

Думаю, достаточно. Пара часов прошло, все тело опять болит от напряжения. Ничего, вечером, а точнее ночью, разомнусь.

– Ланс, ты молодец! Просто отлично для того, кто первый раз в седле, – похвалили меня друг.

– Это ты меня еще на велосипеде не видел, – дрожащими от напряжения руками я вытерла пот с бровей. Сняла повязку, выжала ее, вновь одела. А вы как думали. Все тело в постоянном напряжении в течение всех двух часов скачки. Даже икры пару раз сводило.

– Ветерок! Ты молодец, дружочек! Спасибо тебе, что пинка не даешь такому наезднику как я. Ничего, придет время я тебя еще яблочками баловать буду, – поблагодарила я коня своего.

– Ланс, ты только при остальных так не говори. Многие из нас никогда в жизни своей даже не видели яблок. Разве только в книжках да в собственных фантазиях, – предостерег меня друг.

– Рандом, а когда фрукты и ягоды были обычным делом? Ну, там по преданиям бабушек или дедушек, ну или историй разных?

– Вообще фрукты и ягоды исчезли полностью около 100 лет назад. Как и цветы. А до этого просто были в дефиците лет двести – триста.

– Про фрукты это понятно. Фрукты и ягоды без цветов не получатся. С овощами проще, но наверняка они у вас чахлые и мелкие все растут. Потому что им тоже нужны цветы и все, что они дают, начиная с пыльцы и заканчивая преобразованием энергии света. Значит, говоришь, около сотни лет? И болото тоже увеличилось около сотни лет, – размышляла я вслух.

– Так и есть, – подтвердил Рандом.

– А тени? Когда они стали появляться?

– Хм… а ты знаешь, Ланс, и ведь тени тоже около 100 назад стали появляться.

Что-то Хранитель Аргон, похоже, перемудрил со своим переносом на Землю. Не додумал, не рассчитал. А может, просто не имел всех данных. Про теней он точно ничего не знал, и про фрукты, ягоды, цветы… иначе он бы рассказал, а я бы подготовилась. Да те же саженцы взяла бы. Ну и так фруктов набрала бы. Кстати! Вот поговорили про яблоки, и так что-то яблока захотелось, что сейчас слюной подавлюсь! Достала яблоко из пространственного мешка, разрезала метательным ножом с пояса на две части.

– На вот, попробуй, голодающий представитель рабочего класса, – я дала Рандому его половину.

– Ланс, это то, что я думаю? Это яблоко? – возбужденно просипел друг, нюхая фрукт, – Оно так пахнет! Такой запах! Я ничего вкуснее не нюхал!

– Ну, ты, токсикоман! Его есть надо, а не нюхать, – пошутила я.

Ничего, друг, будут у нас и яблоки расти в садах и груши… Разберемся, что тут к чему. Я захрустела сочным красным яблоком. Ммм.., то, что надо! Рандом аккуратно облизывал срез на своей половине яблока. Потом слегка куснул. Я уже свою половину слопала, а он только жевать начал. Да с таким блаженным выражением лица, что мне даже смешно стало. Бедный мир, что же с тобой происходит, почему так страдают твои дети?

Рандом свою половину яблока ел полчаса, не меньше. А когда съел, признался:

– Знаешь, я даже в самых смелых своих мечтах не мог себе представить, что когда-нибудь попробую яблоки. Мне отец с матерью рассказывали, что давно-давно, когда они были молоды, никто из них даже не думал, что когда-то они могут лишиться этого. Что их дети не будут знать вкуса яблок, груш, других фруктов и ягод. Бабушки и дедушки рассказывали, что такое варенье, джем, пироги с ягодами и яблоками… Это звучало как сказки. Да и воспринималось мной и братом также. Я и представить не мог, что яблоки – это так вкусно… Ничего вкуснее в жизни не пробовал.

– Брось, я верю, что все обязательно вернется и будет так, как должно быть. Все будет правильно, друг, – улыбнулась я Рандому.

– Знаешь, так кажется неправильным, что ты в иллюзии мужчины. Что тебе нельзя быть настоящей. Нельзя жить спокойно и просто, как должна жить женщина. Так неправильно, что ты выживаешь здесь. Сначала лагерь, теперь вот жизнь наемника. И снова выживание. И снова бой и смерти…

– Это моя жизнь, моя судьба и мой выбор. Я могу быть женщиной и жить так, как живут женщины этого мира. Человеческие женщины. Но это не значит, что я буду настоящей. Сейчас, в личине мужчины, я более настоящая. Нет, ты не подумай, я не имею ввиду свои действия. Я говорю о своем отношении к себе. Сейчас я не предаю то, во что верю. Я поступаю так, как считаю правильным. Знаю, что слова мои банальны. Но это если просто слушать их. А если почувствовать – все станет понятным. Я не предаю себя, то во что верю сейчас, то, что является моей сутью. Да и это скоро закончится. Через год я буду учиться магии, в своем настоящем облике. Все у нас будет, Рандом. Нам бы только немного продержаться.

– Я хочу, чтобы ты знала, что я благодарен судьбе и Лому, тому зеку, который натравил меня на тебя. Благодарен, что ты появилась в моей жизни. Кажется, что у тебя все так просто. Как ты говоришь – делай, что должно и будет, как будет. Это так просто звучит. Ты просто пыталась выжить. Ты просто сделала команду. Ты просто решила, что отвечаешь за своих ребят, и вытащила их. Ты просто приняла меня и моих ребят в команду. Ты просто научила нас отвечать друг за друга, доверять, научила нас быть вместе. Быть не одним. Ты не специально, ты просто решила, что мы тебе не чужие. Вопреки нам, нашим представлениям о мире. Сначала это тебе требовалось для выживания, а потом? А потом для того самого чувства правильности в твоей душе, да?