Капитан Шерба

– Зачем вы издеваетесь на орчанкой и мальчишкой? Что происходит? Ведь они такие же рабы, как и вы. Такие же пострадавшие!

– Они орки! Мы ненавидим орков. Им не место рядом с нами! Убейте их! – раздавалось со всех сторон.

– За что убить? За то, что они орки? За что вы ненавидите именно их? Именно женщину и ребенка. Что именно они сделали лично вам плохого?

– Они орки. Они убивают нас. Их надо убить.

– Как именно эта женщина и мальчик вас убивают?

– Нас другие орки убивают. А эти тоже орки. Если бы они могли, они бы тоже нас убили! Они орки! Они не достойны жить!

– За что вас сделали рабами? – спросила я орчанку.

– Я младшая жена моего мужа и господина Рогура. Он был пьян и хотел убить Нику. Я не дала, посмела закрыть ее собой. За это он избил меня и моего сына. Потом продал шаману Бо за долги, – ровно сообщила орчанка.

– Вы слышали? Эта женщина защитила девочку. Человеческую девочку. Что вы на это скажете?

– Она лжет. Убейте ее. Это же орчанка! Что вы с ней возитесь?!

Тьфу ты пакость какая…

– Значит так. С вами разговаривать бесполезно. Да и желания нет никакого. Кто еще хоть раз обидит орчанку или ее сына, будет иметь дело лично со мной.

– А ты тут никто. Ты не имеешь права нам приказывать! Ты наемник, вот и охраняй караван.

– Тисон! Что ты такое говоришь! Да господин Ланс спас нас всех. Если бы не он, нас бы убили! Не слушайте его, господин Ланс, разум помутился у него, – запричитала какая-то женщина.

– Да все он правильно говорит. А ты не лезь, куда не понимаешь. Твое дело бабское. А то так воспитаем – неделю сидеть не сможешь, – загоготал другой мужик.

Это… Это бывшие рабы? Нет… это не бывшие рабы. Это тупое быдло и животные.

– Я все сказал. Кто сомневается в моих словах и моем праве приказывать – может смело нарушить мой приказ.

Мужик смело подошел ко мне и замахнулся, чтобы ударить орчанку, с ухмылкой глядя мне в глаза. Ну да. Я же мелкий и субтильный, на вид пацан двадцати лет… еще смею тут указывать им, знающим жизнь и нюхавшим пороху. Три болевые точки и мразь захрипела.

– Еще желающие?

– Да ты, ублюдок! За все ответишь. Вот приедем в Амерон, попадешь в застенки тюремные, не так запоешь! Давно тебя не пороли! Сейчас мы это исправим! —раздалось со всех сторон, однако вышли только трое смельчаков.

– Рабство – это не клетки и не оковы. Это психология. Вот вы вышли из клеток, а рабами все равно остались.

– Крути сопляка! – кинул клич зазывала.

Раз, два, три, четыре, пять. Вышел зайчик погулять.

Полежите пока. Отдохните.

– Я ничего больше объяснять вам не буду. Слишком ценю свое время. Повторяю, еще раз кто обидит моих подопечных – будет иметь дело со мной, – спокойно сообщила я притихшим рабам, – Все-таки жаль. Я думала, что драконы не правы, считая людей низшей расой, а оно вон как оказалось.

Я прошла сквозь эту толпу. Ведя с собой орчанку и ее сына.

– С этой минуты ничего не бойтесь. Вы под моей защитой. Не все люди такие, как и не все орки одинаковые. Отдыхайте, – сказала я оркам, – Рандом, приставь к ним пару парней, чтобы ни одна с.. к ним не могла подойти.

Утром я столкнулась со шквалом ненависти. Неприятно, конечно, но вполне ожидаемо. Ничего. Бывало и хуже, мне вспомнился лагерь… Я привела себя в порядок и принесла еды себе и оркам. К нам подошла девочка Ника. Кто же ты такая, Ника. Кого ты мне так напоминаешь?

– Тебя Лабурага зовут? – поинтересовалась я у орчанки.

– Да, господин наемник. Родные звали меня Лабура. Иногда Лурой. Как вам будет удобно.

– Ну а тебя, боец? – спросила я мальчонки, на вид лет десяти.

– Рубин, – тихо сказал орчонок.

– А ты знаешь, что означает твое имя в тех местах, откуда я родом?

– Нет, – грустно сказал мальчик.

– Рубин – это такой драгоценный камень. Он красного цвета и сияет почти как солнце, только алым. Стоит – бешеных денег. Он обязательно присутствует на королевской короне.

– Правда? – недоверчиво покосился на меня малыш.

– Правда-правда.

– Дяденька, что с нами будет? – спросил орчонок.

– Лаура, можно так тебя буду называть? – дождавшись кивка, продолжила, – Что ты будешь делать дальше?

– Это зависит от вас, господин наемник.

– Хорошо, каким ты хочешь видеть свое будущее? Я могу отпустить тебя домой вместе с сыном и даже проводить, чтобы вас никто не обидел. Хочешь?

– Нет, господин наемник. Там нас ждет смерть. Я опозорила род своего мужа. Хорошо, пойдешь ко мне на работу?

– Что я должна буду делать?

– А чем бы ты хотела заниматься?

– Я люблю домашнюю работу и работу с землей. И Рубин тоже может мне помогать. Деньги нам не нужны. Только еда и немного одежды.

– Хорошо. Только у меня пока нет дома. Но скоро будет. Я заберу вас с собой. А пока отдыхайте и ничего больше не бойтесь.

– Дяденька наемник, дяденька наемник! У меня будет дом! И у мамы! И у Ники! А вы возьмете Нику с нами? Она маленькая и ее все обижают… а я ее защищаю всегда! Возьмите ее! Она умеет стирать, носить воду, мести и мыть полы, и вообще убирать, чистить навоз и двор…, – начал рекламную акцию подруги пиарщик Рубин. Жесть. И это все умеет делать восьмилетняя малышка?!

– Ну, если у нее нет мамы и папы, или других родственников, которые любят ее и переживают, то возьмем!

– Нету у нее мамы и папы, их тени убили! Она сама рассказывала мне, – горячо возразил Рубин. А меня опять что-то царапнуло. Не могу никак поймать за хвост мысль, постоянно ускользает, зарраза.

– Ну что ж давайте собираться. Рамек, возьмешь орчонка к себе на коня?

– А то! Конечно! Пойдешь, малец?

– ДА! – обрадовался Рубин.

– Ну а ты возьмешь одного из заводных коней, Вербен, поговори с Романом, пусть даст коня. Мои ребята поедут рядом с тобой. Собираемся.

***

За один дневной переход до Амерона, меня почтил своим присутствием Корн. Примечательный вышел разговор. Расположились мы метрах в трехстах от лагеря.

– Лана, игры кончились. Я должен знать кто ты и откуда. Ты же понимаешь, что я могу это сделать легко? С твоего согласия или без него, – холодно сообщил мне Корн. Видать, мощно его там Повелитель пропесочил.

– Конечно. Я – обнаглевшая человека, забывшая свое место. А ты – целый дракон, друг Повелителя и глава внутренней СБ. К тому же у тебя приказ. Может быть, ты сам и не особо хочешь, но приказ – железная отмазка для подлости. Ничего, что я называю все своими именами, Корн? Ты не против? – поинтересовалась я.