Капкан для бабочки

На следующий день Кики решила злостно прогулять работу. Она позвонила в офис и слабым голосом сообщила секретарю, что заболела. Простудилась. Если возникнут какие-то вопросы, пусть звонят ей на мобильный. И отключилась, пока секретарше не пришло в голову соединить ее с кем-либо из начальства.

На душе было погано, а еще ее неотступно преследовало ощущение, что умер кто-то из близких. Зимний сумеречный свет за окнами казался грязным и унылым, словно глубокой осенью.

Один из самых близких совершил убийство – уже этого достаточно, чтобы надолго выйти из колеи. Но когда этот же человек, тот, кому ты доверяла, кого уважала, поворачивает ситуацию таким образом, чтобы виноватой оказалась именно ты… Что ж, такой поворот событий кого хочешь вгонит в депрессию.

Кики уселась на кухне с чашкой кофе и сигаретой. Есть не хотелось. Думать об убийстве, подставе и прочих прелестях жизни тоже не хотелось, но уставшие «серые клеточки» вяло подсовывали различные версии.

«Кстати, – подсказал внутренний голос, главный и единственный ее соратник, – обрати внимание на Вадима. Очень подозрительный, между прочим, товарищ!»

В этом пункте Кики была с ним согласна: только у Вадима мог быть мотив. Правда, слабенький и неубедительный, но все же…

Гордый красавчик Вадим, страдающий повышенной звездностью и не страдающий от отсутствия женского внимания! Любая женщина от шестнадцати до шестидесяти лет, чей взгляд падал на Вадима, сочла бы за счастье скоротать с ним вечерок. В их число не входили лесбиянки, закоренелые мужененавистницы и фригидные дамочки, но подобные экземпляры на пути Вадима попадались исключительно редко, если вообще попадались.

Так вот, этого героя-любовника грубо отвергли, причем отвергла тощая девица, рыжая селедка, на которую в иные моменты без слез не взглянешь. Уносит порывом ветра, ей-богу! Разве это не повод затаить злобу на эту самую девицу и потом удачно использовать ее в качестве коврика для вытирания ног, а заодно и бронежилета, чтобы прикрыться от пролетающей мимо пули.

Вот тебе и мотив! Потому что хоть тресни, но Кики никак не могла вычислить причину, по которой Жанна захотела бы устранить ее, засадив за решетку по обвинению в убийстве. Или Лиза. Или Стас…

Со Стасом были определенные сложности. Его заметили возле подъезда в вечер убийства, а это вам не шуточки! Делать там ему было решительно нечего, разве что…

Разве что встречать ее, Кики, из командировки? Но тогда логичнее было бы приехать сразу в аэропорт.

А впрочем, Кики уже давно осознала, что понять движения тонкой мужской души простой девушке не под силу. Разве что медиуму-прорицательнице или на худой конец гипнотизеру, который имеет способность проникать в самые глубины человеческого подсознания.

Ладно, это все здорово, но как выяснить, кто именно спер листочки с фотографиями Холода и заметками о пожаре?

Можно, конечно, попытаться проверить Жанну. Кики была хорошо осведомлена о ее хронической рассеянности, и когда после очередных посиделок с соседкой у нее пропадали ключи, часы, сумочки и прочее, Кики спокойно шла к ней и находила пропажу. Витающая в облаках писательница даже не смотрела, чью сумку берет, свою или Кикину.

Может, и теперь она схватила бумажки, приняв их за собственную писанину?

Версия хлипкая, но стоило бы проверить.

Она набрала номер Жанны и спустя бесконечное количество длинных гудков услышала голос соседки:

– Алло?..

Судя по интонациям, Жанна в данный момент полностью погрузилась в свой сюжет, наполненный убийствами, зловещими звуками, доносящимися с темных лестниц, и странными стариками, которые все время оказываются на пути у главной героини.

– Это я. Есть минутка?

– Что? Кто это?

Да, все очень запущено. Теперь придется выдергивать Жанну из рабочего настроения, а этого она не прощала.

– Это Кики, – терпеливо сказала она. – Хочу зайти к тебе, ты не очень занята?

– О, заходи, мне как раз нужно с тобой поговорить!

Ободренная, Кики спустилась вниз и обнаружила, что дверь Жанны уже гостеприимно открыта.

– Привет! – крикнула из комнаты хозяйка. – Заходи, только не пугайся, у меня, кажется, небольшой беспорядок.

Назвать ЭТО небольшим беспорядком было сложно. Пыль, не убрано, вещи валялись где придется, ибо Жанна не утруждала себя наведением порядка. В квартире было накурено так, что даже Кики, заядлая курильщица, начала кашлять. Из кухни доносился подозрительный запах чего-то горелого. Кажется, пластмассы.

– Черт, Жанка, не доводи до греха, ведь всем домом сгорим! – сердито выпалила она, обнаружив на кухне сковороду с лежащей внутри пластмассовой лопаточкой. Сковорода стояла на включенной электрической плите уже довольно давно, и лопаточка послушно расплавилась и потекла. Вонь распространилась по всей кухне – странно, что Жанна не почувствовала. Хотя в состоянии вдохновения она не заметила бы даже приземлившуюся во дворе летающую тарелку.

На столе лежали неровно нарезанные куски хлеба, заветрившийся сыр и пучок увядшего еще два дня назад укропа. Как видно, Жанна собиралась пожарить гренки да так о них и забыла.

– Твое счастье, что я к тебе зашла, горе луковое! – сказала Кики, притащив соседку в кухню и ткнув ее носом в это безобразие.

– У меня все из головы вылетело. Но ты себе не представляешь, сколько я написала за эту ночь! Пятнадцать страниц! Это целый авторский лист!

Кики понятия не имела, много это или мало, но на всякий случай восхищенно закивала головой. Жанна светилась от гордости и счастья.

– Опять всю ночь не спала? – поинтересовалась Кики, ненавязчиво оглядывая кухню в поисках своих бумаг.

– Некогда было, – отмахнулась та. – Вот что, я хотела с тобой посоветоваться. Как считаешь, убедительно будет, если тот старик в шляпе окажется отцом главной героини? И еще: не многовато ли трупов получается?

Кики уже привыкла быть советчицей и первой читательницей Жанниных детективов. Она страшно гордилась тем, что ей – именно ей! – была посвящена одна из книг. Но теперь ей было не до того. Она кивала, что-то бормотала, слушая вдохновенные речи соседки… А сама смотрела по сторонам в надежде углядеть знакомые листочки с распечаткой статьи.

Но в Жанниной однокомнатной квартирке было столько бумаг, что найти в этих залежах одну-единственную бумажку казалось нереальным. Спрятать ее было проще простого: сунуть в кипу старых пыльных рукописей – и прости-прощай. В этом беспорядке сам черт ногу сломит!

Кики долго слушала Жанну и тоскливо вертела головой. Ее затея была изначально обречена на неудачу, это было ясно с самого начала. Если Жанна взяла листки намеренно, она хорошенько их спрятала или по крайней мере убрала с видного места. Не может же Кики обыскивать ящики и шкафы, как это делал у нее в доме Вадим Дружинин! А если бумажку она прихватила по рассеянности, то не поможет даже допрос с пристрастием.