Капкан
Шрифт:
— Ой, не задавай тупые вопросы, Олеся! — подруга усмехнулась с такой горечью, словно Адам действительно является изменщиком. Точнее, словно она уверена в этом на сто пятьдесят процентов… — А то я не знаю, как они себя ведут при этом! Вся эта из себя холодная вежливость, внезапная потеря интереса на пустом месте, такое себе завуалированное желание избегать любых разговоров, как, собственно, и самих встреч… — она тяжело вздохнула. — Все они по одному сценарию себя вести начинают. А то ты сама будто не знаешь… — Верка наконец подняла на меня глаза, прожигая предупреждающим взглядом. — Вот только не надо сейчас его защищать, ладно, Олесь? Я не слепая. Точно тебе говорю — там баба… Сука…
Чёрт
Чувствовала, как кровь отливает от лица, как влажнеют ладони, как волосы шевелятся на затылке от пронизывающих тело и разум позывов рассказать всё как есть…
— Вер, да откуда… — голос охрип. — С чего такие мысли?
— Да потому что я это уже проходила, Леся! — Веркины нервы не выдержали. — Я не знаю, в какой момент это началось… Кажется, еще неделю назад всё вроде нормально было… — она громко всхлипнула, вытирая слезу под глазом. — А сейчас я вижу, понимаешь?! Чувствую…
Господи, да как можно вот так это чувствовать?! Нет, я тоже что-то чувствовала когда-то там, конечно. Но обычно это потом, когда вскрывалась вся ужасная правда, я понимала, что были предупреждающие звоночки, но в моменте — никогда. Всегда казалось, что это просто сложный период в отношениях…
— Вер, ну… — слова застревали в горле, слёзы безумного раскаяния жгли веки. — Ну что не так-то?! Он тебя обижает? — нелепые вопросы, которые положено задавать в подобных ситуациях, да.
— Нет! Не в этом дело, Олесь! — Верка с горячностью махнула рукой, потянулась за сигаретами. — Наоборот — он стал предельно вежливым и внимательным, отмазки все такие правильные, но… Но это не то! Я просто чувствую, что я ему в тягость…
— Ты с ним говорила? — меня затрясло словно от температуры.
— Говорила! Ну точнее намекала… — она чиркнула зажигалкой, от души затянулась дымом. — Помнишь, мы давно смотрели ролик про то, что если мужик просто изменяет, то он не должен целовать любовницу? Потому что это уже проявление чувств якобы, что-то там про привязанности… Вот я ему рассказала про это. Вроде как в шутку, но попросила пообещать, что если у него кто-то появится, то чтобы он… ну… не лез с поцелуями, короче. Он же любит целоваться, Олесь! Мы, когда познакомились, первые две недели оба с опухшими губами ходили, помнишь? — она с какой-то растерянной надеждой заглянула мне в глаза.
— Помню… — беззвучно выдохнула, чувствуя, что не могу сделать вдох. — А он что?
— Да ничего… Пообещал, конечно… — слёзы по её расстроенному лицу заструились дорожками. — Только ему не понравилось это, Олесь! Я прям видела, как он психанул и обиделся, хоть и вида не показал! Я себя знаешь какой дурой в тот момент почувствовала…
Сознание словно уплывало по покачивающимся волнам. Он не целуется, Вера! Правда! Господи, как ей это донести…
— Может, он обиделся потому, что ты его вообще в чём-то заподозрила… — язык с трудом ворочался во рту, в голове хлопьями оседала пыль, словно звенящая пустая тишина медленным снежным саваном постепенно покрывала истерзанную взрывом землю, ибо мозг, кажется, просто перестал воспринимать ситуацию адекватно.
— Может. А может и нет… — Верка уже натурально расплакалась, размазывая остатки туши по щекам. — Вот что им всем не хватает, Олесь?! Что твой бывший… Или этот, Арсений, мать его, с которым ты в том году мутила… Ты же классная тётка, Олеська! А они… — Верка наконец потянулась к бутылке, налила половину чашки вина — бокалы она опять поленилась доставать. — И этот тоже… Веруня то, Веруня сё… А чуть что — поебусь-ка я на стороне… Вот что за
блядство, Олесь? Где у них понятия верности, ответственности там… Не знаю чего ещё… — она сделала несколько глотков, поморщилась. — Бр-р-р… Кислое какое-то… Как мы его в прошлый раз пили? Хотя, как раз под настроение, ага..*22*
— Вер, да не сходи с ума раньше времени! — я залепетала так отчаянно, словно только сейчас в полной мере осознала собственное решение врать до конца. — Может, у него работы много было, устал… Я вчера посмотрела на всю эту ребятню, Вер! Это кошмар — шум, гам, все врассыпную… Тут с одним не знаешь как справиться, а там их целая орава… — наверное, таким способом мне хотелось незаметно переменить тему, но, глядя на выражение лица подруги, я поняла, что подобные завуалированные манипуляции сейчас просто бесполезны.
— Вот! Олесь! — Верка даже забыла про сигарету, загораясь нездоровым азартом. — Скажи мне… Он там ни с кем из родительниц не общался… ну… больше чем со всеми? Может, взгляды там какие… Ну ты же понимаешь, да? Это всегда видно, — она со знанием дела покивала головой. — Особенно в самом начале… А я уверена, что они недавно только снюхались — он до этого нормальный же был…
Как-то резко заныли виски, боль мгновенно расползлась по всей голове, затылок стянуло словно тугой резинкой. Мать вашу…
— Да он и сейчас нормальный, Верусь… Ты так говоришь, будто точно знаешь. А на деле это всё не больше, чем твои догадки! — чем дальше я несла всю положенную чушь, тем увереннее и крепче становился мой голос. — У него реально могло что-то случиться, и он просто не хочет тебя расстраивать, поэтому и отдалился. Мы же с тобой столько роликов на эту тему смотрели, и там всегда говорили "не додумывайте то, чего нет на самом деле"!
Смешно, но я сама в каком-то роде верила в то, что говорю. Ведь не может, просто не может у такого человека, как Верка, быть всё именно так… Она не заслужила! Она слишком хорошая для всего этого предательского дерьма… И Адам реально мудак! Ну вот зачем?! Нахрена, спрашивается?! Изменял бы кому угодно, только не ей, не Верке…
— Ой, отстань ты с этой утешающей чушью, Олесь… — подруга обречённо махнула рукой. — Это хорошо смотреть и обсуждать, когда у соседки Машки муж направо и налево гуляет. А вот когда тебя саму подобное касается… Бред это всё, короче, — она снова вытерла ладошками зарёванное лицо, подняла горящие обидой глаза. — А знаешь, что самое стрёмное, Олесь?! Я вот сидела недавно и думала… Вот мы с тобой уже в том возрасте, когда особо не разгуляешься. И бросать мужиков по первому косяку уже вроде страшно — не факт, что следующий лучше будет… — она задумчиво перевела взгляд в окно. — А этот… Он же вроде нормальный мужик, Леська! Не жадный, не злой, не тупой… Его и соседям показать не стыдно, — Верка как-то горько усмехнулась, покачала головой. — Конечно, он со своими недостатками, но кто без них? Я ведь им так гордилась… Думала — повезло наконец-то…
Стушевалась почему-то, впервые осознав тот факт, что я бы тоже таким гордилась… Если бы он был моим, да.
— Конечно повезло, ну! — мне хотелось подскочить с места, обнять её… Но я осталась сидеть на табуретке, рыдая внутри вместе с подругой. — Да даже если что — ну он же мужик, ничем от остальных не отличается, такой же… козёл! Все они одинаковые, сама ж знаешь! — я улыбнулась, встретив Веркину ответную вымученную улыбку. — Зато реально не чмо, не обидит, не слиняет по-тихому. Вот правда, Вер… Нет, я не думаю, что у него кто-то там появился! — я спохватилась, излишне горячо замахав руками. — Но если и гульнул разок — всё равно же с тобой останется…