Капкан

Понимаю, что они не в шахматы друг с другом играли при встречах, и это сводит с ума моё неудовлетворённое им тело!

— Да я тут с одним мужчиной пришла, — закатывает глаза. — Лучше с ним побывать на десяти скучных шоу, но не оставаться наедине в номере. Неприятный тип.

Перевожу любопытный взгляд на Роланда. Хочу просто понять, он испытывает ко всем такое пренебрежительное отношение, как и ко мне, или я особенный экспонат? Не заметив ничего сверх нормы в его поведении, вскипаю, словно лава, разворачиваюсь и ухожу.

Нахожу пустой диван, присаживаюсь и устремляю все своё внимание на пару, которая продолжает стоять и общаться. Девушка без гордости и устали постоянно прикасается к его руке и смеётся без остановки. У меня все внутри сжимается от страха, что ещё немного, и я увижу улыбку Роланда ей в ответ. Но он не разочаровывает. Попрощавшись, разворачивается и направляется в мою сторону.

Сделав безразличный вид, внутри с нетерпением жду, когда он снова окажется рядом. Пусть он ненавидит меня, проклинает, оскорбляет. Да все что угодно делает, лишь бы все его внимание было приковано ко мне одной.

— Так вот, что тебя возбуждает, — язвлю, как только он присаживается рядом.

— Завидуешь?

— Соболезную твоему вкусу. Хотя, с другой стороны, это хорошо. Общество кишит такими особями, и ты никогда не останешься неудовлетворённым.

— Сколько скрытой ревности в твоих словах, — смеётся, шепча на ухо.

— Скорее разочарования. Рассчитывала, что ты куда более избирателен в выборе партнёрш.

— Сказать, что меня сейчас забавляет? — усмехается. — Что ты считаешь себя выше подобных девушек. А как по мне, вы на одном уровне.

Его слова остро бьют по мне. Неприятно, оскорбительно, унизительно. Но показывать этого я не собираюсь.

— В очередной раз доказываешь, что ты слеп и глуп! — шиплю в ответ и отстраняюсь от него чуть подальше, чтобы не сойти с ума от аромата его кожи.

В ответ лишь ехидно улыбается, а после встаёт и уходит, заметив знакомые лица неподалёку. Что значат его улыбки, смешки, взгляды? Мне сложно понять. Я продолжаю придерживаться мнения, что он самая большая тайна из всех, что были в моей жизни. Самая раздражительная, злящая, но чертовски манящая тайна!

Вскоре, мы проходим в отдельное ложе, где, кроме нас с Роландом, никого нет. Эрик с Ратмиром расположились в другом конце зала, напротив нас, чтобы внимательно следить за всем происходящим.

— Любишь балет? — вдруг неожиданно интересуется мужчина, устраиваясь поудобней на мягком стуле и рассматривая партер снизу.

— Не доводилось видеть раньше, — признаюсь честно, но от чего-то становится стыдно.

— А что доводилось?

— Ты хочешь поговорить со мной? — вскидываю брови вверх от удивления.

— Хочу прозреть относительно тебя, — намекает на мой последний выпад в его адрес.

— Ничего не доводилось. Возможно, когда-то в детстве, в школе. Не более.

— Нет времени или интереса? — переводит на меня своё внимание.

Все жду, когда последует издевка, но он внимательно смотрит, ожидая ответа.

— Не было человека, который привил бы интерес.

Отвечаю честно, но все больше хочется слукавить, чтоб не оказаться в его глазах пресной, скучной.

Уверена, сейчас он подумал: «Тогда, чем ты лучше той, над которой смеялась?» и жду, что вот-вот озвучит это вслух. Но позади раздаётся звук открывшейся двери, и мы отвлекаемся на входящих. Ими оказываются двое мужчин в преклонном возрасте, но выглядят они достойно. Роланд встаёт и приветствует каждого. Они ведут между собой недолгую беседу, а после мужчина представляет им меня. С лёгким волнением встаю и протягиваю им в знак приветствия руку, на которой кольцо. Мужчины, целуя, внимательно разглядывает изумруд на моих пальцах, а потом довольно обращаются к Роланду.

Минут пятнадцать они сидят с нами, обсуждают товар и внимательно, но предельно аккуратно, разглядывают его на мне. В дальнейшем, если им все понравится, они будут решать вопросы и проводить более тщательную проверку уже с глазу на глаз с Роландом. Не обходят они стороной и мою грудь, на которой делается акцент последние пару минут. Еле сдерживаюсь, чтобы не разбить им их очки и бинокли, повторяя про себя, как мантру, что сделай я сейчас что-нибудь подобное, Роланд обязательно найдёт ухищрённый способ меня наказать.

Но когда они уходят, я показываю Ханукаеву всем своим видом недовольство.

— Не думала я, что они будут, вместе с товаром, так пристально изучать и меня, — цежу сквозь зубы.

— С каких пор тебя это начало смущать, строптивая?

— Меня всегда смущает внимание извращенцев, которым за шестьдесят! Нельзя показать все в коробке?

— Зачем, если действовать можно эстетичней и аккуратнее? Да и бриллианты на привлекательном женском теле скупаются мужчинами быстрее, — прищурив взгляд, улыбается краем губ.

— Хорошо хоть в постель не кладёшь, для закрепления удачной сделки, — хмыкаю и только после понимаю, что в его словах присутствовал комплимент в мой адрес 5a7b04.

Становится слегка приятно, но он быстро приводит меня в чувства:

— Нужно будет, и в постель ляжешь, — говорит, полностью увлёкшись шоу на сцене. — Ты ведь этим не побрезгуешь?

Хочется встать и скинуть его с этого балкона, чтобы вдоволь насладиться его полетом и приземлением в партере. Но решаю промолчать и подать свою злость, обиду и месть в холодном виде.

За последующие сорок минут к нам заходит ещё один покупатель, так же аккуратно, не вызывая никаких подозрений, рассматривает товар на моих руках, ушах и шее, а потом уходит. С Роландом я больше не веду никаких разговоров, делаю все на автоуровне, а потом молча продолжаю наблюдать за балетом.

Когда слышу, как в третий раз кто-то заходит к нам, уже никак не реагирую. Встаю только после того, как Роланд представляет меня, чтобы поприветствовать очередного покупателя. Но увиденное приятно меня удивляет, и я снова загораюсь. Передо мной стоит не старый, не противный, а очень даже привлекательный мужчина. Решаю, что именно им я потреплю нервы Ханукаеву.

Увидев меня, первым делом проходится взглядом по оголенным участкам моего тела и только потом обращает внимание на протянутую мною руку.

— Сойер, — представляется мужчина, но Роланд быстро закрывает тему разговора, не дав представиться мне в ответ.

Рассаживаемся, и я, улыбнувшись новому знакомому, вновь принимаюсь наблюдать за балетом, который покорил меня с первых минут.

Общение мужчин длится намного дольше, чем с другими, и все это время я чувствую, как меня пожирает голодным взглядом пара глаз. Хотелось бы думать, что она принадлежит Роланду, но знаю, что другому. Когда приходит время прощаться, я вновь встаю и протягиваю ладонь мужчине, специально приковывая свои глаза только на нем.