Каприз леди Авроры

Таким вот образом, все проблемы вроде бы решились. И довольно благополучно. Если не считать кучи трупов на дороге в село Чубуш…

Перед тем, как следовать дальше, Корт чуть ли не силком заставил рыцаря показать ему свою рану. Крол без особой охоты, жутко стесняясь Авроры, стянул долой распоротую куртку, испорченную кольчугу, которая плохо себя проявила в бою, поддавшись мечу врага, и окровавленную рубаху. И тут же набросил на голые и белые плечи плащ.

–  Отвернись, лапа. Тебе на это незачем смотреть, - сказал Корт юной леди, видя смущение своего боевого брата.

Крол изумился, увидев, как беспрекословно послушалась убийцу та, которая всю свою жизнь только тем и занималась, что старалась никого не слушаться. Послушалась и, отвернувшись, начала очень мирно, просто глаз радуя, дергать придорожные ромашки и плести из них венок. "Действительно, лапа", - хмыкнул про себя бывший капитан, с усилившимся интересом посматривая на боевого брата. А тот невозмутимо копошился в своей сумке, выкладывая на расстеленное полотенце необходимые для врачевания снадобья и бинты.

"Он парень молодой и красивый. Да к тому ж еще и суровый, серьезный не по годам, - думал Крол.
– Насколько я жизнь знаю, девицы от таких млеют. Неужто, и наша лапа венценосная сомлела?
– рыцарь перевел взгляд на Аврору: та как раз косилась на убийцу, не замечая ни наблюдений Крола, ни того, что ее щеки предательски порозовели.
– Вот так каша замешалась". Бывший капитан чуть не присвистнул - так он делал в те моменты, когда бывал чем-то сильно удивлен. Но взял себя в руки, потому что суровый Корт ступил к нему с неким мешочком в руках и со словами "кажи рану".

Рыцарь распахнул плащ, подставил бок и чуть не взвизгнул от резкой боли - убийца щедро сыпанул на рану какого-то порошка, и тот затерзал тело так, как угли раскаленные.

–  Что за дрянь?
– возмутился Крол.

–  Полезная дрянь, - ответил Корт, берясь за бинты.
– Благодаря ей гноя не будет, лихорадки, и затянется все в два раза быстрее.

–  И много у тебя добра такого чудесного?
– спросил рыцарь.

–  Ровно столько, сколько нужно, - пожал плечами убийца, начав мотать бинты вокруг торса капитана.

Крол помолчал, чтоб не отвлекать парня от серьезного занятия. Когда тот закончил и закрепил концы повязки, рыцарь пустился в разговоры:

–  Ты славный воин. Подобного мастерского владения короткими мечами я еще не видел. И ножи твои… Кто бы мог подумать, что от такой малости так много толку в бою…

–  Благодарю, - коротко ответил убийца и протянул Кролу маленькую фляжку.
– Сок травы хорх. Даст тебе новые силы.

Бывший капитан сделал два глотка и вернул фляжку Корту. И продолжил свои речи:

–  Я ж к чему толкую. К тому, что не податься ли тебе на службу к императору? Уж я за тебя слово замолвлю. Да скажу еще, что помог мне нашу юную леди во дворец вернуть. Ведь помог же. Видишь, какой славный расклад. Да ты и твой зверь - как его там - элитными бойцами у Исидора станете.

Или, занятый умыванием своей окровавленной морды, замер, дернув ушами в сторону бывшего капитана, потом глянул на Корта и фыркнул довольно пренебрежительно.

–  Я Шип. Я не стану служить Исидору, - ответил убийца.

–  Аха!
– подтвердил слова друга кошак и, потянувшись, направился к одному из лошадиных трупов - обедать.

Крол только "о!" смог вымолвить - больше ничего. Про Шипов он одно слышал: злобный, подлый народец. И народец этот лорд Исидор уничтожил. Хотя существование Корта ставило под большое сомнение последнее утверждение.

Странно было и то, что Шип Корт как-то не связался с тем понятием о Шипах, какое имел бывший капитан. Станет ли представитель злобного, подлого племени так заботиться о ранах своего недавнего врага?

–  Но ты ведь поедешь с нами дальше?
– спросил рыцарь.

Аврора, услышав этот вопрос, который уже давно сверлил ее голову, навострила уши, ожидая ответа.

–  Зачем?
– убийца пожал плечами.
– Я хотел лишь одного: отвезти наследницу домой. Теперь она с тобой. Ты вполне сам справишься.

Наследница тут же возразила:

–  Нет-нет! А если нам опять повстречаются какие-нибудь гады? В одиночку капитан против них не выстоит. К тому же он ранен.

Крол сперва хмыкнул - ему не понравилось то, что умаляются его боевые качества, но потом согласился со словами Авроры:

–  Леди права: один в поле не воин. Мы на вражьей территории, на кону - безопасность императорской дочери, и от твоей помощи, Шип Корт, я не откажусь.

Убийца пару минут поразмыслил, взвесил все "за" и "против" и ответил:

–  Я согласен. Я буду с вами. Но до первой крепости, верной Исидору. Потом, уж извините, я вам не спутник.

–  Более чем достаточно, - кивнул Крол, кое-что перестраивая в своих планах.

Юная леди была не совсем с ним согласна, но промолчала, поджав губы…

* * *

Теперь Аврора, Крол и убийца-Шип держали путь к хутору Ивка, как и планировал изначально капитан.

Хутор этот лепился к краю леса и был почти полностью скрыт от глаз плотными шатрами из веток огромных старых ив. Человек, незнакомый со здешними краями, мог и не увидеть домик с дороги. А Крол знал про Ивку. Потому что, как оказалось, сам был родом из этих мест.

–  Вот там, за полем да за рекой Гудкой - мое село Липкари. Пасеки там славные, - рассказывал бывший капитан, и - вот удивительно - погружался в воспоминания своего далекого детства, и они наполняли его существо давно забытым запахом медовых лепешек.
– А в Ивку мы бегали к деду Вукусу. Он много чего из дерева резал. Кораблики, дудочки, зверушек всяких… Меня тогда Кролиус звали, - вспомнил Крол свое родительское имя.
– Сейчас Ивка наверняка пустует. Потому что у Вукуса была одна лишь дочь. Бедная девушка - с лица вроде и ничего, только горб ей судьбу испортил. Никто никогда к ней не сватался. Жива ли она - не знаю…

–  Жива, - внезапно отозвался Корт.

Он ехал впереди - на красавце-скакуне князя Гилбера. И прекрасно держался в седле, игнорируя стремена. А кошак Или по обыкновению носился неизвестно где и неизвестно зачем.

Аврора не отрывала глаз от черной спины Корта, украшенной двумя грозными мечами, и с нетерпением ждала каждого мига, когда он оборачивался, чтоб посмотреть: не отстали ли его спутники. Странно девушка себя чувствовала. Ей впору было злиться на Корта за то, что он, позабыв обо всем на свете, и о ней - Авроре - в первую очередь, целовал рыжую Майю… и конечно - Аврора была уверена, что не только целовал. Только злости не находилось. Имелась какая-то тягучая боль там, где сердце трепетало, а еще было радостно, потому что Корт снова был с ней и заботился о ней. И очень хотелось, чтоб так продолжалось как можно дольше: дорога, стук копыт, солнце, покрасневшее, как спелое яблоко и коснувшееся края дальнего леса, и еще - спина Корта впереди, его редкие взгляды на нее, Аврору. "У него ведь красивые глаза, - думалось девушке.
– И брови…"