Капустин Яр: село, город, полигон

Вплоть до 1935 года производство в колхозах не налаживалось должным образом. Но затем урожаи стали улучшаться, жизнь колхозников стала меняться к лучшему, однако дальнейшему росту качества жизни помешала война.

Мобилизация была объявлена 23 июня 1941 года сразу нескольких возрастных групп. До конца года было призвано около 2,5 тысяч мужчин, а всего за годы войны – более 5 тысяч.

Провожали мобилизованных с надеждой на скорое возвращение, но ожидание затянулось на долгие годы.

Первые трудности – уборка урожая 1941 года. Со степных лиманов уходили ночью с зерном обозы лошадей, быков и верблюдов во Владимировку. Погонщиками были старики, женщины, подростки.

События военного времени выдвигали одну задачу за другой. Необходимо было в кратчайший срок силами гражданского населения отсыпать земляной вал под железнодорожное полотно от села Солянка до села Колобовка длиной в 32 километра. Это был участок пути Владимировка – Паромная – Сталинград. Из сёл Владимировка, Покровка, Пологое Займище, Солянка, Капустин Яр и хутора Стасов ежедневно выходило на отсыпку вала около 8 тысяч человек, в подавляющем большинстве – женщины и школьники, которые трудились вместе с учителями. Врачи и медсёстры круглосуточно дежурили в медпунктах по всей линии стройки. По сёлам было мобилизовано много конно-воловьих подвод, автомашин и несколько тракторов. В очень тяжёлых условиях осени и зимы люди работали по 10-12 часов и закончили строительство досрочно.

Начав работу 20 сентября 1941 года, капустиноярцы приняли первый паровоз уже 20 ноября, а с 27 декабря 1941 года потоком пошли гружёные эшелоны с боеприпасами, военной техникой и продовольствием. Участок железной дороги Владимировка – Сталинград, названный строителями "женским", сыграл огромную роль в разгроме фашистских войск под Сталинградом.

В зиму 1942 года в село стали поступать эвакуированные из Западной Украины и Белоруссии. Необходимо было расквартировать около 5 тысяч семей. В каждый дом помещали до трёх семей. В 1943 году принимали эвакуированных ленинградцев, около двух тысяч, истощённых, больных…

Через село в Казахстан прошли из западных областей или, как тогда говорили, из-за Волги, тысячные стада крупного рогатого скота, лошадей, овец, свиней. Работа по их переправе через Волгу и Ахтубу, обеспечение сеном и фуражом – всё это было делом трудным и небезопасным.

Несмотря на то, что Капустин Яр был не в прифронтовой черте, но и ему пришлось пережить бомбёжку. Более 150 бомб разного калибра было сброшено гитлеровцами, погибло больше 70 человек, в том числе 10 женщин.

Уже в начале 1942 года фашисты ежедневно, с присущей им пунктуальностью, в 10 часов утра, 3 часа дня и 11 часов вечера, минута в минуту, прилетали бомбить железнодорожную станцию Капустин Яр, Баскунчак, Владимировку, Петропавловку, Ахтубу, Солянку, хутора и скопления скота.

Летом 1942 года жителей села мобилизовали на строительство аэродромов в районе хуторов Кулацкий и Безбатченков. Необходимо было вручную сровнять огромную площадь и построить глинобитные капониры для укрытия самолётов. Рабочие руки те же – женщины и подростки. Аэродромы были подготовлены в срок.

Сталинградский и Донской фронты приблизили линию фронта, и село стало, по сути, прифронтовым. В здании бывшей редакции газеты "За урожай", что на площади Победы, был в том же 1942 году развёрнут узел связи двух фронтов. Ныне на этом здании установлена памятная плита.

В короткое время лета 1942 года все здания села были подготовлены под эвакогоспитали раненых. Они разместились в клубе, универмаге, «рогатой» школе, на хуторах Токарев, Стасов и Закиски. За ранеными бойцами ухаживали и врачи, и сельчане. Передислокация некоторых эвакогоспиталей началась весной 1943 года.

Как дань глубочайшей благодарности людям, отдавшим свою жизнь во имя будущей Победы, капустиноярцы начали устанавливать обелиски с осени 1942 года на хуторах Токареве и Стасове – на местах захоронения умерших от ран в полевых эвакогоспиталях бойцов Сталинградского и Донского фронтов и экипажа сбитого нашего самолёта.

Из воспоминаний Зинаиды Николаевны Сусиной: «В сентябре 1942 года многие здания, в том числе и школы, были подготовлены к приёму раненых. В селе было несколько эвакуационных госпиталей. Раненых было много, они заполняли не только подготовленные для них комнаты-палаты, но и коридоры.

Мы, дети, приходили в госпиталь, помогали медперсоналу. Помню, что меня никто не посылал, я сама стремилась, чем могла, помочь тем, кто пережил ужас обстрелов и бомбёжек, защищая Родину. Раненые меня встречали всегда с доброй улыбкой. Я была маленькая, худенькая. Солдаты, перебинтованные, многие без ног, подзывали меня поближе, гладили по голове и говорили: «Дома у меня осталась такая же дочка…»

Я не боялась ни ран, ни крови. Перевязывала, собирала бинты, несла их домой, чтобы постирать. А мыла-то не было. И мама кипятила золу в воде, получался щёлок, в нём мы и стирали бинты».

К февралю 1943 года немцы были окончательно разгромлены под Сталинградом, многие попали в плен. Военнопленных размещали временно по сёлам Заволжья. Капустин Яр тогда принял 1700 человек. М. Попов пишет, что были немцы отощавшие и ослабевшие. По его словам, на пути от Сталинграда до Капьяра их умерло не менее 100 человек, так как на каждом километре лежали один-два трупа.

Самым крупным был лагерь пленных немцев-австрийцев 6-ой армии фельдмаршала Паулюса, который размещался за хутором Горбанёв и частично на территории МТС в кирпичном здании мельницы, там же был госпиталь. Лагерь военнопленных румын находился на юго-востоке от села в хуторе Закиски над Ахтубой. Там же был развёрнут полевой госпиталь. Кормили военнопленных хорошо, лечили их немецкие же врачи.

Из воспоминаний Сурковой (Пшеничной) Алевтины Андреевны: «Летом 1942 года в селе Капустин Яр были развернуты несколько эвакуационных госпиталей – в здании основной школы, в начальной школе, в Никольском храме, в здании почты, Госбанка. Мальчики постарше должны были каждый день носить дрова по отделениям, топить печки. Девочки забирали домой окровавленные бинты, стирали их, гладили и снова приносили в госпиталь. Каждую неделю вместе с учителями ребята готовили для раненых концерты: ставили спектакли, пели песни, читали стихи. Часто приходилось писать письма под диктовку солдат.

В одной палате лежал молоденький казах. Он очень просил написать за него письмо, так как руки были обожжены по локоть. Он сказал, что в их селе почтальон умеет читать по-русски и все расскажет родным.

Осенью 1942 года в селе появились немецкие пленные. Им оказывали первую медицинскую помощь и отправляли на работу в МТС, на строительство железной дороги. Санитарный пост находился по улице Ленина, прямо напротив нашего дома. Пленные были такие измученные, и часто женщины-соседки приносили им кто что мог. Это была еда и что-нибудь из одежды. Вы не думайте, что мы поддерживали врага. Нет, наши женщины по-человечески жалели людей. Их много умирало здесь. Наверное, где-то же на кладбище есть и их захоронение».

А вот что вспоминает Зоя Михайловна Дементьева (Соловьёва):

«Осенью 1942 года, с началом ожесточенных боев под Сталинградом, на берегу Ахтубы (в районе понтонного моста) развернулся эвакуационный госпиталь. Были вырыты землянки, установлена передвижная электростанция. Из Сталинграда раненых доставляли на баржах. К госпиталю были прикреплены три подводы. На них доставляли тяжелораненых в Капустин Яр. Легкораненым оказывали первую помощь и на одной телеге отправляли в село Житкур, в стационарный госпиталь. Если раненые не помещались на подводе, то вынуждены были идти пешком за ней. По пути подвода заходила на хутора Гусаров, Бреусов и другие. Жители должны были накормить раненых и устроить на ночлег.