Кара Дон Жуана

— Каролина, ты куда? — услышала она далекий голос Андрея. — Мы пришли. Вот он, «Прилив».

Мир тут же стал огромным, неуютным, шумным, зато оказалось, что в этом мире Андрей держит ее за руку — она прошла несколько шагов вперед, а он остановил ее, схватив за локоть.

— Ты знаешь Касумяна в лицо? — спросил Андрей, не отпуская ее локтя.

— Да.

— Видишь его?

Каролина пробежала глазами по лицам сидящих под тентами мужчин, помотала головой.

— Значит, он в помещении, — сделал вывод Андрей. — Опиши мне его.

— Худощавое лицо, большие голубые глаза с опущенными уголками, родинка на правой щеке.

— Кажется, я вижу его. — Андрей указал на вышедшего из туалета и направляющегося в сторону кухни мужчину. — Это Касумян, я угадал?

— Да, это он. В свою «берлогу» пошел. Он бывшую подсобку переделал по своему вкусу, то есть кровать там поставил, типа «траходром», и ванну-джакузи: больше ничего ему для счастья не надо, лишь потрахаться и помыться — он бабник и чистюля.

Андрей переместил свою ладонь — с локтя на предплечье, легонько обхватил его и подтолкнул Каролину к входу в ресторан.

— Садись за столик, заказывай, что хочешь, а я пойду переговорю в Касумяном…

— Я пойду с тобой, — запротестовала Каро и вырвала свою руку из его теплых пальцев. — Ты же обещал!

— Ты все равно не понимаешь по-армянски, зачем тебе?

— Я по интонации смогу уяснить, как идет разговор…

Андрей опять схватил ее за локоть и потащил к близстоящему столику.

— Садись, я сказал, — процедил он, силой усаживая ее на стул. — Я скоро вернусь и все тебе расскажу.

— Ну уж нет… — Она рывком поднялась со стула. — Куда ты, туда и я…

Он выдохнул воздух через сложенные трубочкой губы, закатил глаза. Андрей злился, это было видно по его глазам (они сменили цвет — пожелтели), но постарался сдержаться. Вежливо, даже церемонно он проговорил:

— Каролина, пожалуйста, останься тут. У нас, армян, не принято обсуждать серьезные вопросы в присутствии женщин.

— Десять лет во Франции живешь, а так и не научился относиться к нам как к равным! — пробурчала Каролина, но все же опустилась обратно на стул.

— Дело не во мне, а в Касумяне. Он не будет воспринимать меня всерьез, если я с собой… ты уж прости… бабу приведу… — Андрей подозвал официантку, взял из ее рук меню, протянул Каро. — Закажи себе выпить, поешь. Я скоро.

Каролина демонстративно отвернулась и стала чересчур придирчиво рассматривать меню. Пока она вчитывалась в ровные строки, Андрей удалился — краем глаза Каро успела заметить, как он нырнул в кухню и скрылся за дверью, ведущей в подсобные помещения.

— Что будете заказывать? — нетерпеливо спросила официантка.

— Сто граммов водки «Столичной», стакан апельсинового сока и шашлык из корейки, — ответила Каролина.

— Больше ничего?

— Вы сначала это принесите, а там посмотрим, — раздраженно бросила Каро.

— Шашлык будет попозже… Повару надо подготовить угли. А водку с соком могу подать незамедлительно.

— Ну так подайте!

Официантка, крутанув рельефной попкой, удалилась, оставив Каролину в компании салфетницы и солонки. Первая была полупуста, вторая заляпана жиром, что говорило о низком уровне сервиса. Несмотря на европейскую дороговизну, обслуживание в кафе осталось «совковым».

Пока бармен цедил в стопку так называемую (в приморских барах за водку выдавали обычный спирт!) «Столичную», Каро разглядывала посетителей кофе. В основном это были семейные пары и сбившиеся в компанию девушки. Одиноких мужчин было мало — только за одним столиком ужинали двое армян, не забывающих во время приема пищи строить глазки женщинам-соседкам. Те, надо отметить, делали вид, что не замечают пристального внимания к своим персонам, но каждая при этом пыталась принять наиболее эротичную позу, тряхнуть белокурыми волосами, улыбнуться загадочно, бросить томный взгляд из-под опущенных ресниц…

— Ваша водка, — бросила официантка, подлетев к столику и брякнув на него до краев наполненную стопку и стакан с соком.

Каролина придвинула к себе обе емкости. Взяла в руки стопку. Вообще-то водку она не любила, предпочитая полусладкое вино и светлое пиво, но сегодня ее душа требовала чего-то крепкого. А так как коньяк она терпеть не могла, джин ненавидела, текилу считала бодягой, то ничего, кроме русской сорокаградусной, не подходило.

Сделав глубокий вдох, Каролина опрокинула в себя стопку. Во рту зажгло, но она залила пожар кисло-сладким соком, и стало легче.

— Девушка, принести еще «Столичной»! — крикнула она, отставляя опорожненную стопку. — И поторопите повара — я хочу есть!

Водка дала о себе знать незамедлительно — в голове зашумело, а от сердца отлегло. Правда, думать об Андрее Каро не перестала, но теперь, по крайней мере, мысли были не о всякой ерунде, типа, возьмет он ее за руку или нет, а о важном: как там переговоры. Зная Касумяна (если верить сестре, это был хитрый жук), она подозревала, что ничего полезного Андрей от него не узнает — бывший Дашин любовник будет юлить, болтать всякий вздор, привирать, лишь бы скрыть правду…

Каролина поднялась со стула, вылезла из-за стола.

— Ваша водка, — бросила официантка, на бегу вручая ей стопку. — Шашлык будет готов через десять минут…

Опрокинув в себя содержимое рюмки, Каролина направилась к кухне.

— Вы куда? — спросил ее повар, преграждая путь.

— К Эдику. Он меня ждет.

Повар тут же посторонился, видно, такое поведение барышень было не редким, и Каролина ступила на запретную территорию.

— Куда идти? — спросила она.

— Прямо, прямо, прямо. А потом направо. Третья дверь.

Каролина в знак благодарности улыбнулась и направилась в указанном направлении. Третья дверь оказалась приоткрытой. Каро заглянула в щель. В помещении она увидела Андрея и Эдика. Первый сидел на стуле, засунув руки в карманы, второй развалился на кровати, всем видом показывая свое превосходство. Они беседовали. При этом Андрей говорил отрывисто, раздраженно, а Эдик лениво, цедя слова сквозь зубы. Диалог велся на армянском, которого Каролина не знала, но, оценив обстановку, она поняла — Касумян чувствует себя очень уверенно, поэтому и ведет себя нагло, так что на его добровольную помощь можно не рассчитывать…

Как только Каролина об этом подумала, Андрей резко поднялся со стула. Сказав что-то своему оппоненту, он сунул руку в карман брюк. Касумян засмеялся, откинувшись на атласную подушку. Андрей спокойно понаблюдал за хохочущим Эдиком, затем, когда тот перестал скалиться, вскинул руку. В ней оказался маленький короткоствольный пистолет, который, блеснув в свете лампы, уткнулся дулом в пах Касумяна.

Андрей. Адлер 200… г.

Плоский серебристый пистолет был нацелен на гульфик Эдика.

— Ну что, так и будем мне мозги пудрить? — бросил Андрей, поводя «игрушкой». — Или поговорим серьезно?