Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Пацаны, тут жених просит за нас заплатить? – спросил самый высокий из парней и лукаво подмигнул остальным. Те в ответ восторженно закивали и все трое пнув еще по разу метрдотеля ногой прошли к гардеробу и стали одеваться все еще посылая в адрес официанта и его босса непристойные ругательства.

Я помог избитому кавказцу подняться на ноги и вместе с опомнившимся кавалером уроненной нечаянно дамы помог подняться и ей. Дождавшись когда дебоширы выйдут из кафе, я пошел к нашему столику, где крепко вцепившись в подлокотники стула на меня не мигая смотрела Женя.

Усевшись на свое место я невозмутимо налил себе еще порцию шампанского и в этот момент к нам подошел уже пришедший в себя метрдотель.

– Спасыба , дарагой, ти настъяшчый мужчина! Все за наш шчот! –произнес златозубый кавказец и продолжил:

– Этот кафе Важи Кахетинца, они зря так себя вели. Савсэм звэры, зачэм так сделалы, у нас камеры все снялы. Дарагой, что тебе и тваей милой дэвушкэ прынести, гавары, не стисняйса!

– Успокойтесь, все хорошо, нам ничегоне нужно, сказал я и посмотрел на свою спутницу

– Да , спасибо, нам всего достаточно,-прощебетала Женя.

– Харашо, будете ухадит, я вам таксы в подарок визаву, да?

– Это можно, – сказал я подумав о дубаре на улице и отсутствии у меня шапки и капюшона в куртке.

Нам все же принесли еще по креманке с мороженым

и кофе, за счет заведения и мы с Женькой стали готовиться покинуть хинкальную. Метрдотель увидев, что мы поднялись со своих мест поспешил подать наши куртки, и поговорив с кем-то на своем языке по телефону сообщил нам, что наше такси прибудет через пять минут. Мы попрощались с ним и вышли на улицу. Мы решили, что сегодня нам уже хватило преключений и наш визит к будущей теще придется отложить, хотя бы до завтрашнего дня. По-этому как только приедет такси, мы сначала высаживаем Женю, а я еду к себе домой. На другой стороне дороги я заметил, странное движение на скамейке, там сидели и курили все те же ребята из кафе. Они, наверное, все же надумали дождаться кого-то из своих обидчиков, чтобы поквитаться. Я подумал, что сообщу об этом знакомому метрдотеля водителю такси, который свяжется со своим приятелем и предупредит его. Через минуту-другую к нам подъехала старая бордовая шестерка с шашечками, и мы только приготовились в нее сесть как троица напротив поднялась со скамейки и в одно мгновение оказалась рядом с нами.

– Стоямба!– закричал опять тот же самый длинный из них.

– Ну что жених, подбросишь нас до Рандеву на Семенова? – нахально продолжал долговязый.

– Нет, ребята, нам в другую сторону, это во-первых, а во-вторых мы все не сядем, мест то всего четыре, а нас пятеро, – сказал я и закрыл собой Женю.

В разговор вмешался второй пониже, но коренастее и сказал:

– А ты можешь и не ехать, мы малыху твою с собой возьмем

– Малыха выдержишь троих ?– оскалился третий и самый пьяный из них.

– Ребята успокойтесь! Езжайте куда вам нужно, мы с Мишей пешком пройдемся! – прощебетала Женька из-за моего плеча

–Нет, дорогуша, мы тебя с собой заберем, – заявил долговязый и протянул в ее сторону свою длинную руку с горящей сигаретой.

Я чисто рефлекторно схватил его за руку одной рукой, немного потянул на себя отступая на шаг назад, а второй рукой легонько оттолкнул Женю в сторону стены кафе, чтобы не зацепить ее падающей на землю почти двухметровой тушей нападавшего. Резко подхватив его за шиворот, я со всей дури всадил его в бордюр. Двое других ринулись ко мне и я пройдя в ноги первого нападавшего , перекинул его через себя, и сразу сделал нижнюю подсечку второму, от чего еще два тела словно кули повалились друг на друга. Женя побежала ко входу в кафе и закричала:

– Люди , помогите, на нас напали!

Троица медленно поднялась на ноги и ринулась мне на встречу, из кафе выбежал тот самый управляющий и стал звать на помощь водителя такси. Тот в ужасе от происходящего захлопнул переднюю дверь, включил передачу и рванул с места. Я чуть чуть отвлекся и один из молодых людей нанес мне уда сзади ногой по шее. Перед глазами все поплыло и падая на колени руками вперед я увидел, что и златозубого работника кафе тоже сбили с ног, Женя истошно кричала, но кроме нас шестерых на улице людей не прибавилось. Все трое вдруг переключились на метрдотеля и стали с остервенением его избивать ногами, какое-то время перед глазами все качалось, но вдруг я ощутил , что могу подняться и в этот момент долговязый это увидел и рванул в мою сторону, ему навстречу бросилась Женька, но он наотмашь ударил ее ладонью по голове и она кубарем покатилась на проезжую часть. Этой секунды мне хватило, чтобы окончательно придти в себя и я поднырнув под направленный в мою сторону кулак, схватил его за талию обеими руками и провел бросок через плечо. Не глядя на падающего на тротуар верзилу я подскочил к следующему из парней и схватив его за плечи и немного приподняв над землей с силой ударил его ногой по ногам, от чего они взмыли выше его головы и он глухо приземлился на асфальт дороги, третий самый пьяный все еще бил ногой по не подававшему признаков жизни кавказцу и я подбежав сзади просто со всей силы толкнул его в спину. Он пролетел метра три вперед и с размаху впечатался в бордюр на той стороне дороги. Когда все закончилось, около кафе лежало пять неподвижных тел. Среди них была и моя девушка. Я подбежал к ней, и встав на колени, начал приводить ее в чувство. За секунду оценив ситуацию, я убедился, что с Женей все в порядке, на лице ее не было ни ссадин, ни кровоподтеков, насколько мне позволяло уличное освещение. Я усадил свою девушку на тротуар лицом к дороге и подошел к метрдотелю. Он тоже вроде бы был в порядке. Исключение составлял его новый костюм, на котором были оторваны карманы с обеих сторон и весь он был в пыли и грязи. Наконец из кафе стали выходить люди. Кто-то снимал происходящее на телефон, кто-то вызывал такси. Краем уха я услышал, что наш официант, выбежавший в куртке на улицу к своему боссу уже вызвал полицию. Это обстоятельство меня весьма порадовало, так как я больше не хотел бы еще порезвиться с этими идиотами. Через какое-то время долговязый с плотным тоже пришли в себя и пошли поднимать самого поддатого, который лежал на дороге. Через минуту длинный заорал:

–Але, жених, ты убил Диму! Готовься, сука, ты знаешь , кто у него папаша?

Я обомлел, по-ходу случилось то , о чем постоянно твердил Сергеич. Я посмотрел на Женьку, с ней было все хорошо, и она уже стояла на ногах и тоже смотрела в сторону лежавшего парня. Я подошел к ним и увидел, что Дима лежит на животе, а голова его вся в крови. Я растолкал его приятелей, и присев перед ним стал осматривать повреждения. Лицо и лоб все были в крови, правая бровь сильно рассечена, а из глазницы на каких – то соплях повис глаз. Видно от удара о тротуарную плитку его, каким-то чудом выдавило наружу. Мгновенно подкатил приступ рвоты, один, раз, второй. Немного придя в себя от неприятного зрелища, я снова повернулся к парню и протянул руку к его шее. Пульс слава Богу был, но какой-то очень слабый. К этому времени уже подъехали патрульная машина и карета скорой помощи. Врачи занялись пострадавшим, а полицейские пригласили всех для выяснения обстоятельств в кафе. Около двух часов выяснялись обстоятельства происшествия, полицейские опросили всех присутствовавших, а потом отпустив свидетелей предложили мне, двоим нападавшим и работникам кафе проехать в райотдел, для дальнейшего разбирательства. Для этого была вызвана еще одна патрульная машина. Я предложил Женьке вызвать такси и ехать домой. Но она крепко схватив меня за руку сказала, что поедет в полицию вместе со мной. Нас всех запаковали в холодные уазики и минут через десять мы были в районном отделе полиции. Всех рассадили вдоль стен длинного коридора и стали по одному вызывать к дознавателям. Сначала опросили двоих из троицы хулиганов, потом официанта, данная процедура продолжалась уже около полутора часа. Когда вызвали побитого метрдотеля вна входе послышался шум и громкая

речь а потом в коридоре появился дорого одетый очень важный гражданин в сопровождении полицейского генерала который подойдя к сидящим напротив двум здоровым лбам громко произнес:

–Вадик, что случилось, почему мой Дима в больнице? Куда вы снова, полудурки вляпались? Я же вас идиотов предупреждал, что прошлый раз последний и больше никого в том числе моего Диму отмазывать не собираюсь.

Генерал окинул нас взглядом и взяв под локоть важного мужчину что-то прошептал ему на ухо, потом они прошли пару шагов и вошли в кабинет, который генерал открыл своим ключом. Златозубого и официанта отправили на медицинское освидетельствование, а двоих дебоширов потом тихонько позвалв отдельный кабинет все тот же генерал. Настала моя очередь идти к следователям, мне не хотелось оставлять Женю одну в коридоре и я попросил двух молодых ребят в гражданском, которые вели опрос чтобы моя девушка зашла со мной. Они не возражали. Протокол составляли минут двадцать, на вопросы отвечала в основном Женя от моего имени, ее кстати как свидетеля так и не допросили, сказав, что материалов по делу и так предостаточно. Я спросил у следователей, что мне могут инкриминировать в данной ситуации и они объяснили мне , что все зависит в каком состоянии в дальнейшем окажется пострадавший Дмитрий. Если он будет жив-здоров, то может все и обойдется, а если травма повлечет увечье или смерть, то тогда в лучшем случае условный срок за превышение пределов необходимой самообороны, а в худшем можно и на зону загреметь года на три- четыре. Намразрешили идти домой до выяснения всех обстоятельств, но в кабинет вдруг ворвался тот самый солидный гражданин и заорал:

– Вы знаете кто я такой? Вы что отпускаете его ? мой сын лежит на операционном столе по вине этого поддонка!– он указал на меня пальцем:

– А вы его отпускаете? Олег Иванович, прикажите своим подчиненным задержать его, пусть в камере дожидается вынесения решения о мере пресечении!– не унимался, обращаясь к генералу, важный гражданин в кожаном плаще с норковым воротником. Дознаватели что-то промямлили про санкцию прокурора и отсутствие показаний к данной мере, но пропуск мне выписывать не стали. Через пару минут пришел полицейский в форме, и надев мне наручники скомандовал следовать за ним. Я подошел к своей девушке и сказал, чтобы она позвонила маме , а та вызвала такси и ехала сюда, чтобы по пути или около райотдела или дома ничего больше не случилось, потому что тех двоих не задержали, а выписали пропуска. Она заплакала, и поцеловав меня в щеку кивнула, я повернулся и попросил ребят в гражданском проследить на всякий случай, они сказали, что проследят.

Мы прошли с конвоиром по лестнице в подвал. Там с одной стороны был целый ряд камер, двери которых были открыты, что говорило о том, что все они пустые и ближайшую ночь я, скорее всего ,проведу в одиночестве. У меня забрали ремень и шнурки, ключи и телефон я тоже отдал на хранение полному рыжему капитану полиции, который по-ходу был тут главным . Потом сняли наручники и проводили к третьей с начала коридора камере.

Меня закрыли в двухместном помещении без окна, освещение от единственной тусклой лампы обрамленной антивандальной решеткой было в общем-то достаточно, чтобы разглядеть что и где находится. Справа от железной двери с отверстием для наблюдения за задержанными находился толчок в виде утопленного в пол вокзального унитаза с колотушкой на цепочке для слмыва, слева от него маленький чугунный умывальник с капающей водой из латунного крана, по обе стороны стен были деревянные нары пристегнутые амбарными замками к стенам. Рядом откидной стол из металла типа как в поезде и две тяжелые металлические табуретки прикрученные намертво к бетонному черному полу. Я уселся на табуретку и стал думать , чем себя занять, пока мне не открыли спальное место. Через какое-то время свет в камере погас, я было постучал по двери с просьбой открыть замок на наре, но так никого и не дозвавшись уселся на табуретку, сложил столик, закрепив его специальной щеколдой и положив ноги на вторую табуретку закрыл глаза. Сон накатил как-то сам собой, видно сказалась и интенсивная тренировка днем и нервная ситуация вечером. Проснулся я от того, что включился свет. Дверь в камеру с лязгом открылась и в нее вошел полицейский . Он приказал мне опустить столик и поставил на него аллюминиевую кружку с чем-то черным и судя по пару горячим и пол пачки печенья. Сказал мне, что через пол часа поведет меня на допрос к дознавателям, я попытался прояснить ситуацию касаемо моей дальнейшей судьбы, но сержант не стал отвечать на мои вопросы и быстро вышел закрыв за собой тяжелую дверь. Я умылся над умывальником воняющей железом холодной водой, вытираться пришлось рукавом тонкого пуловера, попил несладкого крепкого чая с печеньем и снова уселся на табуретку и чтоб хоть как-то себя занять принялся отсчитывать 1800 секунд задом-наперед. Где-то на трехсотом счете, дверь снова с лязгом отворилась, и все тот же сержант приказал мне следовать за ним. Наручники он при этом мне не надел и это уже было хорошим знаком. Мы поднялись на первый этаж и войдя в кабинет к дознавателям я увидел вместо двух молодых инспекторов в гражданском, матерого майора в форме, который, что-то невнятное буркнул конвоиру и указал мне на стул напротив себя. Он снова и снова спрашивал в подробностях о вчерашнем вечере, узнав, что я мастер спорта по дзюдо и самбо сделал для себя несколько пометок, расспроси меня о тренере и клубе, который я представляю. Потом он поведал мне статью, по которой я могу оказаться на скамье подсудимых и что мне грозит как минимум год колонии, так как глаз потерпевшему Дмитрию Жигалову спасти не удалось, а наряду с этим у негодиагностировали еще и закрытую черепно- мозговую травму лобной доли и сотрясение головного мозга с обширной гематомой. Которая потребовала немедленной трепанации черепа для удаления сгустков крови. Это все в совокупности является нанесением тяжелых телестных повреждений при превышении мер самообороны и влечет за собой в виде наказание по ст114 Ук РФ, часть 2 до двух лет колонии. По-этому пострадавшая сторона настаивает о мере пресечения для меня по санкции прокурора центрального административного округа до суда в виде ареста и переводе с сегодняшнего дня в СИЗО-1 ФКУ УФСИН по г.Москва на Матросской тишине. Суд будет назначен по завершении следственных действий после вынесения обвинения.

Глава 2

В камеру я вернулся совершенно расстроенным и подавленным. Майор разрешил мне сделать один звонок матери, и я вкратце ей все рассказал, попросил предупредить тренера и Женьку, что до суда меня вряд ли выпустят. Пожилой усатый майор попутно подсказал, куда и когда она мне может передать необходимые вещи и продукты. Мама в голос заплакала в трубку старого дискового телефона и я нажал на клавишу завершения звонка так как мое сердце наполнилось такой невероятной жалостью к ней, что я больше не смог проронить и слова. Часов у меня не было, по-этому я в отсутствие даже окна, чтобы ориентироваться по солнцу. Просто сидел на железной табуретке и размышлял о том, как все для меня может обернуться. Адвокат ко мне придет только в Матросской тишине, связи с миром нет никакой, и это еще больше наполняло мою душу тревогой.

123
Поделиться с друзьями: