Карачун 95

— Ну что, ты готов отведать главное блюдо? — мент снова расхохотался. Сверкнуло лезвие хирургического скальпеля и босс остался без яиц,

— Ну, а теперь открой ротик! Будем кушать! — в глазах Матраса сверкало безумие. Кажется долгое нахождение в лаборатории, полной сахара не прошло для него даром. Пыль и испарения наркотической отравы добрались до его хрупкого мозга.

Босс принялся мотать головой и рот открывать отказался. Его зубы были сжаты, как настоящие тиски! Но для настоящего профессионала это не проблема. Выпускник мусорского училища зажал противнику нос, поводил членом ему по губам, и через несколько секунд тому пришлось разжать зубы и открыть свою пасть. Вставив ему в ротовую щель ручку пистолета, Матрас аккуратно поднял с земли слегка запылившиеся яйки и, чуть сжав в руке, нежно просунул их между зубами. Из глаз босса потекли слезы. Ему пришлось пережевать и проглотить собственное хозяйство. Но судьба смилостивилась над ним — он подавился последними куском не дожёванного яйца и позорно задохнулся. Бывший гопник еще немного поглумился над трупом врага и собрался на выход.

Отомстивший Матрас со счастливой улыбкой выбрался из лаборатории, но «сахарок» выпил слишком много его сил, количество глюкозы в крови резко снизилось и он упал в обморок. На улице было всего –10 и вполне вероятно он бы выжил, но в дело вмешалась случайность. Стая одичавших собак забралась на территорию завода в поисках еды. Желая разбудить Матраса и получить от него хавчик, собаки принялись ссать ему на лицо. От чего он и захлебнулся не приходя в сознание.

Так оно было, али иначе, но в отчете судмедэкспертов значилось именно это. Тут и сказочке конец, а кто читал — ну, зря вы это…

[/ОИ]

— Ага, щас! — Как он вообще догадался, что это мы во всем виноваты?

— Так и знал, что с вами будут проблемы! Надо было сразу вас в глистов реинкарнировать! — продолжил кричать он тыча в троицу, идущую за нами.

А, так это он про философов, ну тут у него вышла промашка. Философы в этот раз хотели дома отсидеться, это мы всё взбаламутили!

— Сосни тунца! — Ответил Сократ очередной древней цитатой и показал комиссару комбинацию из 4.5 пальцев.

— Вдохни аромат жезла моего, что жизнь дарует! — с хитрой усмешкой выкрикнул Аристотель. Видимо посчитал, что смешно пошутил.

— Отведай даров моего черного хода! — не остался в стороне комик Платон.

— Я твою бабушку на заниженной ладе приоре катал! — я поддержал философов проверенным оскорблением.

Пока мы перекидывались ругательствами, Асфанаил повел себя неожиданно разумно и наколдунил ярко сияющую штуку, по виду напоминающую «огневедро». После чего резво запустил ей в противника. Та взорвалась не долетев до Комиссара пяти метров, но свою функцию выполнила — воющий ослепленный ублюдок остался лежать на земле. Мы же, пользуясь моментом, спешно выбежали из Отстойника.

[system message] Если успею, еще сегодня главу выложу, ну или завтра, или через год, как пойдет. [/sm]

Глава 10

Весовая

Ненароком брошенная на чашу весов кошка

может в один миг опрокинуть сами весы,

телевизор, стоящий на тумбочке

и расцарапать лицо любому,

кто посмеет прийти ей на помощь!

Маха Стетхем.

Прячась в тени городских строений, мы бежали к Весовой — месту, где определяется количество накопленной душами кармы. Вырвавшиеся из отстойника коровы и кошки разбредались по городу, терроризируя мирных реинкарнатов и бодая комиссарскую гвардию. Повсюду происходили мелкие стычки и бои.

— Что это был за урод? Откуда он вас знает? — спросил я у философов, бегущих следом за мной.

— Это Комиссар Михалков — пидрила старая. — сказал будто плюнул Сократ.

— Да мстит он нам. Мы, пару тысяч лет назад, когда сами в канцелярии работали, его постоянно в сутулых собак реинкарнировали. Ну, а чего он хотел? Вместо того чтобы карму копить, как порядочный человек — он всё развратом, да извращениями занимался. — хмыкнул Платон.

— Так это ж мы ему еще и помогали! Если существо прямо с рождения получает серьезные увечья — карма капает в тройном размере. А он… Вот последний раз в пуделя его засунули, в хорошую профессорскую семью — живи да радуйся, копи на реинкарнацию в человека! Вселенная ему шанс даёт, а он — не хочу быть доброй собачкой, хочу жрать говно и кусаться! Сам виноват короче. — закончил Аристотель и развел руками.

— Да-а. Как ж он комиссаром-то стал? Это ж место не для всяких дегенератов! — удивился я.

— А это он будучи очередной собакой попал в руки к одному зоофилу. Тот его изнасиловал в особо извращенной форме, ну и на этой почве у них взаимная любовь случилась. А после смерти, зоофил по злой прихоти судьбы стал секретарем в канцелярии и своему любовничку место выбил. Подробности мне к сожалению не известны. — пояснил Сократ.

Н-да, как тут всё запутано. Одно не понятно: почему этот Михалков в человеческом обличье бегает?

Весовая представляла из себя огромную платформу застеленную выцветшими и поеденными молью коврами. Сама она была выполнена из неизвестного природе зеленовато-голубого металла. Приглядевшись, на одной из балок я различил надпись: Rearden Steel. Хм, что-то знакомое… Души заходили на платформу целыми толпами и взвешивались все вместе. Каким чудом определялась карма каждого конкретного индивида было непонятно. Видимо высшие технологии, те самые, что неотличимы от магии. Рядом с весовой мерцало огромное зеленое табло. На нем высвечивались имена и цифры. Я присмотрелся, пытаясь увидеть знакомые имена:

Борис Грачевский: + 80000 Ка.

Ларри Кинг: + 43300 Ка.

медведев: –7000000 Ка.

рогозин: –1200000 Ка

мишустин: –8000000 Ка.

Диего Марадона: +50000 Ка.

— Ого, не знаю, что это за уроды, но этим даже до глистов придется пару миллионов лет работать. В протослизь реинкарнируют или в живую туалетную бумагу. — восхитился минусовыми показаниями табло Гера.

— Что и такое бывает? — удивился я.

— Ага, есть один специфический мирок. Там такие кошмары творятся — просто жуть! Лучше в него вообще не попадать…

— Давайте-ка заглянем в тот домик. — влез в наш разговор Илья, указывая на небольшое строение сбоку от Весового Табло.

— Мы же во дворец спешим! — возмутился я.

— Проверим кое-что! Это может нам сильно помочь! — настаивал Илья.

— Есть мнение, что там мы можем найти союзников. — сказал Аристотель.

— Ну раз такое дело, то идем. Помощь лишней не бывает! — согласился я.

Уже подходя к домику, являвшемуся ни чем иным, как контрольными весами, позволявшими индивидуально измерить массу кармы у любого существа, мы вновь наткнулись на Комиссара Михалкова. Усатый черт смог оправиться от вспышки огневедра и теперь бежал к нам, уклоняясь от преследующих его озлобленных бычков. Выглядел бедняга не ахти: рваный песочный мундир, заляпанный бурыми пятнами; продранные холщовые штаны, измазанные в чем-то желто-коричневом — наверное хотдог с горчичкой кушал; черные остроносые туфли с тремя полосками и ярко-голубой плащ, зияющий дырами от кошачьих когтей. Целый оставалась лишь белая панамка, с кокардой в виде перекрещивающихся серпа и анкха. Где ж это урод такую цацку достал? Под его левым глазом наливался синий фингал, а под правым зеленый. Нос и щеки были исцарапаны, а во рту явно не хватало зубов — похоже Вупи и до него добралась, но почему-то не успела завершить процедуры. Наверняка отвлеклась на более зубастую жертву. В руках потерпевшего блестело толстое копье, вымазанное в свежей кровище.