Карачун 95

Долго ли коротко ли, но оказался я у подножия холма. Холм напоминал большую волосатую бородавку: весь бугристый, серо-коричневый и покрыт неаппетитной жухлой травой.

[ОИ= охуительные истории] Прям как-та баба, что на нашем рынке курьими трупами торговала. Звали её Зульхуёй или Зульхуйнёй, я уже и не помню. Был у нее такой белый бейджик с именем, заляпанный кровью невинных убиенных птичек и засохшим собачьим говном. Страшная, что пиздец была — глаза косые, рыло все в угрях, бородавках, волосы какие-то серо-буромалиновые торчат, говном опять же изо рта пахнет. Русский она понимала с трудом, но наебывать покупателей стремилась регулярно. То гирьки на весы подкидывала, то просто пальцем своим корявым прижимала. А последний раз ее муженек Махмусер или Виталик по-нашему, решил устроить аферу — надыбал где-то целый камаз дохлый голубей. Общипали они их и стали продавать, под видом заморского деликатеса — таджикских элитных перепелов. Ну и ценник дешевый поставили. А нашему народу только того и надо — налетели всем районом и раскупили за день.

Народу тогда потравилось — ужас просто. Все окрестные инфекционки доверху набились. К сожалению, были и летальные жертвы: у моего соседа Петра бабка померла с этих голубей. А он парень был непростой — на бульдозере небольшом работал, кажись Komatsu D575A-3 SD назывался, если мне память не изменяет. Бабулю он любил — та его пирожками с мясом всю жизнь кормила. И решил он за нее отомстить, ментам-то похуй было. Ну сдохло полгорода — подумаешь беда, бумажки еще заполнять — лениво. Сел Петя на свой бульдозерчик и снес к хуям весь этот рынок, вместе со всеми его обитателями. Еще и гонялся за выжившими часа два, превращая их нежные немытые тела в розовый фарш. С тех пор наш район прослыл нетолерантным и дружественные народы предпочитали обходить его стороной.

[/ОИ]

Я забрался на самую верхушку и вновь осмотрелся — пусто! Все та же унылая трава. Ни людей, ни зверей, нихрена.

— Да что за херня? Вы меня дрочите что ли? — я воздел руки к хмурым небесам и яростно закричал. (Как это обычно делают во всяких эпичных и драматичных фильмах)

Прооравшись и успокоившись, я посмотрел на часы: осталось 22 часа 17 минут. Хм, а добежал я довольно быстро. Жаль толку от этого нет! Я вновь погрузился в раздумья: если гора не идет к Магомеду…Ну вот я пришел, и что дальше? Почесав в затылке, я открыл инвентарь и достал чайную ложку «Портативная лопата». Пару секунд посмотрел на нее, а после принялся за дело.

— Если гора не идет к Карачуну — то ей приходит пиздец! — я злобно ухмыльнулся и принялся рыть. Не, ну других вариантов у меня не было! Логика простая — если во всей округе нихрена нет кроме холма и травы, значит секрет скрывается в одной из этих подлых субстанций. И если с травой ничего не сделаешь, то вот холм я мог срыть к ебени матери. Что я и сделал!

Ложка оказалась крайне эффективным средством — да любой экскаватор позавидовал бы такой продуктивности! Полчаса вялой работой кистью — и холма как не бывало. Раскиданная по окрестностям земля гармонично вписалась в ландшафт и в некоторых местах уже начала порастать ненавистной травой.

Под холмом оказался канализационный люк. Тяжеленный чугунный люк с надписью «Теплосеть». Матерясь и обливаясь потом, я кое-как смог поднять его и откинуть в сторону. Вниз уходила ржавая лестница, ее перекладины были измазаны свежей, еще не засохшей грязью.

— Это как? Кто-то успел пролезть в люк прямо у меня под носом? — удивился я.

— Э! Есть, кто дома? — крикнул я вниз.

Снизу кто-то зашевелился и в полутьме я смог различить сине-зеленое опухшее лицо какого-то мужика, экипированного в засаленную фуфайку и рваную шапку-ушанку с красной звездой на лбу.

— Ты кто? — удивленно спросил он.

— Бл, это я у тебя спросить хотел! Ты как туда попал?

— Я то? Дык Валера я! — ответил он.

— И че ты там делаешь, Валера?

После данжа, ко всяким подземным бомжам доверия я не испытывал, но внешность Валеры была уж слишком характерной. Этот похож на настоящего!

— Дык это! Нельзя что ли?

— Это ж царство мертвых! Какого хрена ты тут делаешь?

— Дык я и есть мертвый! Во, смотри — он поднес свою опухшую руку к голове и принялся яростно теребить свое ухо. Через пару секунд оно оторвалось. Помахав им в воздухе, он положил ухо в карман ватных штанов и выжидающе уставился на меня.

— Верю-верю! Мог бы и не заниматься членовредительством. Я говорю: что ты тут делаешь? Разве тебе не положено быть бестелесным духом и стоять в очереди на реинкарнацию?

— Да ты новичок видимо! Прогнило тут всё насквозь — бюрократия и коррупция!

— Это как? — удивился я.

— Да вот так! Раньше как было — жизнь пострадал, карму накопил и можешь в богача переродиться или там эльфийку грудастую, кошкодевку с хвостом пушистым и всю жизнь разврату предаваться…ммм, да! Я бы ух…я бы дааа! А язычок какой шершавый у них знаешь? А гибкость! А? Представь: сам себе куда угодно достать можешь! — он блаженно закатил глаза и начал облизывать свои гнилые губы

— Ты это, не отвлекайся! — я привел его в чувство, кинув на голову ком земли.

— Ну да, че это я. Так вот, а сейчас эти крысы канцелярские знаешь че удумали? Заморозили накопительную часть кармы! Все твои бонусные страдания сразу в бюджет идут. И всем свежеумершим минималку начисляют, а еще ведь инфляция…

— Вот так тарабанишь всю жизнь шахтером — помираешь от взрыва газа в мучениях, и уже мечтаешь о новой райской жизни…а тебе шиш — и без масла! Переродят в собаку сутулую, и говорят ехидно: «радуйся, вон Петрову глистом внутрижопным выпало быть».

— Так, а куда бонусная карма из бюджета расходуется? — спросил я.

— Я ж и говорю — коррупция! Эти черти сговорились и своим все тепленькие места отдают. Вот помирает депутат — ему честь по чести положено тыщу лет говном несвежим перерождаться, а он супермоделью или лолькой няшной становится! Да где ж такое видано? Всюду блат!

— И что эти «блатные» предложили канцелярии за такой подлог? — спросил я.

— Так Канцелярия из тех же душ и состоит, каждый член выбирается на сто лет. По идее в нее должны попадать случайные души, проявившие себя в жизни полезными и добрыми делами. Но эти черти как-то умудрились влезть в этот процесс и всё извратить! Теперь все места заняты ворами, да мудаками различного пошиба! Вот они промеж друг другом и договариваются — своим тепленькие места, остальным — что попало!

— А самое-то хреновое, что из-за нецелевого расходования кармы — ее баланс постоянно падает! Ну ты представь — помирает праведник с бонусной тыщей, а следом за ним министр экономического развития с отрицательным сальдо в –5500. Праведника в узбека за полтинник суют, а министра в грудастую фурри-лисицу за 800! А что с минусом-то делать? Не хватает всем на нормальную реинкарнацию! Вот они и раскидывают этот минус по всему человечеству и перерождают в кого попало! Эдак скоро все нормальные люди в глистах сидеть будут!

— Вот я и решил сбежать, да забить на это дело! А что? Жрать не нужно — работать не надо! Посижу лет двести в колодце, а там может, что изменится…

— К тому же я из морга канистру формалина упер — вставляет похлеще спирта! — сказал Валера и тут же присосался к горлышку двадцатилитровой емкости.

— Плохо что ли? Хорошо! — хрипло заржал он.

— Слушай Валера, ты-то дохлый, а вот я, так уж вышло, не совсем… Мне нужно в эту самую Канцелярию попасть, чтобы исправить ошибку и выбраться отсюда. Ты случаем не знаешь, где она находится?