Каракурт
Шрифт:
– Кто твои родители? – щебетала мать, обхаживая его.
Витольд чувствовал себя, надо признать, неуютно. Стеснялся? Очень даже может быть. Но ведь по нему не сказать, что он настолько робок…
– У меня их нет, – сдержанно ответил Витольд и бросил взгляд на Настю, словно ища поддержку.
– Как нет?!
– Умерли, – односложно пояснил он и опустил глаза.
– Так ты из детдома, что ли?
– Меня… меня бабушка воспитала. А потом, когда мне исполнилось… лет двадцать, она меня выгнала.
Настя удивленно взглянула на Витольда.
Эта подробность была ей неизвестна!
– Выгнала?! – воскликнула
– Да нет, – пожал плечами Витольд. – Она хорошая. Просто боялась меня, вот и выгнала.
– Боялась? Но почему?
– Да кто ее, старую, поймет, – беззаботно махнул он рукой. – Маразм у нее, видать, появился. Мерещиться что-то стало… Слава Фавну, хоть просто выгнала, а то и что похуже могла сделать. Ее же ведьмой местные звали, она ведуньей была… да и сейчас есть. Просто со мной не общается, боится.
Настя изумленно вздернула брови.
А что еще она не знает о Витольде? У него нет родителей, его выгнала из дома бабка-маразматичка, которая, к тому же, еще и колдунья!
Настя отрезала кусок пирога и медленно подала его Витольду.
– Ой, а доча такие пироги вкусные печет! – умело сменила тему мать. – Вот попробуй, Витенька, покушай! Объедение, все хвалят!
Витольд благодарно взглянул на Настю, кивнул, взял пирог и деликатно откусил его.
Если отец смотрел на него чуть ли не с ненавистью, то мать буквально задыхалась от восторга. Ее желание выдать Настю замуж подпитывалось, очевидно, еще и симпатией к ее новому молодому человеку, если Витольда можно было так назвать.
Витольд вдруг изменился в лице. Пирог выпал из его рук. Он побледнел, зашелся в кашле, стал задыхаться. Вскочив с места, бросился к умывальнику, припал к крану и жадно начал хлебать воду. Давился, захлебывался, но судорожно пил, дрожа, как щенок на морозе.
– Что случилось?! – взвизгнула Настя. – Ты подавился?!
Он не слушал, жадно глотая воду, которая стекала по его шее, мочила рубашку, волосы.
– Витя! – чуть не плача, воскликнула Настя.
Отец взирал на картину снисходительно, зато мать выглядела так, словно вот-вот упадет в обморок.
Витольд наконец отпрянул от крана, обессиленно сполз на пол и устало запрокинул голову назад.
Настя бросилась к нему, упала перед ним на колени и обняла за плечи.
– Что случилось? – прошептала она.
Витольд горько посмотрел Насте в глаза, помотал головой и выдавил:
– Я… я не ем мяса.
Настя поперхнулась.
Что?! Но как это?! Мужчина – и не ест мяса? А как же ее фирменное блюдо?
– Совсем никакое? – на всякий случай уточнила она.
– Практически. Я… не переношу его. Даже к врачу обращался, мне сказали, что это у меня такое отклонение в психике. Я не могу есть мясо, зная, что это внутренности какого-либо животного. Раньше меня вообще выворачивало… Сейчас хоть немного себя контролирую.
Настя нахмурилась:
– Так ты… вегетарианец?
– Практически, – повторил Витольд, поднялся с места и невозмутимо снова сел за стол.
Впрочем, вежливый семейный обед был уже нарушен. Мать всячески старалась поддержать прежнюю атмосферу, но почему-то инцидент поселил тревогу на лица присутствующих.
Появление Евгения стало так называемым разряжением обстановки.
Настя радостно вскочила с места и кинулась к двери.
Евгений был мужчиной довольно красивым
для своего возраста, но уж очень изрезанным морщинами. Хоть и выдавил он добродушную вежливую улыбку, глаза смотрели грустно и подавленно.Сразу видно в нем человека, у которого приключилось горе.
– Ну, и где наш Блинчик? – с печальной улыбкой спросил он.
– Идемте на кухню, – кивнула Настя.
Появление Евгения вызвало у Витольда невероятную реакцию – он побледнел, привстал с места и пораженно вздернул брови. Его взгляд стал даже не испуганным, а скорее шокированным.
– Здравствуйте, Евгений Федорович… – пролепетал Витольд и вежливо кивнул.
Что? Евгений знаком с ним?!
– Витольд? – поразился тот. – Вот это встреча! Рад видеть тебя.
– Вы знакомы? – удивилась Настя.
Евгений кивнул:
– Да, Витольд долгое время был парнем Луизы, моей дочери.
Луизы? Это та, что пропала?..
Выходит, Блинчик раньше принадлежал бывшей девушке Витольда? Невероятное совпадение…
Витольд вновь понимающе кивнул и присел на стул.
– Как она? – тихо спросил он. – Не нашли?
– Увы, – вздохнул Евгений и тоже сел за стол. – Не верю я, что она умерла, нисколько не верю. Жива, сердцем чувствую, кровью ощущаю – жива. Вот только где… У каких бандитов?
Отец молча наплескал Евгению чай, подвинул кружку и осторожно спросил:
– Почему ты решил, что именно у бандитов? Может, в какой город уехала, на тебя обидевшись?
Евгений залпом опрокинул в себя чай, поморщился, словно это был алкоголь, и пожал плечами:
– Да зашуганная она была в последнее время. Дрожала, паниковала… трубку, бывало, не брала. Я еще тогда заподозрил, что с мафией какой-нибудь связалась. Пытался у нее выпытать, а Луиза все отрицала, мол, нормально, не переживай… Я думаю, может, на работе что не ладится? А через некоторое время синяки на ее теле стал замечать. Спрашиваю: откуда? А она: упала. Верно, с бандитами что-то не поделили! Я уже тогда все хотел разобраться… А как с Витольдом рассталась, так и пропала. Видать, боялись преступники его, а после его ухода из жизни Луизы смелость почуяли.
Отец вдруг стрельнул гневным взглядом в сторону Витольда. Сжал салфетку и злобно произнес:
– А… полиция случайно не подозревала Витольда? Вроде как… синяки и пропажа сразу после расставания… достаточно оснований, не так ли?
Витольд вздрогнул, чуть нахмурился, но промолчал.
Евгений махнул рукой:
– Так они и меня подозревали, и жену мою, Злату. У Витольда алиби было, он весь день в каком-то заведении находился, человек пятнадцать присутствие подтвердили, да и камеры тоже. К тому же, отношения у Луизы с Витольдом были очень теплые. Даже после расставания доча хорошо о нем отзывалась. Просто не мой человек, говорит, и все.
Витольд хмуро вытер губы салфеткой, поднялся и тихо сказал:
– Я… пойду, наверное. У меня собаки уже наверняка голодные. Котам утром только молока плеснул, да и паука не кормил. Я еще раз… хочу выразить вам, Евгений Федорович, соболезнования по поводу дочери… Она была очень хорошим человеком, и я… скорблю вместе с вами. Но вы верно сказали – не следует отчаиваться, она, возможно, еще жива.
Витольд сейчас чувствовал себя очень некомфортно – это говорил весь его внешний вид. Настя, чтобы не заставлять Витольда больше мучиться, подхватила его под руку и повела к двери.