Карамелька. Книга 1

Я выбралась из воды, отплёвываясь.

– Ну всё ты попал, дитя фермерских просторов!
– прорычала я, целенаправленно устремляясь в сторону хохочущего муженька.

Сенька своей серьёзностью последних месяцев ввел меня в заблуждение: я подзабыла, сколько ему на самом деле лет. И вот сегодня он явил во всей красе свой истинный возраст: начал по-тупому заигрывать. Дашка ржала, утирая слёзы.

– Иди сюда, моя кошечка, - засюсюкал этот сын фермера.

Я припустила за этим излишне смешливым гадом, но не мне тягаться с ним в скорости с его-то армейской подготовкой. Меня такое зло взяло, не знаю, раньше за собой не замечала вспышки подобных эмоций. Я поднапряглась и ускорилась, а этот говнюк резко остановился, перехватил меня в прыжке, и мы оба нырнули в гостеприимные воды озера.

Я не очень хорошо плавала, поэтому вцепилась в Сеньку как бульдог, боясь, что он меня отпустит, и я нахлебаюсь воды. Но он и не думал меня топить, наоборот крепко держал за предплечья, не давая уйти под воду. На самом деле в том месте не так уж и было глубоко.

– Тише ты, Карамелька, - шикнул на меня парень.
– А то всех перепугаешь...
– он сделал многозначительную паузу, - ... мутанточка.

– Чего?
– возмутилась я, он сегодня целый день так дразнил меня.

– Ты бы видела со стороны, какую ты прыть развила, пытаясь поймать тренированного бойца. А доктор-то оказался прав, - добавил он задумчиво.
– Увеличение выносливости на лицо. Ты даже не запыхалась.

Я прислушалась к себе, и точно ведь, раньше бы после такой пробежки с препятствиями я бы давно хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

– Я понял одну вещь, нас не достаточно хорошо тренируют, - сделал парадоксальный вывод из случившегося Разумовский.

– А причем здесь это?
– не поняла я.

– Как я буду уничтожать Инородцев, если даже догнать их не смогу? А ведь ты даже не полукровка. Или я что-то не знаю о твоём происхождении?

– Я обычный человек! Понял?!
– я попыталась высвободиться из его объятий, но он сам неожиданно нырнул, выпустив меня.

Я тут же с головой ушла под воду. Заорала, глотая воду.

– Тьфу, Карамелька!
– ругался на берегу Сенька, укладывая надрывно кашлящую меня на полотенце.
– Почему сразу не сказала, что плохо плаваешь?!

Славка тоже заголосил, поддерживая претензии отца.

– Я умею держаться на воде!
– просипела я.- Но ты меня смутил! И я растерялась! В отличие от некоторых меня не учили выживать в любых условиях!!

– Я плавать научился ещё в детстве, - заметил Семён.
– Ты же из богатенькой семьи? Тебя разве папка не отправлял на плаванье?

– Нет!
– рявкнула я.
– Я посещала музыкальную школу и школу танцев.

– О, - уважительно протянул муженёк.
– А на чём ты играешь?

– На фортепиано. И флейте. Немного, правда.

– А почему не говорила?

– А ты не спрашивал! Дай мне Славку, он, наверное, кушать захотел.

Сенька продолжая смотреть на меня с непередаваемым выражением, подтянул переноску к себе и извлёк из неё моего малыша. Он увидел меня, радостно заагукал.

– Да ему просто скучно стало одному, - заметил Семён.
– Да, мелкий?
– он потрепал сынишку за пухлую ручку, тот недовольно отобрал конечность и стал возиться на моих руках, чтобы я ему дала грудь.

– Иди в машину, - посоветовала Даша.
– Там тонированные стёкла, никто тебе не помешает.

– Спасибо, - поблагодарила я.
– Сень, обвяжи, пожалуйста, полотенце вокруг бёдер, а то я все намочу в машине.

Сенька фыркнул, но выполнил просьбу. Все как-то странно следили за его действиями.

Сенька не спешил, делал своё дело основательно, поглядывая на меня из-под приопущенных ресниц. Славка решил поиграть, начал цеплять своими ручками цепочку парня, опасно наклоняясь в его сторону из моих рук. Семён поймал его ручки и начал любать.

– Ты чё раздумал кушать?
– спросил он весело малыша, щёлкая по носу. Тот недовольно заворчал.

– Ну, нет, сам напросился, поэтому идём, - строго сказала я и направилась к машине Сергея и Даши.

***

– Ты чего собрался меня фотографировать!
– взвизгнула я, прячась под простыню.

Ещё во время нашей первой семейной фотосессии я поняла, что в Сеньке пропадает великий фотограф. Но когда сегодня он начал щёлкать меня обнажённую....

– Совсем сдурел?!
– я возмущённо сверкала глазками в щёлочку из-под простыни.

– Но блин! Ты такая красивая! Хватит прятаться!
– он с силой дёрнул моё ненадёжное укрытие на себя.

Он ещё на прошлой неделе обещал мне устроить фотосессию, я тогда не придала этому значения, думала, поговорит и забудет. А зря. Ради такого случая, он выпросил у сослуживца профессиональную камеру.

Я вцепилась в бедную простыню, как последний оплот.

– Зачем тебе мои фотки? Ты и так можешь на меня любоваться каждые выходные!
– взвизгнула я, когда Сенька вместе с простынёй потащил меня по дивану.

– Но ты такая красивая! Если бы я умел рисовать, то обязательно нарисовал бы! Но я не умею, поэтому буду фотографировать, - он сел на краешек дивана.
– Ну, Карамелька, что здесь такого? Эти фотки будем видеть только мы с тобой, - он сделал умильную просящую рожицу.

– Ты из меня хочешь сделать порноактрису?!
– я искренне не понимала устремлений парня. Казалось, вот она я - хочешь - смотри, хочешь - трогай, хочешь - люби. Но нет, ему нужно было запечатлеть меня на цифровую камеру.

– Тсс, - досадливо цыкнул мой очень молодой муж.
– Я же говорю, никто не увидит этих фоток, только ты и я. Я даже выносить их из дома не буду. А с камеру всё удалю, как только перекину на ноутбук. Идёт?

– Неа, - я отрицательно помотала головой.
– А если кто-нибудь выкрадет эти фотки, и потом будет шантажировать? Во всех фильмах так показывают, - внесла я весомый аргумент.

– Пф, - тяжело вздохнул парень.
– Ну ладно, давай я отсниму, а ты потом сразу удалишь? Хорошо?
– он легонько дёрнул за край простыни, которой я все ещё активно прикрывалась.
– С меня желание, - добавил он, подумав.

– Тогда в чем смысл?
– не поняла я.

– В самом процессе, - весело ответил Сенька, видя, что я начала колебаться.
– Ну же, Карамелька, тебе нечего стесняться, ну и бояться тоже, - он снова мягко потянул за край простыни, потихоньку вытягивая её из моих пальчиков.
– Моя хорошенькая девочка....

Наверное, я очень глупая, но я поддалась уговорам. Просто мне нравилось, как он смотрел на меня, когда простыня всё-таки была отброшена в сторону. В его глазах был чистый экстаз, восхищение, помешанное на желании и что-то ещё, вроде наслаждения чистой красотой.