Каратель из погибшего клана

— Ты думал, я не приду? — спросила она, глядя на меня.

— Даже мысли такой не было.

Мария, несмотря ни на что, продолжала сохранять свой шарм. У неё на это был талант. Она прошлась возле меня в своём чёрном платье с огромным вырезом и ещё раз бросила взгляд.

Следом пришёл Гудков, который вечно куда-то торопился и всех искал глазами. Он сразу подошёл ко мне и извиняющее сказал:

— Прости, Вера не придет, — была его первая фраза. Он был одет в чёрный костюм.

— Хорошо, что ты пришёл, — ответил я ему.

Следом за ним явился Раевский, который потянул за собой всех остальных гостей. Дети из аристократических родов были настроены оторваться, что меня вполне устраивало.

Практически вся городская элита собралась, что давало мне повод познакомиться с ними поближе. Стронский постарался, пригласив практически всех; за это ему можно поставить жирный плюс. Человек он действительно компанейский.

Мы назвали внушительный список имён, поэтому Настя носилась и следила за всем. Девчонки ей помогали, моментально принося напитки и готовя новые закуски взамен съеденным.

Короче, была полная суета. В этом бедламе и потоке болтающих гостей, собравшихся в небольшие группы, я искал Воронцова Юрия Михайловича, который стоял в холле с бокалом, разглядывая картину. Мне его показал Константин Стронский и пожелал удачи.

Воронцов подошёл к полотну очень близко, надел очки и пытался разглядеть дедушкины медали. Не знаю, что он хотел увидеть, может он в них разбирался?

— Юрий Михайлович, это мой дед, — сказал я громко, и Воронцов резко обернулся на звук. Его лицо моментально покраснело. Храбрости в нём практически не было. Я посмотрел на него с удивлением. Почему он не хочет продать дом?

— Михаил Романович, здравствуйте, спасибо вам за приглашение на вечеринку.

— Пожалуйста, — ответил я, подходя к нему ближе.

— Я вот разглядывал вашего деда… Послушайте, давайте не будем тянуть время. Я не продам вам, и тем более Зубатову, этот дом. Ведь вы меня позвали для этого?

— Почему? — с интересом произнёс я.

Воронцов опустил глаза. Он, видимо, не мог решиться сказать «да» или «нет». Хотя, чего молчать? Я всё равно бы из него это вытащил. Он и сам это понял, подняв глаза на меня и понимая, что деваться ему некуда.

— Мой отец должен был Каиновым, — проговорил Воронцов.

Как же без Каиновых! В городе ни одна история без них не обходится. Хорошо, что и они здесь присутствуют; я бы даже сказал, что с ними спокойнее.

— Как Каиновы связаны с домом? — спросил я.

— В них всё дело. Вы думаете, я просто так не продаю дом Зубатову? Я готов продать, даже отдать. Но не в этом дело, у меня совести не хватит отдать его ему. Да не только ему, а кому угодно. Расскажу по-другому. Мой отец по своей глупости задолжал Каиновым огромную сумму денег. По крайней мере, он мне так говорил. Я лишь потом узнал правду: Каиновы оказали ему услугу, которая спасла отца. Но взамен попросили сдать им в аренду дом, который отец выиграл в карты у Зубатова.

— И ваш папа им отдал в аренду дом? — спросил я, внимательно глядя на него.

— Да, отец сначала обрадовался такой просьбе. Он думал, что они его будут использовать как охотничий домик. Но ему и в голову не пришло, для чего на самом деле Каиновым нужен был этот дом.

— И для чего? — спросил я.

— Может, вы подумаете, что я говорю глупости, но Каиновы заперли там души. Вам может показаться это странным и нелогичным, но это правда. Самое страшное, что этим Каиновы прокляли наш род. Они сами не решились создавать такие места в своих поместьях, а сделали всё через нас.

Да, дело принимает интересный оборот. Теперь я узнал, где Каиновы держат души, это подстёгивает желание посмотреть на них. Руки сильно чешутся туда забраться и всё выяснить.

На это дело надо взять с собой Раевского. Он парень отчаянный, первый бросится в этот дом. Своей головой пробьёт стены — такой напарник мне нужен.

— Если я уберу души, вы продадите дом Зубатову?

Лицо Воронцова исказилось. Он и правда думал, что я остановлюсь перед его страхами. Воронцов оглянулся по сторонам.

— Вы ведь не серьёзно? — спросил он, ещё больше раздражая меня.

— Я всегда серьезен.

— Михаил Романович, я ведь вам всё это рассказал, чтобы вы туда не шли.

— Не важно, просто скажите, вы согласны?

— Но предупреждаю сразу, что вы Михаил Романович сами пошли на это и я вас не принуждал. Вам нести ответственность, если что-то с вами случится, — проговорил Воронцов.

— Хорошо, вы согласны? — спросил я, ожидая ответа, но Воронцов мямлил. Он все никак не мог решить и сказать что-то мне внятное. Как я не люблю таких людей, который не могут решиться.

— Ну, я не знаю… — ответил Воронцов и замолчал. Его взгляд уперся в пол.

— Договорились. Я решаю проблему этого дома, вы оформляете дарственную на Зубатова или продаете, сами решите, — сказал я, не дожидаясь ответа от Воронцова. Будем считать, что молчание это знак согласия.

Юрий Михайлович повёл бровью, смотря на мою руку. Он, наверное, рассчитывал совсем не на это; если честно, я не собирался попадать в его расчёты.

Мне нужна лицензия, которая двигала всю эту шахматную игру. Поэтому мне нужно было решить этот вопрос, посидеть с друзьями, пока они тут всё не разнесли, и, самое главное, ещё взять с собой Раевского.

Он, кстати, громко кричал в дальней комнате.

— Скажите где находится дом и запишите мой номер, — сказал я.

— Хорошо, — сказал Воронцов. Он достал телефон и продиктовал свой номер и адрес дома.

Воронцов хмыкнул и подошёл к столу с закусками, взял стакан и обратился ко мне:

— Михаил Романович, я сразу хочу вас предупредить, что этот дом опасен. Когда он был во владении Каиновых, они никого туда не пускали. Вообще закрывали к нему дорогу. Жители из соседних деревень слышали крики и вой. Мне они сами рассказывали. Даже после того, как Каиновы разорвали с нами договор аренды дома, вой не прекращался.

— Хорошо, — я взял со стола закуску, попробовал канапе. Настя готовит изумительно.

Про этот дом я уже наслушался сполна, честно сказать, он мне уже надоел.

— Тогда я доеду до дома и разберусь на месте, — сказал я и пошел к лестнице.

В это время на втором этаже вовсю шла игра. Я слышал, как орал Стронский, спрашивая, кто с ним будет играть. Веселье продолжалось.

Поднимаясь, я встретил Марию на лестнице; видимо, она меня караулила и тут же перегородила дорогу.

— Мог бы мне и позвонить, я ждала… точнее, всегда жду.