Каратели

– Да, Гектор...это так, - смотрела внимательно и не позволяла себе трусливо опустить взгляд.
– Всё правильно.

Бездушно отвечала, души отныне нет, одна пустая оболочка на ее прежнем месте.

– Это очень мило. Тогда позволь поинтересоваться?
– вежливо начал спрашивать.

– Да?
– ответила с придыханием. Наигранно с вдохновением, будто бы очень интересно, что спросит.

– Где я могу найти Твардовского Артёма? Ты ведь по старой дружбе поможешь?
– он тоже говорил очень тихо и спокойно. Крайне вежливо и деликатно. Это не Гектор. Или я не знала настоящего Гектора.

Две бездушные куклы со стеклянными, равнодушными глазами. Мы общались всегда очень эмоционально. Такой уж характер, были слишком нетерпеливы и легко воспламенялись от слов друг друга. А теперь штиль между нами, ровная гладь эмоций, потому что их отныне нет. Пустота на прежнем месте шторма.

Гектор ждал ответа, а я едва приоткрыла рот и вымучила из себя:

– Я не представляю, где Артем. В этом я не помощник.

– Точно?
– как-то по интимному тихо-тихо в лицо. Тела очень близко, глаза близко и дыхание близко, а все остальное запредельно далеко.

– Точно. Не знаю, где Артем.

– Хорошо.

И Гектор отошел от меня подальше, а я пыталась собраться, вновь выйти из энергетического поля, которое всегда действовало между нами. И которое он с легкостью покинул, а мне невероятно тяжело вырваться из этого притяжения.

Пока слепо стояла в ожидании продолжения, лица Клейменных расплывались, но потом появился отчетливый кадр -- рядом с Гектором один из охранников: тот, которому рассказала правду о захватчиках, кому доверилась. Пленник с руками, связанными спереди, тихонько передвигался по песку, направляемый аккуратным, я бы сказала нежным объятием Гектора. Каратель, обняв его за плечи, что-то рассказывал, как доброму другу, и вел ко мне.

Неприятное ощущение облепило холодным потом каждый жалкий миллиметр плоти. Я покрылась мурашками от ужасного предчувствия.

Возле меня остановились двое. Объятие-зажим прекратилось, Гектор сощурился от яркого солнца, будто наслаждаясь голубым небом над головами и произнес:

– Понимаете...мы отсюда не уйдем пока я не получу "хороший" ответ. Пока что я получал плохие ответы.

Гектор выудил из кармана черных штанов металлический предмет, в котором не сразу распознала нож. Только после того, как предмет щелкнул и лезвие ярко заблестело от слепящего света. Улыбка Карателя рядом с опасным орудием сверкала также лучезарно.

– На кончике ножа его сраная жизнь!
– указал пальцем на охранника.
– А теперь рассказывайте. По одному или вдвоем.

Клейменный начал тараторить, объяснял, когда в последний раз видел Артема. Я молчала, загипнотизированная холодным орудием. Гектор не пользовался ножами, пистолетами, а предпочитал цепь. О нем и его цепи слагали небылицы.

– Плохо, - покачал головой Гектор.
– Не верю, что не знаете.

– Я правда не знаю, видел последний раз - вчера днем. Они пришли вместе, - указал на меня.
– А ушел он не знаю, когда. Может по-прежнему скрывается на острове?

– Это вы мне ответьте, может или не может он быть здесь?
– Гектор не обращал внимания на собеседника, завороженный опасной красотой лезвия, крутил его между пальцев.

– Надо обыскать остров. Артем может быть здесь. Он не мог убежать без нее!
– вновь с укором поглядел на меня охранник.

– Я... спрашиваю...в последний раз...
– медленно среди завораживающей тишины мелодично протянул-прошептал Гектор.

– Ты заставляешь слишком много раз повторять. Это напрягает...Где Твардовский? В противном случае приступим к пытке: начну с пальцев, перейду к глазам, к губам, к но…

Горькие карие глаза смотрели из-под бровей. Голова, скрытая легкой вязанной шапкой, была наклонена. Взгляд с такого наклона был похож на безумный.

– Прекрати!
– сделала нервный шаг в сторону Гектора.
– Ты псих! Прекрати! Я не знаю!

– Ответ!
– игнорируя выкрики-просьбы, лениво протянул Гектор.

– Я сказала - не знаю! Не знаю! Он ушел!
– орала, перекрикивая лишние звуки на острове.
– Несколько дней назад ушел!

– Куууда?
– совсем тихо поинтересовался, держа руку наготове с опасным лезвием и демонстративно рассматривая шею пленника.

– Не знаю! Не знаю! Может в лесу, может в соседнем округе!

Облегченно выдохнула, когда Гектор толкнул охранника в спину, прогоняя прочь. Как плешивую собаку, не достойную стоять рядом с хозяином.

В ответ на удар в спину охранник тихонько шепнул:

– Врет. Она знает...

Развернулся в мою сторону, голубые глаза страшно гневались, с такого расстояния казались грозовыми темно-синими. По его взгляду было понятно, что винит в нападении на остров меня. А может, предательство отца перенес тоже на меня?

– Об этой парочке в свое время весь остров шушукался, - продолжил охранник, пренебрежительно скривив уголок губ.
– Наш вождь застал их однажды вдвоем в океане... голыми. Уж не знаю, что они там делали... Но после этого случая Артема изгнали с острова. А ее, — мужчина ткнул пренебрежительно в мою сторону.
– - А ее наказали. Они какие-то ненормальные. Мы не можем размножаться друг с другом. Что-то не так у них в башке!
– - охранник прислонил растопыренные пальцы к голове и покрутил вперед назад. Намекая, что в наших голова нарушены умственные процессы.

Я все это время слушала охранника, смотрела строго в глаза. Принимала обвинительные слова, ведь частично виновата в страданиях мужчины. Пыталась так искупить вину за содеянное. Но после сказанных слов и внимания со всех сторон обрушилось стойкое... могильное молчание. Осуждающее, насмешливое.

И это слово «ненормальные» заставило унизительно опустить взгляд на белый, искрящийся на солнце песок. Такая чистота, а я его пятнала собой.

Затем раздался едва различимый гул голосов Клейменных — маленьких сплетников. Кто постарше помнил эту историю двух летней давности, а остальным, наверное, рассказали. От Карателей шло обычное любопытство и тишина. А детишки Клейменные со смешками шептались.

Опять поглотило это ощущение... Что слова не вымолвишь, язык пристыл к небу. И челюсть, как деревянная. Я забыла это ощущение насмешки, пренебрежения. Оно душило последние два года на острове, из-за этого замыкалась в себе, предпочитала прятаться в деревянном доме в тишине и спокойствии.

Сейчас я заставляла стоять себя гордо, не гнуть спину под градом унижения. Расправила плечи, еще бы взгляд гордо поднять от песка и не смотреть под ноги Клейменных и Карателей.

– Да...представьте себе, - скромно и тихо начала объяснять. Не знаю слушал кто или нет.
– Людям и некоторым Клейменным свойственно любить.