Карельский блицкриг

Настроение было бодрое, задиристое и в этом, в определенной мере была виновата Москва. Это она плескала масло на горячие угли финского костра, предлагая Хельсинки заключить договор по укреплению безопасности в Финском заливе. И чем больше она это делала, тем сильнее становилась уверенность правителей Суоми, что они идут по правильному пути.

Твердость и бескомпромиссность позиции Финляндии в полном блеске показала себя на октябрьских переговорах в Москве, куда она была приглашена по приглашению Молотова для обсуждения актуальных вопросов советско-финских отношений.

Глава IV. Ах, Понтий Пилат, умыть руки ты рад.

Суровые хмурые тучи висели над Москвой все время пока в Кремле шли переговоры с финской правительственной делегацией. Холодно и неуютно было в столице Страны Советов но, несмотря на осеннюю непогоду, в душах посланников Суоми постоянно светило яркое солнце.

Да и как ему было не светиться, если это был долгожданный момент торжества и исторической справедливости для маленького, но свободолюбивого народа.

Долгое время страна озер и лесов, полученная в качестве военного приза от шведского королевства находилась под властью русского царя, именуясь великим княжеством Финляндским. Его жители не платили налогов, не служили в армии, имели местное самоуправление и даже выпускали собственные деньги и почтовые марки. Последние вызывали злое недовольство у императора Александра III, но он ничего не мог поделать, эти права были оговорены финской конституцией.

Подобных вольностей не имела не только ни одна провинция русской империи, но даже не одна провинция просвещенной Европы на всем протяжении 19 и в начале 20 века. Для них о такой привилегированной жизни можно было только мечтать, однако угнетенные и порабощенные русским царизмом финны хотели большего.

Только полная свобода была нужна славным детям севера, чью славную столицу Хельсинки оккупанты именовали Гельсингфорсом, а их самих чухонцами. Пепел Клааса гулко и яростно стучал в сердцах пылких финских парней, и они самозабвенно ждали момента, который появиться возможность освободить светлоокую Деву Финляндии из лап страшного русского медведя.

Терпеливым и настойчивым людям всегда везет, повезло и финнам. После столетнего ожидания, дети лесов и озер получили благосклонность от госпожи Фортуны, да ещё какую. Словно извиняясь за свое прежнее невнимание к этой далекой стране, она высыпала на Финляндию из своего знаменитого рога изобилия целую охапку всевозможного счастья.

Вначале, в декабре 1917 года, воспользовавшись внутренними смутами Русского государства, финны получили из рук большевиков долгожданную независимость, не сделав при этом ни единого выстрела и не потеряв ни одного человека. Одновременно с этим новорожденная европейская держава удержала за собой хранимый в Хельсинки золотой запас великого княжества, а также город Выборг вместе с губернскими землями, который либеральный государь Александр I подарил Финляндии.

Затем при помощи германских штыков, финский шюцкор спас свое обретенное государство от 'красной заразы', доставшейся стране в наследство от мрачной русской оккупации. Бывший царский генерал Карл Густав Маннергейм, кровью и железом быстро навел в стране крепкий порядок.

Беззаветно борясь с опасной крамолой, он безжалостно убивал и изгонял за пределы Финляндии толпы отщепенцев, для которых идеи красного интернационализма были выше пламенной любви к бело-голубому флагу. А тех, кто не успел убежать, сначала убивали на городских площадях, потом отправляли в тюрьмы и те, кому самый гуманный суд оставил жизнь, отправлялись в лагеря на перековку.

Когда генерал вступил в очищенную от красных банд столицу, вся свободолюбивая Финляндия со слезами на глазах рукоплескала ему. Сотни добропорядочных буржуа и лавочников, стоя на залитой кровью отщепенцев мостовой, громко славили своего спасителя, финского Камилла и Муция Сцевола имевшего шведское происхождение.

Окрыленный успехом и пылкой любовью сынов Суоми, Маннергейм решил подарить своему новому отечеству вслед за свободой, все исконные финские земли, которые остались под пятой русских оккупантов. По этому поводу, столичным историкам был сделан срочный запрос и вскоре, вся Финляндия узнала о своих истинных границах, о которых она ранее и не догадывалась.

Светясь от осознания важности исторического момента, господа ученые доложили Карлу Густаву, что финская нация может по праву претендовать на всю территорию от Кольского полуострова до устья Енисея.

Подобное историческое открытие весьма обрадовало господина барона но, будучи человеком практичным и рассудительным, он внес существенные коррективы в вопросе о восточных границах возрождаемой им 'Великой Финляндии'.

– Я полагаю, что на данный момент, нам будет вполне достаточно земель, что располагаются к западу от линии Архангельск - Онежское озеро - река Свирь - Ладожское озеро и река Нева. Особо хочу отметить судьбу бывшей русской столицы, Санкт-Петербурга. Он будет превращен в 'свободный город-республику' вместе с прилегающим к нему Петергофом, Ораниенбаумом, Царским Селом и Гатчиной.

Вот тот предел, который я вижу для себя как главнокомандующего финского государства. Все остальные свершения оставим молодому поколению, в руки которого через двадцать лет мы вручим дальнейшую судьбу нашей страны - величаво молвил генерал, решительно проводя красным карандашом по разложенной перед ним географической карте.

Естественно, столь варварское отношение к их кропотливым изысканиям вызвало негодование в сердцах вчерашних подданных российской империи, а ныне свободных финских интеллигентов. Они, что-то пытались лепетать в защиту своего творения, но одного движения густой генеральской брови было достаточно для подавления праведного бунта в рядах господ ученых. Уж слишком свежи и ярки были у них воспоминания недавнего очищения юга страны от большевистской скверны и государственной измены.

Получив от науки легитимность своих действий, генерал отдал боевой приказ и, вскинув руки в радостном приветствии, финские солдаты устремились на восток, вершить свою историческую справедливость.

Казалось, ничто не может помешать горячим финским парням в их праведной борьбе, но в этот момент госпожа Фортуна неожиданно отвернула от них свой ветреный лик и, повернувшись задом, показала строптивость и непостоянство своего характера.

Пытаясь вернуть свои исконные земли, красавица Суоми очень больно наколола себе руку о русский трехгранный штык и, обливаясь горькими слезами, была вынуждена временно отказаться от воплощения своих замыслов.

Карл Густов очень надеялся на помощь германского принца Фридриха призванного им на престол бывшего великого княжества, но жестоко ошибся. Вспыхнувшая в Германии революция смыла за борт истории империю Гогенцоллернов, вместе со всеми имперскими амбициями и огромными планами.

Коронный финский лев был вынужден отступить, сумев удержать под своей властью Выборг, Западную Карелию и бывшую русскую Печенгу, а ныне незамерзающий порт Петсамо на берегу Ледовитого океана.

С этого момента прошло ровно двадцать лет. И все это время взор золотого льва финнов был неизбежно обращен на восток, а в поднятой над головой лапе, был зажат белый меч, символ священного возмездия угорских племен.