Карьера в опасности
Шрифт:
А я прикусила ребро ладони, чтобы не зарычать от злости и досады. Беззвучно покричала и потопала ногами.
«И ведь не стыдно ему заявиться сюда, к моим родителям на глаза!»
Хотя о чем это я?! Они же не знают правды. Когда я стала такой врунишкой? Ничего не скрывала от родителей, а сейчас чувствую себя грязной лгуньей. Этот мистер Гилберт очень плохо на меня влияет! Чтобы ему пусто было! Гад!
«О, прекрасно! Я еще и ругаться начала… Так скоро до персонального котла в подземном царстве докачусь…»
Прикрыла глаза. Вдох-выдох. Пошла.
— Лизи, доброе утро, — тепло улыбнулся папа,
Чмокнула его в щеку и двинулась в сторону сада.
— Чем обязана вашему визиту, мистер Гилберт? — скрестив руки на груди, решила нападать первой.
— Элизабет, прошу, выслушай меня…,- голос полный отчаяния, в глазах страх, вина и что-то еще еле уловимое.
Я прикрыла глаза, успокаиваясь, хотя внутри уже заворачивался разрушающий смерчь.
— Послушайте, мистер Гилберт, я не маленькая и можете не переживать за мои чувства, или гордость. Просто давайте сейчас обозначим границы. Вы мой начальник, — указала на него пальцем. — А я ваша подчиненная. На этом все! У вас что-то еще? Или могу идти? Есть хочется, знаете ли.
Налепила на лицо самую невозмутимую маску. Душа трясется, как у зайчика, а снаружи холодная, собранная, сильная.
Он вопреки моим ожиданиям, резко приблизился ко мне, схватил за предплечья.
— Нет, Элизабет, ты выслушаешь меня! Я хочу, чтобы ты знала, что я не отпущу тебя, я настроен максимально серьезно. Анжелика добилась, чего хотела — отвернула тебя от меня, но я вчера поставил окончательную жирную точку, она больше не будет нам мешать, — он говорит, а у меня внутри качели набирают амплитуду. — Я хочу быть с тобой, хочу радовать тебя, хочу наслаждаться твоим присутствием, — он смотрел так пронзительно, что у меня в душе что-то переворачивалось, но вчерашние картинки были слишком живые и обида только разрасталась.
— Ты, — ткнула пальцем в его грудь. — Наглый лжец! Я не хочу иметь с тобой ничего общего! — чтобы родители не услышали, шипела сквозь зубы.
Не поняла, что произошло, но у него в глазах что-то промелькнуло, он резко подался вперед, впиваясь в мои губы, одновременно крепко прижимая меня к себе.
Ноги слегка подкосились, внутри, будто бомба взорвалась, обдало горячей волной, глаза прикрылись сами собой.
Гилберт не жалел меня, он выплеснул всю страсть, боль, вину. Жадно втягивал мои губы, ласкал язык, втягивая в поцелуй. В голове мелькнула мысль, что уже все, что я придумала и настрадала просто не важно. Только я и только он!
На краю ватно-розового сознания я услышала шаги. Резко отстранилась.
— Молодые люди, давайте позавтракаем, потом дорешаете свои рабочие моменты, — хмыкнул папа. Я залилась краской, потому что показалось, что слово «рабочие» он выделил интонацией.
Синхронно кивнули ему и поплелись вслед.
После нескольких минут напряженной тишины, Гилберт откашлялся, встал изо стола и сказал то, что я теперь этот момент буду вспоминать до конца жизни.
— Уважаемые родители, я очень серьезно настроен по отношению к вашей дочери, поэтому хочу попросить у вас руку Элизабет
«Занавес…»
21. Гилберт
Все замерли. Немое удивление застыло на лицах родителей, когда как Элизабет выражала оглушающую ярость.
—
Ми. мистер Гилберт, это шутка такая? — поднялась на ноги мама моей теперь уже невесты.«Потом, я потом подумаю над этим…»
— Мистер Гилберт, можно с вами поговорить? — прошипела девушка, хватая меня за предплечье, и потащила в дом.
Оказавшись в гостиной, Элизабет налетела на меня.
— Вы что творите? Какая рука? Какое сердце? Вы в себе вообще? — громким шепотом рычала маленькая тигрица. А мне так нравилось это зрелище, на лице растянулась улыбка.
— Я хочу показать тебе, что серьезно настроен! Что не понятного? — резко притянул ее к себе. — Просто дай мне такую возможность, — я переступал через свои принципы, что-то внутри от этого скреблось. Но сейчас у меня была цель — вернуть ее. Оценки себе и своему поведению буду давать позже.
— Не верю ни единому слову! Скажите мне правду, зачем я вам нужна? — Элизабет почти кричала, а я от ее напора выпалил в ответ те слова, о которых буду еще долго жалеть.
— Как ты не понимаешь, что у меня крышу рвет от того, как я хочу тебя?! — буквально рычал на нее.
— Хочешь? — аккуратная бровка взлетела вверх. — Ты никогда меня не получишь! Ясно тебе? — кричала в ответ, гневно сверкая глазками.
В этот момент мне стоило титанических усилий не сорваться и не наговорить кучу всего неприятного, поэтому я принял единственное решение, которое было пришло на ум. Надо бежать!
— Ясно, — ровно отрезал, развернулся на пятках и покинул ее дом.
Сел в машину, завел мотор и помчался прочь. Срочно надо проветрить мозги. Надо выговориться кому-то. Чувства так больно жгут грудь изнутри, что хочется выть.
«Неужели так сильно обиделась?! Или просто не чувствует ко мне ничего?»
От этих мыслей еще больнее. Прикрыл глаза, сразу открыл. Знаю, кому надо вывалить все это дерьмо. Брендан.
— Привет, дружище! Есть минутка? — позвонил другу сразу, как только появилась возможность.
— Тааак, Берти, колись, что на этот раз? Неужели малышка обломала тебе рога? — забавлялся друг.
— О, тебе лишь бы поиздеваться, — устало выдохнул.
— Ладно-ладно, не пыхти, когда увидимся? — более серьезно спросил Брен.
— Давай на нашем месте, вечером, — потер переносицу.
— Заметано, — судя по звуку голоса, друг улыбался.
Чтобы скоротать время, поехал на море. Там у воды, всегда можно было обрести душевное спокойствие. И сейчас оно мне было крайне необходимо.
Когда подъехал к побережью, я буквально выпал из машины, даже двери закрывать не стал. Задыхался, очень хотелось вдохнуть, чтобы воздух не душил, чтобы разгонял кровь по венам, а не сгущал ее больше.
Когда? Когда я успел обрести такую зависимость от нее? Я физически чувствую пустоту от того, что не могу сейчас быть рядом с ней. Я не могу ее потерять! Ощущение, что сейчас это будет фатально для меня. Хочется врезать себе, убежать, спрятаться от нее, но понимаю, что сам же взвою вдали от девочки, что стала наваждением для меня.
Вдыхаю воздух полной грудью, соль щиплет сначала нос, потом и горло. Прикрыл глаза и просто дышу. С углекислым газом из груди понемногу уходит тревога. Голова остывает. И только сильнее убеждаюсь в твердости своих решений и намерений.