Карл XII, или Пять пуль для короля
Шрифт:
А страна Карлу XII досталась обширная. Она создавалась не в один день или год, и не при помощи плуга, топора или в результате наследства и брачного приданого, а исключительно с помощью меча. Все началось с «броска» шведов на восток, в Финляндию и Карелию, а потом, при Густаве II Адольфе — на юг. Последующие монархи уже закрепляли, расширяли и углубляли шведское влияние в Европе, в первую очередь в бассейне Балтийского моря, которое они хотели видеть морем Шведским. Воинственным шведам удалось потеснить русских, датских, польских и германских соседей и создать огромную по тем меркам страну. Но и тогда не величина определяла вес и значение государства, а сила. Ведь Россия была по территории самой крупной державой, но влияние ее в международных делах, пока к власти не пришел царь Петр, было ничтожным. Сила же шведов заключалась в их армии.
И все бы было хорошо, но королевство Швеция страдало одним недостатком: в нем было мало людей. По плотности населения Швеция занимала одно из последних мест в Европе, на всей территории с севера на юг и с запада на восток, включая заморские провинции, проживало не более трех миллионов жителей, в то время как даже в слаборазвитой Польше его было в четыре раза больше. И какие люди
Английский историк М. Робертс считает, что к началу XVIII века Швецию вряд ли можно было считать великой европейской державой, потому что она уже попала в сильную финансовую зависимость от Франции, и Версаль откровенно рассматривал ее в качестве своего клиента. Заслуга Карла XI, по его мнению, состояла в том, что он подготовил плавный отход от великодержавия к скромной второстепенности и повернул страну лицом к ее ресурсам и действительным интересам.
Армия — основное средство экспансии Швеции — стала обходиться слишком дорого. Постоянно ощущался недостаток не только в деньгах — тут шведские короли находили-таки выход в том, чтобы содержать ее за счет населения захваченных территорий или «редуцированных» дворянских поместий, но и в людских ресурсах. Солдаты и офицеры обладали одним нехорошим свойством — они погибали в сражениях, а сражений в шведской истории XVI—XVIII веков было более чем достаточно. Страна беспрестанно воевала.
Карл XI нашел выход в том, что создал эффективную армию, способную воевать не числом, а умением. В этом смысле он произвел в военном деле настоящую революцию. Да, шведская армия была отлично выучена и вооружена и применяла самые передовые методы ведения военных действий. Многие офицеры за государственный счет уезжали в другие страны Европы и набирались там знаний и опыта. Но дело не только в этом. Карл XI, решая проблему содержания армии в мирное время, сделал следующее: он посадил солдат и офицеров на землю и заставил их самих себя кормить. Каждый солдат и офицер получал надел земли — хутор, сдававшийся обычно в аренду. Пока в военной службе не было надобности, солдат трудился на своем клочке пашни, в то время как его мундир, амуниция и мушкет с порохом держались в чистоте, опрятности и постоянной готовности (за плугом надевать мундир строго воспрещалось). В случае мобилизации солдат оповещали специальные вестовые, и первые шли сначала на свой ротный пункт сбора, откуда с ротным командиром являлись на батальонный, а потом и полковой пункт. Часть штабных офицеров полка, находившаяся на государственном жалованье, работала на этих пунктах постоянно, вела учет военнослужащих и следила за их поведением. Получалось так, что каждая провинция Швеции должна была выставлять один полк. Полк состоял из военнослужащих одной местности, между ними была постоянная спайка, и в боевых действиях эти части показывали наибольшую стойкость, выносливость и боевой дух. Эта своеобразная система «военкоматов» и солдат-поселенцев долго и тщательно отрабатывалась Карлом XI и к концу его жизни была доведена до совершенства. По первому сигналу из Стокгольма вся армия могла быть мобилизована в несколько раз быстрее, нежели в других государствах [24] .
24
Что-то подобное попытался с помощью Аракчеева сделать царь Александр I. Аракчеевские поселения в России «не пошли», надо полагать, в первую очередь из-за полного бесправия солдат-поселенцев и жестокой казенной атмосферы в них.
Кроме этих полков были также полки вербованные (большинство из них — драгунские), в которых военнослужащие вербовались по контракту и которые использовались в основном в заморских провинциях. Офицерами туда» как правило, тли преимущественно шведские и лифляндские дворяне — там они могли сделать военную карьеру. Но начинать каждый офицер, невзирая на свое происхождение, должен был с должности рядового солдата. Если он демонстрировал способности, его быстро выдвигали на унтер-офицерские, а потом и на офицерские должности. Никто, не понюхав пороха, офицерскую должность занять не мог. И Карл XI, и Карл XII рассуждали просто: как может офицер командовать солдатами, если он не знает всех тягот их солдатской службы?
Государство полностью обеспечивало рекрутов мундиром, оружием и жалованьем на время военных действий. Король Карл XII в начале своего правления располагал внутри метрополии 34 тысячами пехотинцев и кавалеристов и флотом с 38 линейными кораблями, 8 фрегатами и 15 тысячами матросов, а на всей территории королевства, включая заморские территории и провинции, шведская армия насчитывала около 115 тысяч человек. (Такой армии Россия Петра Первого позволить себе никогда не могла.)
Боевой дух армии и флота, а также религиозный настрой личного состава поддерживались капелланами, бдительно и ревностно следившими за настроениями солдат, находившими слова утешения для раненых и напоминавшими о былой славе и традициях шведской армии. Пасторы внушали солдатам фатальное восприятие войны. Когда штурмовали, к примеру, артиллерийские батареи, солдаты должны были идти в атаку в полный рост с высоко поднятой головой и думать, что без воли Бога ни одна пуля не заденет никого из них. Во время боя священники часто выходили вместе с солдатами, подбодряли их словом и делом, возвращали бегущих и часто погибали сами. Солдаты были твердо убеждены, что шведская армия была призвана только побеждать, сокрушая варваров, еретиков и бесчестных правителей. Как вести себя в случае поражения, капелланы не учили. Для поддержания убеждения в непобедимости шведской армии капелланы прибегали к бессовестным софизмам и фальсификации Священного Писания. К примеру, один из них доказывал, что шведы — это скандинавские израильтяне, так как если прочесть наоборот древнее название главного
противника народа Божьего Ассирии — Ассур, то получается «Русса», то есть Россия, враг Швеции по определению Божьему.По мнению шведского историка С. А. Нильссона, военной монархией Карла XI была заложена прочная основа для воспроизводства войны. Карл XII, вернувшись в 1715 году в разоренную и нищую страну, лишившуюся армии и всех заморских провинций, тем не менее сумел извлечь из нее достаточно сил и средств для создания новой военной структуры, и если бы норвежская пуля внезапно не прервала его жизнь, то он смог бы еще долгое время оказывать упорное сопротивление своим противникам.
Отец создал новую армию, но испытать ее в военных действиях ему уже не пришлось. Это сделал за него сын. Скоро выяснилось, что армия была как будто специально создана для его рано проснувшегося полководческого дарования, а он был создан для этой армии. Выскажем крамольную мысль, что из Карла, возможно, никогда бы не получился успешный военачальник, будь под его началом любая другая армия иной европейской страны. Представим на минутку, что в его распоряжении оказалась бы армия, которой командовал царь Петр под Нарвой в 1700 году. Смог ли бы Карл с ней одерживать победы в Европе над более многочисленным противником? Вряд ли. А поражения, как известно, мало способствуют развитию вкуса к военному делу даже у такого прилежного ученика, каким был молодой король. Шведский же солдат был так хорошо вымуштрован, вооружен и подготовлен к военным действиям морально и физически, а армия была настолько послушным королю инструментом, что она своей стойкостью и упорством не раз компенсировала те или иные тактические просчеты и ошибки своего вождя и выходила из самых тяжелых ситуаций победителем. В битвах под Калишем и Головчином шведы были на грани поражения, и дело спасли необыкновенная стойкость и выучка солдат и офицеров.
С другой стороны, и Карл оказывал сильное воздействие на морально-боевое состояние своих солдат, увлекая их своим личным примером и разделяя вместе с ними все тяготы службы и походов. И трудно сказать, каким правителем оказался бы Карл XII, если бы он сосредоточился на сугубо мирных делах — многие шведские историки считают, что из него получился бы отличный государственный деятель. Нам кажется, что горячая кровь его пфальцских предков вряд ли бы способствовала такому развитию событий. Молодой король родился воином, и судьба приготовила ему чисто военное поприще. Недаром он сам как-то высказал сожаление по поводу того, что у него не было брата. Тогда он смог бы оставить его в Швеции на обычных, мирных делах, а сам бы проводил врем» в походах.
Глава третья
ТУЧИ НАД ШВЕЦИЕЙ
«О чем запел сигнальный горн?»
— Протер глаза капрал.
«Пора в поход, в поход пора»,
— Наш прапорщик сказал.
Граф Эрик Дальберг, прибывший из Риги на коронацию Карла XII, доложил королю о положении во вверенной ему с 1695 года Лифляндии, акцентируя его внимание на недовольстве местных баронов редукцией и на «шведском изменнике» Йоханне Рейнхольде Паткуле, ставшем во главе этого бунта. С помощью Божией покойному генерал-губернатору графу Хастферу (Гастферу) и ему, графу Дальбергу, удалось подавить возмущение дворян в самом зародыше, и теперь в Лифляндии по-прежнему все спокойно и тихо. Правда, упомянутый Паткуль продолжает чинить Швеции пакости из Германии, но у Швеции руки длинные, и, даст Бог, она достанет его и там.
Кроме того, поведал он королю, через Ригу недавно проезжало Великое русское посольство, в составе которого инкогнито находился сам царь Петр. Посольству были оказаны полагающиеся официальные почести — рыцари, трубы и барабаны, пушечный салют и угощение. Сам Дальберг из-за болезни уделить подобающее внимание посольству не мог, но с учетом того, что среди посольских чинов находилась упомянутая важная персона, он приказал, чтобы русские ни в чем недостатка не испытывали. Эта персона, однако, доставила властям города несколько неприятных моментов. В сопровождении своей свиты царь стал объезжать окрестности города, проявляя интерес к крепостным сооружениям. Он не только наблюдал за крепостью издалека, со стороны, но и прогулялся даже по контрэскарпу [25] с явной целью измерить его глубину и расположение. Пришлось в мягкой форме [26] указать русским на недопустимость подобных действий. В остальном пребывание посольства прошло в полном порядке, и скоро оно отправилось дальше —в Курляндию и Европу. Московиты, правда, жаловались на дороговизну, но ведь всем известно, что в Риге цены высокие, поскольку все привозное, да и аппетиты у московитов — о-го-го!
25
Контрэскарп (фр. contrescarpe, от contre — против и escarpe — откос, скат), ближайший к противнику откос рва долговременного или временного укрепления, используемый в качестве противоштурмовой преграды.
26
Как известно, Петра отогнали от крепостных сооружений довольно в грубой форме часовые, которые высказали даже угрозу стрелять, если царь не покинет крепостных сооружений. Впоследствии этот эпизод царь использует в качестве одной из причин для объявления войны шведам.
Э. Дальберг рассказал королю о своих опасениях по поводу возрастающей на границе с провинцией активности русских. Граф уже представлял свой доклад Карлу XI, но не был им услышан. И вот теперь семидесятитрехлетний Дальберг пытался достучаться до молодого короля, чьи мысли были поглощены одной лишь медвежьей охотой. Губернатор нарисовал королю страшную гипотетическую картину господства России на Балтийском море и предложил немедленно заняться укреплением крепостных сооружений в Лифляндии, а заодно и вокруг Стокгольма. Эта часть доклада генерал-губернатора большого впечатления на Карла XII не произвела, и обоснованные опасения графа, вместо того чтобы быть представленными на рассмотрение Госсовета, были зачитаны Карлу и М. Стюарту в кабинетной обстановке. Карл XII, как и отец, полагал, что наибольшая угроза Швеции может исходить только со стороны Дании.