Карманный линкор. «Адмирал Шеер» в Атлантике
Шрифт:
После обеда состоялось менее торжественное мероприятие, общая беспроигрышная лотерея, и в некотором роде она восполнила отсутствие подарков от родных. Среди призов были сгущенное молоко из Аргентины, южноамериканские сигары, печенье, шоколад и множество других деликатесов с «Дюкезы», а самые удачливые участники получили трофейные бинокли, которые не понадобились для служебных нужд. Волнение, сопутствовавшее розыгрышу, прогнало тоску по дому, и вскоре они снова повеселели.
Потом подали праздничный обед. Он состоял из супа с яйцами, за которым следовали консервированное мясо и картофель, сваренный в мундире, чтобы зря не пропало ни единой крошки этого редкого и вкуснейшего корнеплода, и консервированная клубника на десерт. Но все рекорды побил ужин. У матросов спросили, чего бы им хотелось. Дичи или
Потом устроили концерт с пародиями и пением. Но многие среди веселья покидали шумное сборище и выходили на палубу, чтобы в тишине и покое подумать о чем-то своем под алмазными россыпями южных звезд. И ночью ни один моряк не смог заснуть, как ни пытался, и мерил шагами палубу под тропическим небом, уносясь мыслями вдаль и возвращаясь. Будущее скрывала завеса неизвестности.
В Рождество «Шеер» двигался на минимальной скорости, достаточной, чтобы он слушался руля. Плавание напоминало воскресную прогулку — хотя дело было во вторник, — и на малой скорости на палубе не чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка.
В среду с мостика пришло особое распоряжение об усилении бдительности впередсмотрящих. Нельзя сказать, чтобы в праздник бдительностью пренебрегали, но если капитан счел необходимым обратить на нее особое внимание, то, значит, что-то назревало. Предчувствия его не обманули. Вскоре после завтрака, когда мусорные контейнеры набили огромным количеством яичной скорлупы (на «Шеере» никогда бы не позволили себе сбросить за борт такие опасные свидетельства своего присутствия), впередсмотрящий доложил о двух мачтах на горизонте. Мачты быстро приближались, и скоро выяснилось, что они принадлежат, по-видимому, обычному грузовому судну, которое заслуживало внимания только тем, что на его палубе находилось множество людей в белом. Судно сигналило лампой.
На «Шеере» захрипели громкоговорители, и капитан сообщил команде о том, что встреченное судно оказалось немецким вспомогательным крейсером «Тор», вслед за чем последовал приказ: «Команде собраться на носу по правому борту». «Тор» приближался, и, когда два корабля разделяло не более тысячи метров, они пошли параллельными курсами. Экипаж «Тора» также выстроился на палубе.
«Приветствуем вспомогательный крейсер „Тор“», — пришло сообщение с «Шеера», и с «Тора» ответили: «Благодарим и поздравляем „Адмирал Шеер“». На обоих кораблях матросы махали бескозырками, приветствуя друг друга, и радовались встрече. Это был приятный рождественский сюрприз. Только когда возбуждение немного улеглось, матросы «Шеера» заметили, что «Тор» идет под югославским флагом, также изображенным и на обшивке крейсера. Над изображением флага значилось слово «Вир», кодовое югославское название «Тора», принятое им после боя, в котором «Тор» сражался с британским вспомогательным крейсером «Карнарвон Касл».
С «Тора» пришло сообщение: «От К. (то есть Кехлера, капитана вспомогательного крейсера) для К. (то есть, разумеется, капитана Кранке): от всего сердца приветствуем вас в Андалусии!» На что Кранке ответил: «От К. для К.: спасибо! Мы тоже рады вам. Предлагаю вместе пообедать. Сколько желаете яиц и в каком виде?» — «От К. для К. С удовольствием принимаю приглашение. Яичницу из трех яиц, пожалуйста», — ответили с «Тора». «Из трех или из тридцати? — спросили с „Шеера“. — Нам все равно. У нас тут их тысячи». Последовала недолгая пауза, в течение которой Кехлер, понятное дело, ломал себе голову, не разыгрывает ли его коллега, и все-таки решил, что не разыгрывает. И тогда пришел ответ: «От К. для К.: отлично! Немедленно отчаливаю».
Кино- и фотохроникеры и корабельные любители получили шанс снять настоящий документальный фильм: непредвиденную встречу двух капитанов в океане на фоне окружающих опасностей. Кехлер и Кранке были старыми приятелями. Главный боцман «Шеера»
встретил капитана Кехлера громкими трелями своей дудки, и после соблюдения всех обычных формальностей, закончившихся бравым салютом и рукопожатиями, оба капитана обнялись, радостно хлопая друг друга по спине. У двух старых друзей были все основания радоваться. Им удалось еще раз увидеться на этом свете, причем оба добились немалых успехов и пребывали в отличном самочувствии. Возможно, больше им не доведется встретиться или доведется, но совсем при других обстоятельствах…30 июля у берегов Бразилии «Тор» бился в свирепой схватке с британским вспомогательным крейсером «Алкантара» общей вместимостью 22 209 регистровых тонн, гораздо более крупным и быстроходным кораблем. Но еще в самом начале боя артиллерия «Тора» нанесла прямое попадание по противнику, тогда как наводчикам «Алкантары» так и не удалось точно определить дальность, и ее пушки попали в цель всего лишь дважды: один раз в совершенно не важный отсек, а в другой раз снаряд вообще не взорвался, хотя и пробил несколько перегородок, но не причинил значительного ущерба. «Алкантара» получила множество разрушений, один снаряд разорвался прямо в машинном отделении, от чего она потеряла скорость и сильно накренилась.
Кехлер мог бы в щепки разнести «Алкантару», но на это ушло бы слишком много времени и боеприпасов; кроме того, британский крейсер передал в эфир целый поток радиограмм, и другие британские военные корабли, вероятно находившиеся неподалеку, уже услышали их и подтвердили прием, а это значило, что, оставаясь слишком долго на месте, «Тор» рисковал встретиться лицом к лицу с подавляющими силами врага, и капитан решил выйти из боя. Во всяком случае, «Алкантаре» явно придется многие месяцы простоять в ремонтном доке. К тому же совсем недавно у «Тора» состоялся знаменитый бой с вспомогательным крейсером «Карнарвон Касл». Конечно, Кранке не терпелось услышать все подробности.
«Тор» следовал поисковым курсом в северном направлении вдоль берегов Бразилии в надежде встретить вражеское судно, хотя густой туман мешал проведению операции и ухудшал видимость. Затем немецкие радисты перехватили радиограмму находящегося неподалеку бразильского корабля, который сообщал о том, что его остановил британский вспомогательный крейсер. Двадцать два немецких пассажира, снятые с судна, попали в плен к британцам. Как подтвердилось в дальнейшем, это были моряки с «Графа Шпее».
Кехлер не был обязан нарываться на бой с британскими вспомогательными крейсерами, и хотя участь немецких пассажиров, взятых на бразильском судне, очень его расстроила, перспектива отбить их у британского крейсера в схватке представлялась маловероятной. Поэтому Кехлер решил скрыться, уйдя подальше. Стояла туманная ночь с 4 на 5 декабря, и «Тор» упорно прокладывал путь сквозь плотные ватные облака, пробираясь на ощупь, вслушиваясь и всматриваясь, насколько это вообще было возможно.
С наступлением дня в отдельных местах завеса тумана разошлась. Кехлер провел ночь на жестком диване в штурманской рубке, не раздеваясь. Необъяснимая интуиция моряка подсказывала ему, что где-то впереди его корабль подстерегает опасность. Сквозь дремоту он услышал, как рядом с ним чей-то тихий голос произнес: «Если это не вспомогательный крейсер, я съем свою фуражку». Человек говорил тихо именно для того, чтобы не разбудить капитана, но разбудил. Голос принадлежал грузному офицеру, первому помощнику, бывшему служащему Восточно-Африканской судоходной компании. Но, как бы тихо он ни старался говорить, на мостике послышался топот бегущих ног. Кехлер тут же вышел из рубки. Ему стоило только бросить взгляд на незнакомый корабль, чтобы полностью подтвердить подозрения первого помощника.
— Вражеский вспомогательный крейсер, — резко бросил он. — Дать сигнал тревоги!
Трижды в быстрой последовательности прозвучала сирена, и почти в ту же минуту полуодетые матросы повалили из кают, застегиваясь на ходу и разбегаясь по боевым постам. Вражеское судно находилось не более чем в 4500 метрах или около того, выступая из тумана, словно корабль-призрак. На таком расстоянии все детали были легко различимы. Это было судно водоизмещением по меньшей мере 20 000 тонн, или, иначе говоря, примерно в пять раз больше «Тора» с его 3900 тоннами и, безусловно, в столько же раз более быстроходное.