Карнавал единого Образа

– Как же здорово! М-м-м-м. Вот это вкус!!! Знаешь, очень зря, что ты отказываешься! М-м-м. Тут ещё столько долек. Не зря я так высоко лез. И чувствую, придётся лезть за добавкой!
– посматривая на самую макушку дерева, промолвил Арлин.

– Ой, да ладно! Рассказывай! Прям так вкусно?

– Это не просто вкусно! Слов не подобрать, чтобы описать то, насколько превосходен этот плод! И всё-таки попробуй.

– Ладно, уговорил!

– Только смотри. Берёшь одну дольку, кладёшь на язык, и аккуратно закрываешь рот. Чувствуешь? Чувствуешь, как сок обнимает весь язык?

– Да.
– Аккуратно пережёвывая дольку, с подтверждением, ответила Оника.

– Эти вкусы мне ещё не ведомы. Я не знаю, как это описать. Можно ещё?

– Конечно! Видишь, а ты ещё отнекивалась. Э-эх!

– И очень зря. Как же описать всё то, что со мной сейчас происходит, Арлин?

– То, что колит язык можно назвать "кислым" вкусом, а то, что вызывает радость "сладким". Среди трав можно найти все эти вкусы. Просто нужно тщательно пережёвывать.

– Ну, Ты и сравнил! Разве трава может быть такой, не знаю, как сказать. Яркой что ли, как это плод?

– Нет. Именно такой нет. Но если распробовать, если научиться наслаждаться, то вполне возможно все эти вкусы ощутить даже в обычной траве, Оника.

– Знаешь, Арлин. Я думала об этом всю ночь. Я хочу пообещать тебе одно. Я никогда не буду охотиться на лошадей и коней. Правда! Это табу!

– Да, благодарю, но зачем?

– Как зачем? Вдруг среди них окажешься ты! А ты мой друг! Разве могу я, после этого, продолжать жестоко на вас охотится?

– Ну, со мной надо ещё потягаться, - улыбнулся Арлин, - а так, чем мы лучше обычных кабанов, быков? Мы все одно и то же.

– Нет, вы прекрасны! Особенно ты! Зачем ты себя сравниваешь с ними?

– Потому что между нами разницы нет, как и у меня с тобой. Мы все посланы жить. И единый Образ, что был разработан давними волшебниками, напоминает нам о том, что души у нас всех одинаковые! Из одного огня сплетённые! Просто плоть у каждого своя, и не больше. И каждого из нас ждёт смерть, просто у каждого всё своё опять же! Но за комплимент спасибо! И знаешь, я буду счастлив, если проведу последние минуты с тобой, даже будучи жертвой. Что поделать? Даже, если не ты. Вдруг, леопарды или волки меня завтра загонят и убьют. Не забивай себе голову. И вообще давай сейчас не будем об этом. Давай я ещё раз слазаю на дерево за маленьким солнышком.

– Знаешь, Арлин, похоже, ты убедил меня. Да, только при одном условии, Арлин.

– При каком?

– Мы полезем вместе.

Арлин и Оника не заметили, как прошёл день, они разговаривали, забирались на дерево и слезали с него снова и снова, ходили по окрестностям, даже успели немного поиграть в догонялки. Они чувствовали себя детьми, находясь друг с другом. Пожалуй, ярче дня в обеих жизнях не было. Но любой радости приходит конец. И Оника, так сильно не любившая фестивали, полюбила их больше своей жизни, за то, что познакомили её с Арлином. И ей не хотелось перевоплощаться в львицу. Она вспоминала о словах Ивара и боялась, представляя, что может быть, если она решит остаться в своём образе после праздника.

– К сожалению, нужно спешить. Скоро завершающий танец. Твои родные будут волноваться за тебя. Нам пора спускаться с Небес.
– С грустью сказал Арлин.

– Ох, этот дурацкий танец! Да, нужно идти. И твои близкие будут очень огорчены, если не найдут Тебя.

– О моих не беспокойся. Каждый из нас подобен вольному ветру.

– Ты ни разу не был на карнавалах, и при этом так чутко понимаешь их суть!

– Ну, я раньше думал, что львы бездушные убийцы. А теперь я понял, что вы абсолютно такие же, как и мы. Этот карнавал позволил мне убедиться в последние часы, что мы все одинаковы.

– Ах ты! А на самом деле ты прав. То, что мы творим, это ужасно! Мы сотни раз забираемся на деревья, и не знаем о том, какое счастье растёт рядом с нами! Сколько всего может вызвать чувств. Но при этом мы продолжаем охотиться, потому что это наше призвание. Кто-то должен чистить Природу от зловония.

– Вот, видишь, сколько мыслей у тебя возникло. Так и у всех остальных, что-нибудь да ёкнет от этого праздника.

– И у меня, действительно, ёкнуло, Арлин! Там где постоянно стук.
– Остановившись, произнесла Оника.

Арлин тоже остановился, он облокотил руки на пояс, посмотрел в небо и тяжело вздохнул. Потом он тихо подошёл к Онике. Нежно дотронулся руками до её щёк, и, смотря в глаза, своими светло-карими глазами промолвил:

– Знаю, Оника. Знаю! Ты так же, как и я, сейчас думаешь о том, чтобы совершить это преступление. Ты посчитаешь меня трусом. Но мы не можем это сделать. Если я сейчас позволю себе быть мальчишкой, не думать, быть полностью на волне эмоций, и мы сбежим вместе, мы можем убежать далеко, но нас могут всё равно выследить. И может произойти то, что будет хуже всего. Уж лучше меня будут вечно терзать гиены, и оживлять снова, чтобы снова издеваться надо мной, чем позволю тому, чтобы они провели одну казнь над тобой. Единственное, на что мы можем надеяться, так это на встречу в следующем году! Ты очень дорога мне, и я буду ждать эту встречу!

– Я тоже, - тихо и со слезами сказала Оника.

Начался вечер. Оника и Арлин подоспели к началу танца. Ещё одно, о чём попросил Арлин Онику так это о том, чтобы она не грустила на завершении вечера. Он очень вдохновлялся от её улыбки, но глаза Оники говорили обо всём.

– Оника, где ты была всё это время?
– Спросил перед началом танца её отец.

– Папа, только не волнуйся. Я прекрасно провела время. Познакомься это Арлин. Мой новый друг.

– Здравствуйте. Очень приятно!
– Протянул руку Арлин.

– Здравствуй, Арлин, и мне приятно. Надеюсь у тебя сильный оскал!
– Улыбнувшись, промолвил Август и пожал руку в ответ.

– Да, я люблю кусаться!
– Улыбнулся в ответ Арлин, посмотрев на Онику.

Она попыталась улыбнуться ему в ответ. Но её пухленькие щёки словно были подвержены анестезии.

– Ах, Оника! Прекрасная Оника!

– Элил, отойди!
– Грозно сказал Август.

– Что? Мы же помолвлены! Или ты забыл о нашем с тобой состязании?

– Мы с тобой не помолвлены! И мой папа тебе ещё устроит!
– Не менее грозно, чем её отец ответила Оника.

– Что? Когда я сражу твоего отца, ты бесповоротно станешь моей женой, непокорная!

– Нет! Этого не будет!

– Это будет, спорьте со своим папашей сколько угодно! Но предлагаю уже смириться с этим!
– Сказал Элил и направился прочь.

У Элила хоть и был симпатичный образ, но его поведение разрушало всякое желание смотреть на него, и тем более иметь с ним общение.

И Онике стало ещё грустнее на душе. Арлин не мог просто стоять и молчать и тут же стал утешать свою новую подругу.