Карнавал желаний

— Настолько плохой, что ты стонала и звала меня на помощь? Что тебе снилось?

— Неважно, переживать не о чем, — затараторила Бенет, пытаясь закруглить разговор, она стала прикрывать дверь, давая понять, что разговор окончен. Но этот засранец успел поставить свою ногу, притормозив процесс.

— Убери.

— Не-а.

— Я сделаю тебе больно, пожалуйста, Кай, убери ногу. Иди куда шел.

— Можно войти? — попросил он вежливо, не обращая внимание, на ее просьбу. И боль, которую он уж начал весьма ощутимо испытывать. Беннет давила на дверь пока настойчиво, но без фанатизма.

— Зачем? Я собиралась лечь спать. Спокойной ночи.

— За шкафом. Не ври, ты еще в не своей дурацкой пижаме. Ай, больно… — Паркер упер руки об дверь, так как напор на ногу увеличился. — Пус-с-сти меня, я хочу знать, чем ты тут занималась? Что за шарики я з-заметил?

— Не тем, о чем ты подумал. Ничего не с-скажу!

— Хорошо, только дай зайти, а то я пожалуюсь своему папеньке, что ты мне ногу отдавила специально, а еще…

— Ябеда, шантажист!

— Неправда, я белый и пушистый. Пусти меня и я докажу.

Она не хотела, чтобы Паркер видел, надутое безобразие, которое она натворила, перед тем как отключилась. А уж, какой ей приснился сон, лучше и подавно не знать. У нее и так было чувство, что на лбу бежит бегущая строка:

«Кай, мне приснился сон, с твоим участием, и я вроде бы хотела… Но потом, это был не ты, а всего лишь Энзо, но так, совсем чуть-чуть, тебя было больше, и мы были голые. А потом Энзо полез целоваться и хотел меня трахнуть со словами «…разводись, выходи за меня…» Но я его оттолкнула, потому что испугалась и стала звать тебя на помощь!» — да услышь он это, в лучшем случаи вызовет скорую, а в худшем… «Ой, мамочки!»

Поэтому Беннет стояла как крепость. Пусть и дальше думает о своих глупостях. Он не должен зайти, и увидеть «шарики» с именами мужчин и парней.

— Пустишь, и я тебе расскажу, чем я занимался в душе, кого представлял когда… — не успел он договорить, как дверь распахнулась и Паркер, буквально валился в комнату. — В комнате повисло молчание, потому что Кай смотрел на ее произведения, изучая каждый внимательно, переводя медленно взгляд с одного на другой. Наконец он подошел к тому, на котором ничего не написано.

— Почему здесь нет имени? — указал он на него пальцем. Бонни могла едва дышать. Его спокойствие убивало больше чем, если бы орал.

— Пока не придумала… — соврала она глупо.

— М… Ясно, — Кай быстро завертел головой, словно искал чего-то. Затем увидел лежащий на кровати черный маркер, поднял его и подошел к Беннет. — Нет, ты знаешь имя, я уверен в этом. Напиши его.

— Ты хотел мне что-то рассказать… — попытка отвлечь не удалась, потому что Кай поднял этот презерватив и протянул ей.

— Я обещал, значит, расскажу, но сначала ты.

— Хорошо, — забирая у него шарик, она села также на край, приняв деловой вид, что думает. Но думать было не о ком. Себя не обманешь, Беннет и так была вся натянутая как струна. Его близость магически действовала на нее.

Тем более, он впервые в ее комнате. И этот полумрак и накаленная обстановка, не давали ясно мыслить.

«Kai» — вырисовывает каллиграфично Бон, и подает этот «шарик» на проверку. У мужа заблестели глаза, но маска спокойствия все еще удерживалась.

— Итак, что мы имеем? — отложил он «себя» аккуратно на кровать к супруге, а сам подошел к «кандидатам» на уничтожение. Подняв с пола самый ближайший. — Кто тут у нас первый? Ага… «Джереми» Да у него «женихалка» еще не выросла, — и в следующию секунду «шарик» лопнул в руках супруга. Всех остальных постигла та же участь, с едкими комментариями. Кто-то был слабохарактерным, им, например, оказался Мэтт Донован, кто-то перекаченный, как братья Локвуды. Ну, а братьев Сальваторе — уничтожил молча.

Энзо остался напоследок. Его Кай безжалостно придавил нагой, тот долго сопротивлялся, но когда в ход пошла вторая нога, шанса на выживания у бедного цветочника не осталось. Он лопнул, как все его предыдущие собратья, которые тоскливо лежали на полу, напоминая трупы раздавленных червяков.

Над «смертью» Энзо Паркер еще долго продолжал глумиться. Его «труп» он топтал, вытирал о него ноги, прыгал на нем. И, когда Кай удовлетворился результатом, наконец-то успокоился. Муж повернулся к жене, вытирая якобы пот со лба, с улыбкой сказал:

— Так будет с каждым, поняла? Особенно с ним, — с видом победителя, он указал пальцем на то, что осталось от «Энзо»

— Ну, что? Тебе полегчало? — Бонни не могла сформулировать четко свои эмоции. Они карнавалом кружились в голове. Ей хотелось плакать и смеяться. А еще она поняла, что развода он ей не даст.

— О-о… Еще как полегчало!

— О-о… и мне тоже, полегчало, — наклонив лукаво голову на бок. — Тогда, может, расскажешь про…

— Бонни.

— Что?

— Я там был только с Бонни, — коротко, ясно и главное по факту.

— Это все? Без подробностей?

— Сама додумаешь, — улыбнулся он хитро. — Хорошо. Расскажу, но с учетом, если расскажешь, что тебе снилось?

— Шантажист. Хорошо, я тоже расскажу, но не сегодня. Я, устала.

— Устала? Ложись спать… Я тоже устал, — он подошел к ней, смотря ей только в глаза: с тоской и с нежностью, с любовью и сожалением. — Ты даже не представляешь как… — Кай наклонился и поцеловал ее в носик. — Спокойной ночи, милая, если что… ты знаешь, где меня найти.

====== 13.Давай, сделаем это в месте ======

Бонни впервые за всю неделю проснулась в хорошем настроении. После вчерашней милой выходки мужа в ее комнате, Беннет еще долго не могла успокоиться. Всякий раз как она вспоминала лицо Паркера, ее разбирал смешок. Особенно, с каким остервенением он уничтожал мнимых соперников.

За окном светило солнце, значит, у нее есть шанс уговорить мужа пойти на прогулку вместе. Только для начала, она покорит мужа кулинарными способностями. Поэтому Беннет решительно собиралась испечь шарлотку, по бабушкину фирменному рецепту. Помнится в детстве, Паркеру пирог приходился по вкусу.