Карт-бланш

Он сунул «вальтер» в кобуру и напомнил себе основные принципы: не хватайся сильнее, чем нужно; вес тела держат ноги, руки — для равновесия; прижимайся к склону; при движении используй инерцию. Ну и еще десяток подобных.

Вот так, без веревок, перчаток и магнезии, в модных, но совершенно неуместных на скользком склоне кожаных туфлях, Бонд двинулся вверх.

Глава 70

Найл Данн спускался с горы к отелю «Шестой апостол» по туристской тропе. Сжимая в руке «беретту», он держался вне поля зрения человека, так ловко выдававшего себя за Джина Терона. Примерно час назад Фелисити сообщила, что это английский шпион и зовут его Джеймс.

Сейчас тот исчез из поля зрения, но несколько минут назад Данн видел, как он лезет по стене. Джеймс заглотил наживку и штурмует гору в лоб — а Данн выскользнул «черным ходом» и теперь осторожно спускается по тропе. Через пять минут он будет в гостинице, а шпион пусть себе ползет по скале.

Все идет по плану. Вернее, по наскоро пересмотренному плану.

Осталось всего-то навсего исчезнуть из страны. Быстро и навечно. Разумеется, не в одиночестве. С ним отправится та, которой он всегда восхищался, кого любил и о ком мечтал.

Его босс, Фелисити Уиллинг.

«Это Найл, мой проектировщик. Он настоящий гений».

Так она отозвалась о нем несколько лет назад, и на душе у Данна потеплело от радости. Он запомнил эти слова и хранил их в памяти, как хранят локон возлюбленной и как он хранил воспоминание об их первом совместном проекте. Тогда Фелисити работала в Сити, занималась инвестициями и наняла его проинспектировать какой-то промышленный объект, достройку которого ее клиент собирался финансировать. Данн раскритиковал эту убогую поделку и сэкономил для них с клиентом миллионы. Фелисити пригласила его поужинать, а там он чуть перебрал вина и разговорился, что, мол, морали не место в бою, в бизнесе, да и вообще нигде не место. Прекрасная собеседница не стала спорить. Оказалось, есть на свете человек, которому плевать, что его ступни расходятся в разные стороны, что он словно собран из разномастных запчастей, что он совершенно не умеет шутить и полностью лишен обаяния.

Фелисити была для него идеальной парой. Она обожала делать деньги, так же как он — конструировать совершенные механизмы.

Вечер закончился в ее роскошной квартире в Найтсбридже, где они занялись любовью. Несомненно, лучшая ночь в его жизни.

Они стали все больше работать вместе и все чаще брались за дела, прямо скажем, поприбыльнее, чем возобновляемые кредиты на строительство, хотя и куда более сомнительные с точки зрения закона.

Проекты становились все амбициознее, все рискованнее и привлекательнее, однако в другом аспекте — личном… Там все переменилось. Впрочем, Данна это не удивило. Фелисити призналась, что отводит ему в своей жизни иное место. Та ночь — да, была восхитительна, и ей стоило многих усилий отказаться от серьезных отношений, поскольку они могут разорвать эту изумительную интеллектуальную — даже нет, духовную — связь между ними. А еще она недавно пережила жуткий разрыв и теперь как птица с перебитым крылом. «Пожалуйста, давай останемся друзьями и партнерами. Ты будешь моим проектировщиком…»

Не очень вразумительная история, но он предпочел поверить — ведь многие верят любимым, если ложь ранит не так сильно, как правда.

Дела же их — хищения, вымогательства — шли с необыкновенным успехом, и Данн выжидал, надеясь, что Фелисити передумает. Он сделал вид, что пылкое увлечение осталось в прошлом, и глубоко похоронил страсть. Так она и скрывалась в его душе — невидимая и смертоносная, словно противопехотная мина.

Теперь же все изменилось. Скоро они будут вместе навеки. В глубине души Найл Данн в это искренне верил.

Он спасет Фелисити и завоюет ее любовь. Он спасет ее — один против всех — и увезет на Мадагаскар, где уже подготовил безопасное убежище, где им двоим будет вполне комфортно.

Подходя к гостинице, Данн припомнил, как этот Джеймс зацепил Хайдта, упомянув кровавую победу зулусов при Исандлване. Ему пришло на ум другое сражение того же январского дня — Роркс-Дрифт. Четыре тысячи зулусов атаковали госпиталь с небольшим складом; оборону держали сто тридцать британских солдат. Это может показаться невероятным, но англичане отбили атаку с минимальными потерями.

Для Найла Данна ценность битвы заключалась в том, что британским гарнизоном командовал лейтенант Джон Чард из Королевского инженерного корпуса. Он был сапером, совсем как Данн. Чард разработал план обороны от многократно превосходящих сил врага и блистательно этот план воплотил в жизнь, за что был награжден «Крестом Виктории». Теперь и Данн получит заслуженную награду — сердце Фелисити Уиллинг.

Он не спеша подошел к гостинице, по-прежнему не показываясь британскому шпиону, который карабкался по скале.

Каков план?

Толстяк мертв или на последнем издыхании. Данн припомнил все, что видел в прицел винтовки, прежде чем так некстати выключили свет. Похоже, в здании только женщина из полиции — уж с ней-то он легко справится. Можно бросить что-нибудь в окошко, чтобы отвлечь ее и убить, потом увести Фелисити. Они добегут до берега, сядут в катер, на нем полным ходом к вертолету, а дальше — Мадагаскар. Свобода.

Они вдвоем…

Данн неслышно подошел к окну и заглянул внутрь. Застреленный агент лежал на полу и смотрел в пустоту застывшим взглядом мертвеца. Рядом сидела Фелисити со скованными руками и тяжело дышала.

С любимой обошлись чудовищно грубо!.. Тут с кухни донесся голос — женщина коротко спросила по рации:

— Сколько еще?

«Еще долго», — подумал Данн. Его люди опрокинули и подожгли большой грузовик. По Виктория-роуд сейчас не проехать.

Он обогнул гостиницу сзади, прошел через заросшую, заваленную мусором автостоянку к двери на кухню отеля. Держа пистолет наготове, он неслышно отворил дверь. Изнутри донесся треск рации и что-то там насчет пожарных машин.

Отлично. Значит, женщина занята разговором.

Данн шагнул внутрь, прошел по короткому коридору. Сейчас…

Кухня была пуста. Рация стояла на стойке, и сквозь треск эфира что-то вещал далекий голос. Это полицейский диспетчер зачитывал сообщения о пожарах, грабежах, бытовых ссорах — все подряд.

Рация стояла в режиме сканирования, по ней не говорили.

Возможно, это ловушка, чтобы заманить его внутрь. Откуда Джеймсу знать, что он уже покинул снайперскую позицию и пробрался сюда?

Данн шагнул к окну и бросил взгляд на скалу, по которой медленно взбирался человек.

Его сердце замерло. Этот человек никуда не взбирался. Темное пятно осталось на том же месте, что и десять минут назад. Теперь Данн понял: на склоне с самого начала вполне мог быть не шпион, а его куртка, наброшенная на камень так, что рукава чуть шевелил ветер.

Только не это!

— Бросай оружие. Не оборачивайся, иначе стреляю, — прозвучал ровный мужской голос с британским акцентом.

Плечи Данна поникли, однако он не отвел глаз от вершины Двенадцати Апостолов, а лишь тихо рассмеялся: