Картина

– Витя, он живая..., посмотри!
– я поднял голову и взглянул на картину.

По периметру холста светилась, слегка мигая оранжевым светом тонкая линия, образуя замкнутую кайму неизвестной природы свечения. Сам пейзаж картины казалось, ожил: видно было, как колышутся травы и листья на деревьях, а на глади водоёма вдруг взметнулся небольшой фонтанчик воды, и из глубины водоёма на поверхность выпрыгнула небольшая рыбка и тут же скрылась под водой. Лена ойкнула и сделала невольное движение назад, но я, поражённый увиденным, стоял на месте как вкопанный, и жена только плотнее прижалась к моей груди. И тут Лена оторвавшись от меня, сделала шаг к картине и, протянув к ней руку, коснулась поверхности холста. Рука тут же вспыхнула таким же оранжевым всполохом и её кисть, пройдя сквозь холст, оказалась внутри пейзажа. Поскольку картина висела всего в двадцати сантиметрах над полом, Лена сделала ещё один шаг к ней и, переступив через кайму светящегося периметра, оказалась... внутри пейзажа, вернее её частью. Стоя на берегу водоёма, Лена махала мне рукой и звала к себе. Не задумываясь ни на секунду, я рванулся к картине и переступил через оранжевую кайму. В лицо пахнуло такой свежестью, что я мгновенно опьянел. Повернувшись в сторону картины, я увидел чистое голубое небо, поросшую зелёной травой и цветами возвышенность, большую арку на её вершине, но никакой картины или светящегося периметра окна нашего перехода сюда не увидел.

– "Вот кажется и конечный пункт путешествия!", промелькнула у меня тревожная мысль.

– Витя, иди сюда тут так хорошо!
– услышал я звонкий голос жены, и растерянно повернувшись в её сторону, медленно побрёл к ней.

Когда я оказался рядом, Лена протянула ко мне руку и тихо спросила.

– Где мы, Витя, что это за место и как мы тут оказались?

– Я не успел тебе рассказать, а теперь уже поздно рассказывать. Мы в другом, чужом для нас мире и где он находится, я не имею ни малейшего представления. Сколько мы с Севой потратили сил, чтобы активировать портал картины, но у нас ничего не получилось, а ты только увидела её, подошла к ней и она распахнула перед тобой входную дверь.

– Какую дверь, Витя? О каком мире ты говоришь.

– Ты помнишь, Леночка как мы поднялись на второй этаж нашего дома и вошли в мой кабинет.

– Да прекрасно помню и красивый вид картины на стене тоже помню.

– У тебя прекрасная фотографическая память, Ленчик, осмотрись!
– Лена внимательно посмотрела на меня, затем повела взглядом вокруг себя и вскрикнула от испуга, приложив обе свои ладони ко рту.

– Как такое может быть, Витя? Я смотрела только на тебя и светящийся в пространстве оранжевый прямоугольник, не замечая ничего вокруг, а когда ты сделал шаг ко мне, этот прямоугольник исчез, и появилось ощущение беззаботности и счастья. Ты этого не чувствуешь?

– Но ты же звала меня и говорила о том, как тут хорошо.

– А разве ты не чувствуешь как здесь легко дышится, как всего тебя переполняет чувство свободы и беззаботности?

– Ты неординарный, добрый и светлый человек, Леночка, это перед тобою открылся портал, и тебя потянуло сюда как родственное и близкое этому миру существо.

– О чём ты говоришь?

– О том, что сказано в легенде об этой картине: её сможет открыть только человек с чистым, добрым и бескорыстным сердцем. Ты подошла к ней, и она, признав тебя таковой, распахнула перед тобою анфиладу дверей в иные миры. Вон посмотри на ту возвышенность и большую арку на ней.

Лена повернулась в указанную мной сторону и застыла в полном замешательстве. В проёме арки плескались воды небольшого залива, подсвеченные заходящим светилом, а на скалистом берегу залива, виднелась такая же арка, а в её приёме сверкали заснеженные вершины гор блестящие под яркими лучами звезды ещё одного мира.

– А тут день в разгаре! Это невероятно, фантастично и так реально, что просто хочется завыть от понимания того что произошло. А как мы вернёмся назад?

– спросила встревожено Лена.

– Я не знаю, милая, но тот, кто написал ту картину, - я поднял указательный палец и неопределённо указал им вверх, - приходил в наш мир отсюда. Он же и поведал моей далёкой родственнице, которая его приютила у себя в имении, что картина это портал во множество иных миров. Так говорит рассказ моей прабабушки, а ей этот рассказ пересказали родственники, жившие до неё. Саму же картину написали ещё при императрице Елизавете Петровне. Вот теперь ты знаешь всё, - я немного помолчал и добавил.
– По крайней мере, основное.

* * *

– Он пришёл к вам не отсюда, а из совершенно другого мира, - мы с Леной одновременно обернулись на голос и застыли поражённые увиденным. Метрах в десяти от нас стоял вполне земной человек и внимательно нас разглядывал. Его одежда напоминала тогу древних римлян, скреплённую на плечах двумя крупными красивейшими брошами, а на ногах красовались толстые сандалии с длинными, опутывающими лодыжки и голени ремнями.

– Вы говорите на русском языке?
– невольно вырвалось у меня.
– Кто вы?

– Я говорю на всех языках Содружества Разумных в этой Вселенной. Я координатор этого узла порталов и зовут меня Новьер.

– Вы сказали, что он приходил из другого мира, значит, вы знаете о ком шла наша речь?

– Я обязан знать это по роду своей деятельности, и я знаю, кто вы и откуда пришли в этот узел порталов.

– Вы уже второй раз упоминаете этот термин, что это значит?
– спросила нашего собеседника Лена.

– Содружество Разумных включает в себя несколько сотен больших и малых галактик и для связи между мирами создало определённое количество узлов с множеством выходов на ближайшие миры. Это как метро в вашем мире - одна станция имеет направления на разные направления.

– И из этого узла есть возможность выхода в наш мир?
– вырвалось у меня.

– К сожалению, выходы имеются только в миры разумных, - ответил Новьер

– И наш мир к ним не относится?
– встревожено задала вопрос Лена.

– Определение разумный подразумевает разум, который не убивает живое, не разрушает и не уничтожает свой мир и живёт с ним в полной гармонии.

– Так мы теперь не сможем вернуться домой?
– спросил я и замер в ожидании ответа.

– Я этого не говорил, у вас есть свой портал, оставленный в вашем мире Эолиаем.

– Но он сразу исчез, как только мы оказались здесь, - воскликнула Лена.

– Он не исчез, а свернулся сингулярную точку. Её легко развернуть, вызвав в памяти вид открытого портала. Ваша спутница может это сделать прямо сейчас.

– А я могу открыть этот портал?
– спросил я нашего собеседника.

– Поскольку первой его открыла ваша спутница, она и стала его оператором, и только её команды он будет выполнять в дальнейшем.

– Судя из того, что мы попали в этот узел порталов, наш портал может открывать двери только в этот узел, - задал я волнующий меня вопрос.

– Конечно, нет, он может перемещать вас в разные миры, но для этого вам надо знать их координаты, а поскольку адрес, введённый Эолиаем, оставался в его памяти единственным, он и привёл вас сюда.

– Значит Эолиай пришёл с нашего мира сюда?
– задал я очередной вопрос.

– Он прибыл сюда и дальше ушёл в неизвестную бесконечность.

– Как это правильно понять?

– Есть несколько порталов, ведущих в иные Вселенные, а может и ещё дальше. Никто из разумных не рискнул переступить порог этих врат и что там, куда ведут эти порталы нам неизвестно. Вот в такой портал и шагнул Эолиай. Назад он не возвращался.