Картины былого Тихого Дона. Книга первая

Но больно было донскому командиру не исполнить приказания начальника. Обидно ему было, что не нашлось у него таких удальцов, которые могли бы выхватить врагов из самого их стана. Печальный ходил Денисов по лагерю. У своей палатки он встретил казака своего полка Быкадорова. Тот отдал Денисову честь и спросил полковника, почему он такой печальный. Денисов рассказал ему в чем дело.

– Позвольте попытать счастье, Адриан Карпович, - сказал Быкадоров.
– Быть может, мне и будет удача.

– Что же, попробуй. Бери себе людей сколько хочешь и кого хочешь. Только знай, что дело нелегкое.

– Понимаю, - отвечал Быкадоров и пошел в лагерь.

Быкадоров был человек горячий и гордый. Любил иногда и выпить, хотя в сражении и перед сражением всегда был трезвый. Он выбрал себе в товарищи немолодого уже, тихого, богобоязненного, но очень стойкого казака - Черникова. Они были разных станиц и артелей, но в бою всегда один выручал другого. Они были очень дружны; кроме Черникова он взял еще одного казака.

Казаки живо поседлали лошадей и поехали - Быкадоров далеко впереди, Черников с товарищем на таком расстоянии, чтобы им только видеть Быкадорова. Быкадоров приказал помогать ему, но если его схватит сильный неприятель, то оставить его, а самим спасаться. Перед полуднем два польских конника встретились с Быкадоровым в одной деревне и поскакали от него. Быкадоров погнался за ними. Они проскакали мимо часового и крикнули ему, что за ними погоня. Но часовой зазевался, принял Быкадорова, на котором был синий мундир, за своего, и не сделал выстрела. Быкадоров налетел на него, выхватил у него саблю и пистолеты и далеко отбросил их в сторону. Тем временем подскакали и товарищи Быкадорова, окружили часового, и не успел он опомниться и понять, что происходит, как казаки увели его назад в свой лагерь.

Так казаки действовали и по одному, и по два, и маленькими партиями, показывали свою удаль и смышленость и прославляли имя донского казака. И не было им равных в одиночном бою. Их офицеры показывали пример смелости, находчивости и ловкости. С полковником Денисовым был такой случай: 22 июня у местечка Белобрега Денисов получил от майора Грузинова донесение, что в лесу скрывается неприятель. Денисов пошел за р. Пилицу и стал недалеко от поляков. Вдруг раздались сзади колонны Денисова выстрелы. Неприятельская шайка заняла Белобреги, откуда только что ушел Денисов. Что делать! Впереди 5000-й отряд, который еще не знает о приближении Денисова, сзади - открывший его и тоже большой конный отряд, густой колонной стоящий в деревне. Казаки бросились в реку, переплыли через нее, стремительно атаковали стоявших в деревне и выгнали их вон. Но за деревней был лес и поле, покрытое глубоким, сыпучим песком. Лошади по этому песку не могли быстро скакать, строй смешался и поляки перемешались с казаками. Вдруг Денисов увидал, что один пятидесятник его полка окружен поляками. Денисов бросился ему на выручку. Он заскакал сбоку поляка, рубившего пятидесятника палашом, и ударил его саблей в плечо. Но удар пришелся как раз в бляху перевязи. Клинок у Денисова был турецкий, очень крепкой закалки. От удара он переломился и в руках Денисова остались рукоятка да небольшой кусок полоски. Поляк, заметив это, остановил лошадь, круто повернул ее и размахнулся, чтобы рубить Денисова. Но Денисов не растерялся. Он с силою бросил поляку в лицо остаток шашки и ошеломил его. Поляк бросился в сторону, Денисов в другую и здесь веткой дерева был сброшен с седла, но не ушибся.

Так в боевых схватках - в рукопашном тяжелом бою - казак выручал офицера, а офицер спасал казака, и все были одинаково озабочены лишь тем, чтобы победить неприятеля.

Трудная это была война. Потому трудная, что всюду была измена, что жители всеми силами помогали восставшим и нельзя было ни на кого положиться.

К осени наши войска прогнали польские шайки за реку Вислу и приближались к Варшаве. Костюшко, собравший 10000 лучшего своего войска, преследуемый Ферзеном, окопался 27 сентября на крепкой позиции у деревни Мацевичи и решил здесь обороняться. На рассвете, 29 сентября, генерал Денисов с 5-ю казачьими полками: Орлова, которым командовал майор Себряков, Лащилина, Янова, майора Денисова и полковника Денисова, с 10 эскадронами драгун и 4 батальонами пехоты шел по одной дороге на Мацевичи, а по другой шел генерал Ферзен с 14 батальонами, 33 эскадронами и 36 пушками.

Граф Денисов, знавший хорошо дорогу, прошел к деревне и, оставив часть полков в лесу, два казачьих полка под командою полковника Денисова послал к польскому лагерю, чтобы достать пленных для допроса. Полковник Денисов послал разъезды, которые напали на неприятельские заставы. Так начался быстрый и решительный кавалерийский бой. Из лагеря на выручку своим выскочили польские эскадроны и атаковали казаков. На полковника Денисова налетел польский всадник и взмахнул над ним палашом, но Денисов своею саблей отбил удар. Поляк хотел ударить второй раз, Денисову удалось отбить и этот удар, но в это время на Денисова наскочил и еще поляк… Тут к Денисову подскочил казак Качалинской станицы Василий Варламов, нацелился в поляка пикой, но не ударил его. Денисов крикнул ему: «Бей!» - и казак проколол поляка, а другой поляк ускакал. Казаку Варламову было всего 19 лет, он первый раз был в бою и немного растерялся.

Между тем, поляки стали преследовать казаков и подошли к леcy. Этого только и нужно было Денисову. Стоявшие лавой в лесу полки казачьи понеслись с гиком на поляков, многих покололи и пятьдесят человек забрали в плен.

В это время подошла пехота и артиллерия, и граф Денисов, приказавши им выстраивать боевой порядок, смело выехал вперед. Его сопровождал полковник Денисов. Оба донца стали недалеко от поляков, и поляки пустили в них ядро. Полковник Денисов стал уговаривать графа Денисова отъехать в сторону.

– Ежели трусишь - поезжай прочь, - сказал ему граф.

Самолюбивый казак выехал тогда еще более вперед. Поляки выстрелили картечью и перебили задние ноги лошади графа Денисова. Полковник Денисов соскочил со своей лошади и подвел ее графу, но граф отказался. Ему подвели заводного коня, он сел на него и поскакал к пехоте.

По его приказанию пехота выдвинулась вперед и открыла стрельбу. Но польская пехота, которой было больше, чем нашей, вышла из-за окопов и скорым шагом пошла на наши войска. Поляки могли охватить наши фланги. Это» заметил полковник Денисов и бросился с двумя казачьими полками на их правый фланг. На левый фланг поскакал полковник Вульф с конными егерями. Казаки и конно-егеря старались друг перед другом. Кто храбрее, кто бесстрашнее! Страшная сеча началась. В эту решительную минуту показались колонны генерала Ферзена и Смоленский драгунский полк, бывший у него, поскакал на помощь казакам и конно-егерям.

В разгар боя полковник Денисов быстрым своим казачьим глазом увидал, как какой-то всадник в прекрасной польской одежде на великолепной бурой лошади рысью проехал между казаков и конно-егерей, показал что-то своей пехоте и помчался во весь опор. от лагеря. За ним бросились несколько казаков, но он ранил их и успел доскакать до своей конницы.

«Наверное, это Костюшко», - подумал Денисов, подозвал к себе майора Карпова, нескольких офицеров и казаков и приказал им бросить взятые ими пять пушек, рассыпать сотни четыре казаков и искать этого всадника.

Бой кончался. Польское укрепление было занято нашей пехотою, по всем направлениям бежали пешие и конные поляки. Денисов погнался за ними и увидел, что поляки уходят по трем дорогам. Денисов разделил и свой отряд на три части. Карпову приказал гнать прямой дорогой, Нечаеву приказал идти вправо, а сам пошел влево. Всем казакам Денисов строго приказал, чтобы они без Костюшки не смели возвращаться.

Казаки поскакали в разные стороны, а Денисов остался на некоторое время у деревни.

Дороги в Польше огорожены от полей легкими деревянными заборами. Несколько казаков, доехав до перекрестка, увидали, что на углу двух дорог забор поломан и видны следы копыт. Они поскакали по следу и вскоре заметили несколько человек на прекрасных лошадях. Казаки погнались за ними. Часть пошла по дороге, а часть, и среди них один на прекрасной лошади, поскакала по полю, за забором. Шедшие по дороге начали быстро уходить от казаков, но те, которые скакали по полю, попали в болото. Лошади их загрузли, и казаки Лосев и Топилин настигли их. Казаки убили одного майора и ранили поляка-солдата, а начальник справился, выскочил из болота, но, проскакав несколько шагов, опять попал в болото, соскочил с лошади и, накрывшись плащом, притворился мертвым. Один из казаков кольнул его два раза дротиком и приказал выйти из болота. Лошадь его справилась и ускакала, тогда и начальник сдался. Казаки вывели его из болота, и пленник стал отдавать им золотые деньги и часы. В это время к казакам подскочил вахмистр конно-егерского полка и ударил польского начальника палашом по голове. Он побледнел и упал. Увидавший это раненый поляк крикнул: «Не убивайте его! Это самый наш главный начальник!» Тогда казаки послали за Денисовым. Денисов, видавший Костюшку раньше, тотчас же узнал, что это он и есть. Голова Костюшки была в крови, ноги без сапог, одет он был в кафтан, атласный жилет и штаны. Денисов приказал его накрыть шинелями и спросил, не хочет ли он чего.

– Ничего, - отвечал Костюшко.

– Я знаю, что вы Костюшко, храбрый и великий начальник, - сказал ему Денисов, - я готов вам помочь.

– Я знаю, что вы Денисов, полковник, - отвечал Костюшко.

Костюшку перевязали платками и галстуками, сделали из пик носилки и понесли. Денисов же собрал свои полки и вернулся к генералу Ферзену. Так донские казаки в эту войну взяли в плен главного вождя поляков. Они об этом и песню сложили:

Не ясен то сокол по крутым горам летает, То Костюшко-варвар по своей армегошке разъезжает Он фронты-то свои, знаменушки украшает, Своих мызничков, генералушков ублажает; «Вы не плачьте же мои мызнички, право, генералы, Не рыдайте же вы, мои свирепые кавалеры! Как заутра у Бела Царя будет праздник, Не маленький праздник, праздничек Петров день, Все рынушки, трактирушки будут растворены, Все гусарушки, все уланушки будут пьяны, Казаки наши донецкие все загуляют». Как на тот-то раз казаки-други были осторожны, Всю ночушку казаки-други не спали, Во руках-то своих борзых коней продержали, На белой-то заре, на утренней, ура закричали, Закричали они загичали - Костюшку поймали, Да велели же его, Костюшку, накрепко связать, Приказали у него скоро допрос допросить…