Карусели дьявола
Шрифт:
– Садись возле окна,– говорил Селиверстов, пододвигая мне стул.– Продрог с дороги. Погода мерзкая! Но мы сейчас это поправим.
Он налил в свою стопку водки и потянулся за моей.
– Спасибо, Петр Анатольевич. Мне нельзя,– отказался я.– Не употребляю.
– Закодировался?– Знакомо усмехнулся он.
– Боже меня упаси – доверять голову мозгоправам!
– А помянуть?– Уточнил Селиверстов.
– Воздержусь.
– Хотя бы сок выпей,– он поставил передо мной запотевший стакан с соком.
Какое-то время мы сидели молча.
– Ну, земля пухом!– Наконец сказал Селиверстов и встал.
Я пригубил сок и спросил:
– Вы расскажете, что произошло тогда на самом деле?.. Ведь ни Михаил, ни вы всей правды так и не сказали.
Селиверстов снова усмехнулся:
– Чтобы ты через полгода книжку накатал? Мне это не нужно.
– Боитесь?– Я сел за стол и отодвинул стакан с соком в сторону.
– Мне бояться нечего,– ответил он.– Да и терять тоже нечего.
– Меня один вопрос всегда ставил в тупик,– сказал я.– Почему Михаил отказался от всего на самом взлете? У него складывалась блестящая карьера. Почему?.. Почему?! По крайней мере, на этот вопрос вы ответить можете…
– Неужели ты так ничего и не понял?– Вопросом на вопрос ответил Селиверстов.
– Я вам не чета. Не сподобил меня бог – читать между строк.
– А ты не скромничай, тебе не к лицу. Просто сопоставь факты. Улавливаешь связь?
– Премудростям вы учили не меня, а Михаила…– Я осекся.
– Дошло, наконец,– усмехнулся Селиверстов.– Миша был человеком дела. И человеком чести! Офицером, присягнувшим родине и народу. Он до конца оставался оперативником.
– Мистификация, значит…
– Не мистификация, а очередная операция,– уже с непрязнью процедил Селиверстов сквозь зубы.– Не было позорного увольнения. И скандала не было. И Кубани тоже не было.– Он снова плеснул себе водки.– И его теперь нет.
Я закрыл глаза ладонью и покачал головой.
– Что же вы за люди такие, если посылаете друг друга на смерть?
– Вот тут ты неправ,– сказал Селиверстов.– Он сам шел вперед и не спасовал, когда пришло время.
– Вы еще о чувстве долга вспомните,– усмехнулся я, краем сознания понимая, что в этот момент упускаю что-то очень важное.
– А почему, нет?!– Селиверстов посмотрел на меня.– И долг, и офицерскую честь никто не отменял. Кто сказал, что все это исчезло из нашей жизни? По телевизору покажут кучку проворовавшихся негодяев в погонах, а складывается впечатление, что все кто носит погоны – негодяи! Я читал твою книгу, Миша рукопись показывал. Ты почти все переврал, но конец мне понравился. Потому что мы не были монстрами. Не были героями, но и чудовищами тоже не были.
– Я изменил концовку.
– Напрасно. Значит, в твоей книге не осталось ни слова правды.
– Я к вам не за критикой приехал,– огрызнулся я.
– А больше нам не о чем разговаривать. Ты понял все, что успел. А я сказал все, что хотел.
Я вышел из-за стола и прошел в прихожую:
– Если я чем-то задел вас по неосторожности, простите.
– Да подожди ты,– остановил меня Селиверстов.– Я ведь тебя все-таки ждал. Возьми вот фотографию на память,– он протянул мне конверт.
Я открыл конверт и вытащил снимок. На нем был запечатлен Михаил при параде и при регалиях.
– Подполковник, значит,– пробормотал я.
– Да. И заметь, сколько
наград. Родина своих героев не забывает.– В каком же вы звании, Петр Анатольевич?
– Много будешь знать – плохо будешь спать, – в ответ усмехнулся Селиверстов.
Он проводил меня до крыльца и снова обнял, словно мы расставались добрыми друзьями. Я простился со стариком и вышел на дорогу. Нужно было вызвать такси. Я вытащил из кармана мобильник, набрал нужный номер, но как только поднес трубку к уху, сразу все понял.
Мне никогда не понять героев, для этого нужно быть из их племени.
– Ах ты, старая ты сволочь,– прошептал я, вспомнив, наконец, фразу, выпавшую из контекста недавнего разговора.– Миша-Миша,– вздохнул я, слушая длинные гудки в трубке.– Зачем ты выбрал этот путь?
– Такси «Город»,– отозвался диспетчер таксопарка.– Я вас слушаю.
– Будьте добры, пришлите машину на тридцать первый километр, дачный поселок Сосновый Бор. Я буду ждать машину возле ворот.
– Заказ принят. Вы знаете цену?
– Да, цена меня вполне устраивает,– ответил я, машинально оборачиваясь.
Селиверстов стоял на дороге и смотрел мне вслед. Я помахал ему рукой на прощание и ускорил шаг. Мне не терпелось выбраться из этих мест.
Глава 1. Вечерняя волна
– «В продаже имеется свежее куриное яйцо. Отдел номер пять рад приветствовать своих покупателей…»– голос оператора манящей волной проплыл по супермаркету.
Огромный магазин был полон покупателей. То тут, то там к опустевшим прилавкам подвозили продукты. От ярких упаковок и разноцветных наклеек рябило в глазах.
– «Наш супермаркет проводит трехдневную акцию на снижение стоимости следующей группы продуктов и товаров…»
Шел одиннадцатый час утра. По большей части покупателями были женщины средних лет и люди преклонного возраста. Для многих из них прогулка в магазин уже давно стала возможностью лишний раз перекинуться парой слов со знакомыми и незнакомыми людьми.
– Кофе, кофе, кофе,– высокий, горбоносый мужчина лет сорока задумчиво разглядывал полки с жестяными банками и упаковками с кофейным зерном.– Сколько же его здесь… Девушка,– он привлек внимание миловидной шатенки, стоявшей неподалеку.– Простите за беспокойство. Сам я кофе не пью. И супруга моя предпочитает хороший зеленый чай. Но вечером к нам должна приехать теща – дама из Саратова. А она жизнь без кофе не представляет! Не могли бы вы посоветовать какой-нибудь хороший сорт? Телевизионной рекламе я как-то не доверяю…
В ответ девушка улыбнулась:
– Извините, я тоже не пью кофе.
– Жаль,– покачал головой мужчина.– Что ж, в таком случае куплю «Нескафе»!
Тем временем его собеседница подошла к полкам с диетическими продуктами. Она была очень красивая, яркая, высокого роста, и сразу же производила впечатление на незнакомых людей.
Спустя четверть часа она вышла из супермаркета с покупками и направилась к парковке. На дворе стояла поздняя осень. Деревья давно сбросили листву и больше всего напоминали хмурых стариков, стоявших вдоль тротуара. Холодно не было, но в воздухе пролетали редкие снежинки. Все вокруг говорило о скором приближении зимы.