Касающаяся

Это просто нелепо.

— Могу я вас коснуться? — спросила Изабель.

— Я не закончил, — сказал Мак, и она уже начинала привыкать к предупреждающему тону его голоса.

— Я спрашивала не вас, — возразила она, не глядя на Мака. — Я спросила Брендана, — она улыбнулась ему и увидела, как он безумно лыбится в ответ. — Я экстрасенс, и хотела бы вас прочесть.

— У нас нет на это времени, — сказал Мак, но шагнув к Брендану, Изабель расстегнула пуговку перчатки.

— Так продолжайте его допрашивать, — сказала она Маку, не разрывая зрительного контакта с глазами Брендана. Его зрачки расширились. — Это не повлияет на то, что я делаю.

— А я гадал, почему вы носите перчатки, — сказал Брендан, как будто завороженный.

— Вы мне разрешаете? — тихо спросила Изабель, стоя прямо перед ним. — Я увижу все, что вы видели.

— Брендан, — рявкнул Мак. — Она была одета в белое или нет?

Изабель медленно сняла перчатку, освобождая по одному пальчику, пока Брендан наблюдал за ней.

— Я подержу вас за руку, — сказала она.

— Ладно, — радостно отозвался Брендан, хоть и не пошевелил ни мускулом.

Изабель медленно протянула руку и взяла его ладонь в свои.

Окружающая обстановка мгновенно исчезла. Последние мысли Брендана были самыми сильными и включали секс. С ней. Потом они оказались обратно в участке. Ему нужно было воспользоваться уборной, но он боялся спросить. Потом он смотрел на письмо по электронной почте. На первой паре был опрос по химии. Изабель ощутила, как его грудь сдавило от волнения снова провалиться, когда ассистент учителя протянул ему бумаги лицевой стороной вниз. А потом. А потом… Она жестко стиснула его руку и прерывисто вздохнула. Потом была она. Эсме.

— Серые шорты для бега, — сказала она как можно быстрее. — Белая майка. Серебряная подвеска. Волосы в конском хвостике. Неоново-синие беговые кроссовки. Мужчина среднего телосложения. Средние плечи. Выше нее. Она поворачивается, чтобы посмотреть на меня. У него темные волосы. Костюм почти блестящий и угольно-черный, но его волосы не такие. Он брюнет. Еще не седеет. Он не поворачивается, чтобы посмотреть. Я почти проехала. Здесь пять машин. Темно-синий внедорожник. На другой стороне — серый японский компакт-кар. Бежевый джип с пальмовым деревом на двери. Серебристый Приус.

Затем Брендан и его скейтборд миновали структуру.

Как можно быстрее Изабель отпустила руку Брендана. Ее туфли со стуком упали на землю, сумочка соскользнула с плеча, парковка начала кружиться. Внезапно она осознала, что прислоняется к груди Мака, и почувствовала, как его рука обвила ее талию сзади. Обеими руками она вцепилась в стальные руки, удерживающие ее за живот, пока он поддерживал ее сзади. Когда она поморгала, мир наконец-то вернулся в фокус, включая ликующее лицо Брендана.

— Я помню джип! — сказал он.

Глава 4

Мак должен был признать, это было хорошее представление.

Пока они направлялись обратно в командный пост в доме, он прокручивал это в голове. Три из упомянутых Изабель автомобиля были все еще припаркованы там, где она их «видела». Никакого трюка. Быстрая проверка по автомобилям, зарегистрированным для разрешения на парковку в структуре, может помочь определить одну-две оставшиеся машины, хотя, возможно, не обеих — если оставить одного как посетителя. Даже так, Изабель не видела регистрационных номеров. Вот это реально помогло бы. А если им придется искать черный мини-купер или серый японский компакт-кар, этого будет недостаточно.

Описание одежды Эсме подтвердилось ее матерью, но опять-таки, изучение шкафа в общежитии могло привести к разумной догадке, какие цвета нравилось носить Эсме. Кроме того, им нужно было описание похитителя, а не самой Эсме. И описание Изабель мало что добавило к словам Брендана.

Мак скрестил руки на груди и мрачно посмотрел через лобовое стекло. Шесть полос трафика, буквально бампер к бамперу, и все это в никуда. Час пик в Лос-Анджелесе был худшим оксюмороном. Они едва преодолели милю за последние пять минут. Он мог быть выйти и добежать быстрее на своих двоих.

Он посмотрел в зеркало заднего вида на Изабель, сидевшую за сержантом. Она выглядела подавленной с тех пор, как они покинули парковку.

Остаток дня ушел на беседы с водителями, когда те вернулись к своим автомобилям и один за другим оказались чисты. Все, что находилось на любом из этажей парковки, было собрано и упаковано согласно месту нахождения, по этажам. Мак заметил, что Изабель напряженно наблюдала за тем, как собирают объекты, время от времени касаясь пуговки перчатки, но очевидно передумывая. Мак попросил Брендана остаться в расчете на слабую вероятность, что если покажется мужчина в черном костюме, Брендан его узнает. Но по мере того, как проверялись машины, и не въезжало никаких новых, стало понятно, что это крайне маловероятно — мужчина в темном костюме не войдет и не сядет в машину.

Им не повезло.

Но Мак уже знал, что все не сводится к удаче. Он поднял полицейские отчеты по кампусу за последние три месяца. Спальня Эсме в доме, комната общежития, а также парковка были сфотографированы. Он даже запросил отчет о погоде вчера утром. Никогда не знаешь, где будет найдена красноречивая улика, потому что он увидит взаимосвязь только тогда, когда будет собрана полная доказательственная база. И все же он продолжал составлять картинку.

Похититель был организованным, судя по тому, что он подготовился, выбирая удаленное место действия, где было темно, время суток, когда трафик наименее активен, и жертву, представляющую небольшой риск — которую он легко мог одолеть. Он скорее всего был сексуальным маньяком, получавшим удовлетворение от секса или каких-то других действий с жертвой, потому что звонка о выкупе не поступило. А Эсме скорее всего не первая его жертва, потому что ее похищение прошло слишком гладко. Не осталось буквально никаких улик.

Улики, подумал он, стискивая зубы. Вдобавок ко времени, они отчаянно нуждались еще и в этом. Нельзя провести анализ, не имея данных. В конце концов, отфильтровав все и начиная приходить к выводам, Мак пересмотрел даже собственные предубеждения. Он вновь взглянул на Изабель.

Она, казалось, смотрела прямо на садящееся солнце, янтарные глаза окрасились золотистым сиянием. Ее лицо осветилось приглушенным оранжевым светом, а ее губы — Мак столько всего мог в них прочесть. Когда она улыбалась, как делала это с Бренданом, лицо делалось совершенно бесхитростным, но когда она испытывала нетерпение, губы почти исчезали, сжимаясь в тонкую линию. Она вздергивала левый уголок губ в момент принятия решения, когда думала, что никто не смотрит. Какой бы уверенной она ни казалась, легкие движения выдавали ее чувство. И когда она переживала «видение», ее полные губы раскрывались, их изгиб захватывал. Он взглянул на круглый вырез платья и мягкую ложбинку между ее…

Мак стиснул челюсть и уставился в ветровое стекло. Агенты ФБР женского пола неизменно носили костюмы, как и их коллеги-мужчины. Платье просто не было частью униформы.

Костюмы ФБР, подумал он. Брендан сказал, что мужчина был одет в костюм. Но кто надевает костюм на похищение?

Мак прищурился. Похититель все сильнее удалялся от нетипичного случая. Кампус колледжа — есть. Не самое необычное место. Парковка — есть. Не самое необычное место. Ближе к автомобилю для отступления. Но деловой костюм? Вот уж не очень. Не в кампусе. Кто в кампусе носит костюм?