Кассандра

Страх помог мне избежать смертельной опасности, иначе патруль меня, злостного нарушителя, доставил бы в комендатуру, где мою личность установили бы быстро. А в военное время с такими, как я, с подобным прошлым, не церемонятся — к ближайшей стенке. Замечаю, что во время бегства потерял чемодан, порвал костюм, теперь в нем не покажешься на глаза ни днем, ни ночью. Спускаюсь в подземелье, нахожу инструменты Кузьмы, но иголки и ниток среди них нет. Беру ломик и поднимаюсь на поверхность. Решаю вопрос заготовки продовольствия оперативно: нахожу поблизости продуктовую будочку и ломиком срываю замок. Снимаю пиджак, в него сваливаю банки консервов, несколько кружков колбасы; жаль только, хлеба здесь нет, но папиросы есть! Не удержавшись, прихватываю с собой пару бутылок водки с залитыми сургучом головками. Задыхаясь и потея, спешу отнести тяжелую ношу к канализационному люку. Закрывая над собой крышку, слышу вдалеке милицейские свистки, но я уже в безопасности — здесь никакая собака не сыщет вход в мое подземелье. Единственная опасность — Кузьма, если он арестован и проговорится, выдаст мое убежище. Но я не верю, зная Кузьму, что он может опуститься до такой низости. Наше братство, учрежденное в студенческие годы, ему и Петру казалось чем-то священным.

Перед глазами возникло лицо Петра перед тем, как я прострелил ему череп, но я отогнал наваждение. Пока я жив, буду думать о живых, то есть о себе, а мертвые пусть побеспокоятся о себе сами. Бог с ним, с Петром, — все в прошлом, а значит, предано забвению.

* * *

Леонид проснулся от непрекращающегося звонка-мелодии мобильного телефона. С трудом открыл глаза — свет от яркой лампочки, горящей над головой, ослепил болью, заставил прослезиться. Самочувствие после выпитого было ужасное: голова раскалывалась от страшной боли, хотелось выпить чего-нибудь холодненького и вновь завалиться спать. В окне стояла непроглядная темнота, а часы показывали полвторого ночи. Он нащупал рядом мобилку и прохрипел в нее:

— Кому не спится в ночь глухую?!

— Это я, Ксана. Нам надо срочно встретиться!

— Ночью?! Я не в том настроении и состоянии, чтобы сломя голову бежать во тьму. Или ты меня хочешь? — проблеял он пьяно.

— Может, хорошо, что ты пьян — это поможет тебе не сойти с ума от увиденного. Ты где?

— В мастерской Стаса. Ее дверь напротив той двери, из которой ты меня вызволяла. А я, сволочь последняя, не удосужился тогда зайти к Стасу — может быть, он был бы сейчас жив… — Леонид заплакал.

— Или вы оба были бы покойниками.

Слова девушки дошли до его сознания и чуть отрезвили.

— Ты хочешь сказать, что Стасу помогли отправиться на тот свет?!

— Я хочу сказать, что через полчаса заеду за тобой на такси, если у тебя есть бабки за него расплатиться. «Химза» у тебя с собой?

— «Химза»?! — Леонид встал с кресла, шатаясь, с трудом удерживая равновесие, оглянулся и сказал заплетающимся языком: — А, химзащита! Нет, что я, рехнулся, чтобы с ней повсюду таскаться? Она в гараже. А для чего она тебе?

— Не мне, а тебе. Ничего, потом постираешь все или жена постирает. Так за тобой на такси заезжать?

— Деньги у меня всегда есть! — Он говорил нетвердо, как и стоял. — Приезжай! С тобой — хоть на край света! В любую канализацию! Мне даже сны стали сниться, связанные с канализацией, будто я там даже жил!

— Времени в обрез, чтобы слушать твою пьяную болтовню. Я еду. Приведи себя в порядок — прими душ! — Послышались гудки отбоя.

— Для женщин я всегда в форме! — выкрикнул в трубку Леонид и чуть не упал.

Затем вспомнил про имеющийся здесь душ. Правда, это был не душ, а одно название — просто в уборной, рядом с унитазом, имелось сливное отверстие, а над ним кран с холодной водой. По-видимому, там когда-то находился умывальник. Стас набирал в ведро воду из крана и опрокидывал его на себя над этим отверстием, называя это душем. Сделать там нормальный душ Стас не хотел, заявлял, что тогда этот полуподвал потеряет свою естественность.

Леонид разделся и прошел в эту импровизированную «душевую» — его хватило на два ведра. В результате он ужасно замерз, голова продолжала болеть и в ней был кавардак от выпитого, но шататься он стал меньше.

Ксана приехала через пятнадцать минут вместо обещанного получаса и сильно забарабанила в дверь, так что ему, полураздетому, пришлось открыть и заканчивать приводить себя в порядок уже при ней.

— Услышав твой голос, подумала, что ты вновь завалился спать после нашего разговора, а ты ничего, молодчага, — объяснила она свой барабанный бой в дверь, наблюдая за его неуверенными движениями.

— Пить будешь? Здесь еще есть! — предложил Леонид неуверенным тоном, поднимая с пола бутылку, в которой оставалось немного водки.

Его самого только от взгляда на ее содержимое передернуло и затошнило.

— Буду! — зло бросила Ксана, вырвала бутылку из его рук и разбила об пол. Потянула его к двери. — Такси ожидает — поехали, как бы нам не опоздать на самое интересное!

— Куда мы едем? — поинтересовался уже в автомобиле Леонид.

— Не к чертовой бабушке, а значительно дальше.

В салоне такси хмель крепко овладел Леонидом, он то дремал, то пялился в окно, но ничего не видя, не воспринимая, а затем и вообще перестал соображать. Пришел в себя уже на улице, такси поблизости не было. Он не мог ничего рассмотреть из-за окружающей темноты и рези в глазах, но почему-то мрачное место казалось ему знакомым. Девушка вложила ему в руки крюк, и он, собравшись с силами, поднял чугунную крышку канализационного люка.

— У тебя все нормально с головой? — поинтересовался он. В голове у него немного просветлело. — Среди ночи вытянуть меня, чтобы лезть в канализацию! Я не готов там лазить. Пачкаться. — Он пожал плечами, развел руками: мол, ты, девушка, даешь вводные.

— Лезь! — жестко произнесла Ксана, и у него пропало желание спорить с ней. Уже спускаясь, он услышал ее слова, сказанные вполголоса: — А вот на обратном пути я поинтересуюсь твоим психическим здоровьем!

Внизу Леонида окружила непроглядная темнота, так как у него не было фонаря, не говоря уже об остальной экипировке для подземного путешествия. Подобная ситуация, а особенно то, что он одет в дорогой костюм и белую сорочку, никак не вяжущиеся с такой обстановкой, его очень рассмешила, и он стал громко хихикать, пока к нему не спустилась девушка. Дав ему в руку фонарик, она серьезно предупредила:

— Следуй за мной и ни звука, если не хочешь в скором времени встретиться со своим приятелем!

Напоминание о Стасе несколько умерило смешливое настроение, но вызвало вопросы, которые он тут же озвучил слегка заплетающимся языком:

— Куда мы идем? Нас кто-то ждет? Кассандра? Она принимает только ночью и в канализации? — Тут он снова громко рассмеялся, а девушка, резко повернувшись, влепила ему пощечину.

— Больше ни звука, иначе вернемся назад! Мне моя жизнь дорога!

Леонид ошарашенно замолк, потирая щеку.

«Я вообще не против вернуться, но…» До его затуманенного алкоголем сознания наконец дошло, что Ксана хочет показать ему что-то очень важное и небезопасное для жизни. Но это его не испугало, а наоборот, вызвало прилив энергии и желание развлечься.

— Ни шагу назад — я буду нем как рыба! — И он громко икнул.

Это был явно старинный подземный ход, как и в предыдущий раз, если судить по кирпичной кладке, но отличался от него в лучшую сторону — его высота позволяла идти в полный рост. Девушка быстро шла вперед, и Леонид еле за ней успевал, не имея возможности что-либо рассматривать, поняв, что это не ознакомительная экскурсия.