Катар
Шрифт:
— Понял, командир, выполняю, — ответил дроид-убийца А серии, давая команду отделению коммандос ВХ.
— До создания окна связи три часа сорок минут, сэр, — сообщил остановившийся справа и чуть позади адъютант.
— Вот и хорошо. Передай приказ организовать окно и прислать транспорты. Подготовить экранированные контейнеры для пленных. Записей не оставлять, навесить маяки, максимальная секретность.
— Понял, сэр.
— Сержант, заканчивай и выдвигайся, мы в штаб.
— Есть, сэр, — козырнул дроид.
Разумеется, в лагере меня уже ждали джабиимцы, не терпелось им подробности узнать. Вот только я с ними не желал общаться. Назначил время совещания и скрылся в постеленной дроидами палатке. Скорей
— Командующий в штабе! — гаркнул адъютант, первым в штабной кунг вошедший.
— Вольно, — мазнул лапой, позволяя дроидам к работе вернуться.
Местные отцы-командиры не то чтобы дисциплины не знали и пользы её не понимали, но перед чужаком, да ещё и экзотом, тянуться не собирались. К тому же они изволили обижаться. Плевать.
Выслушал доклад, побродил с умным видом вокруг тактического стола. Убедился в том, что ничего на нём не изменилось. Так, мелкие детальки, вроде патрулей-секретов разных. Уселся в кресло начальственное, его занимать никто не посмел. Помнят, как Стратуса отметелил, вот и не зарываются. Рассказал о бое с падаванами. Семьдесят Седьмой потом отредактированные записи показал. В общем, джабиимцы не только открыто переглядываться начали, но и вполне ощутимо закипать.
— Радист, вызови республиканцев, — купировал давно ожидаемыми от меня действиями почти физически ощутимое напряжение.
— Понял, сэр. Вызываю, сэр.
Увы, но клоны службу несли исправно — ответили почти сразу. Разговора, к сожалению, тоже не вышло. Мне сходу заявили, что у них долг, приказ и прочее. Короче говоря, враг не пройдёт, будем стоять до последнего, ни шагу назад. Самоубийцы чёртовы.
— Предлагаю перекусить, господа офицеры.
— Командующий…
— Не навоевались ещё? Спешите соотечественников в землю положить? Руки давно в крови не мыли? Успеем ещё повоевать. Распорядитесь как следует бойцов накормить. Ночной штурм организуем. Дадим тем, кому суждено, несколько часов жизни.
— Хорошо, сэр.
Полагаю, описывать мой рык и источаемые в ответ эмоции джабиимцев бессмысленно. Кто ненавидел и кому не доводилось ненавидимым бывать, тот всё равно не поймёт. Впрочем, поесть в «приятной» компании, и скоротать часок в «теплой» и «дружеской» атмосфере не довелось. Только нам сообщили о том, что стол накрыт, только мы к выходу потянулись, так сообщение от разведки и пришло.
Вообще, из-за ионных штормов, на Джабииме связь изрядно неустойчива. Вблизи-то ещё ладно, но вот на дальних расстояниях — плохо дело. Однако, то ли так звёзды сошлись, то ли, что вероятней, из-за начавшего распылять реагенты для разгона туч флота, на связь вышел следящий за республиканской группировкой отряд.
Остатки сил клонов и местных лоялистов благополучно перебрались на другую сторону гор и разбили лагерь на небольшом плато. Вот только дальше им идти стало некуда. По сути, выбрав самое удобное для обороны место, они себя в тупик загнали. Со спины их непроходимые болота подпирали. Впрочем, такие нюансы сейчас были делом десятым.
— Сэр, — козырнула почти не сбоящая голограмма, — тут что-то непонятное творится.
— Дай картинку, — махнул лапой, приказывая командиру разведки убраться из объектива. Мешал.
На скорую руку натянутый тент хлопал мокрыми боками. Ветер забрасывал под него капли вечного джабиимского дождя. Идущий с вершин гор холод забирался под тяжёлую от впитанной влаги одежду. Самые современные материалы оказались бессильны против местной погоды. Даже обеспечивающая герметичность броня клонов пасовала — её далеко не безграничные ресурсы
давно исчерпались. Станций подзарядок, расходников и запчастей не хватало, но, даже, окажись их достаточно, всё равно пришлось бы бороться с окислением. Дюрасталь — прекрасный во всех отношениях материал, но она ужасно быстро ржавеет. Впрочем, корродировала не только она. Небольшая экономия на изолирующих материалах, давшая огромный эффект в целом, самым паскудным образом отразилась на тех, кто попал на Джабиим. Пожалуй, единственное, в чём у остатков верных Республике сил не имелось недостатка — вода и грязь.Собравшиеся под навесом командиры, в большинстве своём, или спали сидя, пользуясь тем, что визоры шлемов обладали односторонней прозрачностью, или находились в состоянии полусонного оцепенения. На этом фоне возглавляющий лоялистов капитан Галлимунн, расхаживающий вокруг спроецированной астродроидами голограммы, смотрелся чужеродно. Его речь и планы совсем не волновали клонов. Впрочем, даже его соратники не слишком-то реагировали на потуги лидера.
«Нас ещё не разбили, но уже победили», — поймал себя на нехарактерном приступе сторонних мыслей Рекс. В иной ситуации он бы тут же прекратил философию разводить, но сегодня клон решил не напрягаться. «Нет, не победили, а убили», — зевнул Рекс. Он слишком устал и слишком хорошо понимал реальное положение дел, но ему было совершенно наплевать. Спасут, убьют, заменят, казнят, наградят — это всё мелочи. Ерунда и чушь. Ни о чём, кроме тёплой сухой постели и горячей протеиновой размазни Рекс с собратьями не мечтали. Тем, кто не ползал сутками напролёт по мерзкой холоднющей жиже, не провёл десятки дней в непрекращающихся боях, не спал месяц урывками, не вскакивал по тревоге и с ходу не бросался отражать очередное нападение, просто невозможно понять, насколько же приземлёнными бывают мечты солдата. Впрочем, на такое мнение, как и на его обладателей, Рексу с братьями также было наплевать.
Понемногу зверея, Энакин выслушивал предводителя лояльных Республике сил. По его мнению, Галлимунн нёс какую-то чушь. Какая поддержка населения? Откуда тут мирные жители? Парень отлично помнил, как в него стрелял мальчишка лет десяти. Ещё и учитель разнос устроил за то, что выстрел в пацана отбил. Как будто он это специально сделал. Просто рефлексы сработали. Мысли о пропавшем Оби-Ване вызвали укол совести. Они в тот раз сильно повздорили. И из-за кого? Пытавшегося его убить дикаря! Да почему он должен раскаиваться или переживать?! Может, он солдата, а то и нескольких, спас. Плевать ему на оставшегося сиротой мальчишку. Если бы его родители не сидели дома, а вышли с остальными на площади и потребовали остаться в составе Республики, ничего бы и не случилось.
На секунду Энакин встрепенулся. Внутренне. Внешне-то он всё так же безучастен оставался. Смотрел сквозь распинающегося Галлимунна, даже не пытаясь изображать заинтересованность на лице. Тот болтал о продолжении войны, похоже, напрочь утратив связь с реальностью. «Ты у меня напартизанишься», — скрипнув зубами, подумал Энакин. Мало ему погасших в Силе друзей, оставшихся прикрывать отход разбитой армии клонов и трусливое бегство союзничков, так ещё и этот оратор недоделанный всё никак не заткнётся. Скайуокер стыдился и одновременно радовался личному приказу канцлера.
Стыдился потому, что оставил друзей. Радовался потому, что у него появлялся шанс выжить. Палпатин приказал обеспечить эвакуацию оставшихся войск, обещал прислать флот. «Даже в столице понимают, что дело проиграно», — одарил он презрительным взглядом ничего на замечающего Галлимунна. С каким огромным удовольствием он бы оставил болтуна на планете. Пусть Альто вытащит его на публичную казнь перед толпой, а тот попробует её своими речами на действия сподвигнуть. Энакин искренне и страстно желал обоим удачи.