Кай из рода красных драконов 4

В роду Маймана воинов осталось немного. А тех, кто не получил серьёзных ран и сохранил крылатых зверей, и вообще набиралось чуть больше дюжины.

Зато род суна (волков), в отличие от воинственных и немногочисленных барсов, давно уже разросся на пять ветвей. И часть волков отошла от воинского ремесла.

Суна, живущие вокруг города, боевого оружия в руки не брали уже несколько поколений. Они занимались охотой и всяким лесным промыслом. Сбывали караванщикам шкуры пушного зверя, а иногда и драконьи. Диких драконов в горах хватало.

Но когда пришли тяжёлые времена, мужики-зверобои взяли свои луки, ножи и рогатины и потянулись к Майману в отряд.

Вообще-то убивать людей по здешним законам им было нельзя, иначе родовичам красной кости никто не позволил бы осесть и заняться мирным делом.

Но вайгальцы озлобили охотников, сжигая и разоряя деревни. А шаманы, вдохновлённые небесной битвой волка и ящера, снимали с мирняка табу на убийство. И потому воинов у Маймана теперь хватало.

Да ещё и весь вайгальский город оказался набит потенциальными шпионами рода волка, как стручок горошинами.

Пока я возился с мальчишками в своём пионерлагере, охотники-волки оборудовали караванную тропу наблюдательными постами. Теперь мы знали, кто и куда едет, что везёт, далеко ли крылатый колдунский патруль, и нельзя ли пощипать торговцев или пощекотать захватчиков стрелами и мечами.

Местa и манеру нападения Майман варьировал, чтобы создавалось впечатление, что какой-то единой организованной силы у вольных отрядов нет.

До нашей сегодняшней вылазки волки старались не оставлять следов. Кусали то там, то здесь. Добывали одну-две вайгальских головы то на тропе, то в горах, а то и в самом городе. И затаивались на время.

Выжидали. Смотрели, как поведут себя наши враги. Как иначе изучишь врага, если не устроишь ему ловушку?

Особенно врага, у которого есть не только воины, но и колдуны. И сила этих колдунов пока не очень понятна.

Ходили слухи, что даже средней руки колдун может восстановить картину боя, вызвав души мёртвых воинов и царства Эрлика. Но так ли это на самом деле — не знали даже шаманы.

Сегодня нам предстояло проверить на практике кучу гипотез и создать у вайгальцев чёткий образ врага.

План принадлежал Майману. Риск был, и немалый. И сразу возвращаться в лагерь мы не планировали. Не хватало ещё привести за собой хвост.

Вырезав вайгальцев и отпустив пленников, мы на время превратились в мишень для городских колдунов. А тут ещё Нишай свалился на наши головы.

Но отступать от задуманного было поздно.

Мы погрузили на волков порубленные тела, отвезли и притопили в реке, не очень далеко от берега.

Потом прошли по ней вброд, забрались в гору и там ещё какое-то время брели по ручью.

Вайгальцев мы резали утром. Но солнце стояло на полдень, когда добрались наконец до укромного местечка на горе Шер. Тут был и ручей, и старое, хорошо обустроенное кострище.

Даже свежая тушка барсука лежала на кучке дров. Разведчики шныряли рядом — Майман то и дело пересвистывался с ними.

Находились мы знатно. Вайгальцев пошевелили тоже достаточно. Оставалось наломать свежего лапника и заняться обедом. Пусть враги поварятся пока в собственном соку, а мы — покушаем.

Из соседних кустов затрещал коростель — охотники докладывали Майману, что сейчас происходит на торговой тропе.

Он скупо перевёл: два отряда найманов выдвинулись из города и летят над тропой к перевалу. Ещё один совсем небольшой отряд медленно тащится по дороге пешком. Но, вроде, это не нас преследуют — не пытаются сунуться в горы.

— А если найманы пустят крылатых волков по нашим следам? — нахмурился Чиен.

Такая война была непривычна «столичному» вояке. Засадная, тайная. Загрыз вражину — и в кусты.

— И как они будут за нами следить? — развеселился Майман. — Мы по реке шли, по ручью шли. Вода всегда сбивает волков со следа!

Он возился с барсучьей тушкой, готовя её на жаркое.

— Ну а что там с колдуном в паланкине? — спросил я. — Нишай это или нет?

Майман засвистел и стал ждать ответа.

Когда тушка уже жарилась над костром, коростель снова начал кружить возле нашей стоянки, заливаясь как автомобильная сигнализация.

— Всё в порядке, — сказал Майман, прислушиваясь к трелям. — Колдуна внесли в город. Кто бы он ни был — про нас он пока не знает.

— Или не рискнул сразу сюда переть, — покачал головой Чиен и зевнул. Разморило на солнышке.

— Надо выяснить имя прибывшего, — сказал я. — Это — слишком важно для нас. Патрульные колдуны видели Шасти в облике Нишая. Если это наш «скорпион» — ему уже сегодня расскажут, что он «гостит» у нас в лагере!

— И что ты предлагаешь? — Майман уселся на лапник и подсунул в костёр сухостоину.

— Сначала надо разведать, кто прибыл. И попытаться узнать, что за колдун этот Нишай? Может, не так страшен чёрт, как его малюют?

— Малюют? — переспросил Майман.

— Это поговорка такая. Одно дело — слухи про страшного вайгальского колдуна, другое дело — он сам. Люди очень падки на байки и домыслы. А на деле Нишай может оказаться не таким уж и грозным.

— Но ты же видел, как его боятся собратья? — Чиен уже начал было дремать под птичьи трели, но тут встрепенулся и уставился на меня.

— Так дело в печатях, а не в какой-то особенной силе, — я пожал плечами. — Кому хочется стать рабом какой-нибудь мелкой скотины?

— И как ты хочешь это узнать? — Чиен уставился на меня с подозрением.

— Расспрошу людей в городе, — ответил я уклончиво.

Мне хотелось свидеться с караванщиками. Глава каравана, Сакал, показался мне человеком мудрым и проницательным. Думаю, с ним можно было поговорить о колдунах.

— Я против! — отрезал Чиен. — Я видел, как наловчилась с печатями твоя Шасти. — Ты тявкнуть не успеешь, как окажешься под властью колдуна!

— Да не собираюсь я идти с ним на контакт. Отправлюсь в город под личиной нашего пьяницы Незура. Возьму в провожатые опытных охотников, что ходят в город продавать пушнину. Заодно и яду продам. Принесу монет. Нам нужно закупать снаряжение и провиант. Лето в разгаре, а придёт и зима.