Кай из рода красных драконов

Я посмотрел на запястье. Воинские знаки пока выступали редко, и трудно было угадать, когда они вдруг появятся.

— Обмотаю полосками кожи на всякий пожарный, — пообещал я. — Ну и куртка. Да и вряд ли они выступят просто так. Я же там драться не собираюсь.

Одна из девушек вдруг взвизгнула, будто укушенная, и из-за неё высунулась Шасти.

Так вот чего суета такая! Девушки прятали мою колдунью, чтобы я её не заметил! Вот же чего творят!

Я улыбнулся.

— Ну, ты и дурак! — Шасти даже руками на меня замахала. — Да знаки твои ещё как проступят! И лицо у тебя приметное! Вдруг кто-то узнает? Нельзя тебе туда, ты, дубина берёзовая! Никак нельзя!

— Нельзя, — улыбнулся я, разглядывая её с удовольствием. В платье она мне гораздо больше нравилась. — Но надо. Есть такое слово «надо», понимаешь?

Глава 38

Баня

Я приобнял Шасти, и глазами показал на аил Майи. Вали, мол, отсюда. Не девчоночье это дело определять, кому и куда надо идти!

— У нас нет другого воина, который выглядит как мальчишка, а сражается как взрослый, — спокойно пояснил Ичин.

Всё-таки либерал он был знатный. Я бы на его месте послал лесом девицу-подростка вместе с её претензиями.

— Но там колдуны! — спорила неугомонная Шасти, как я не пытался притиснуть её и успокоить.

— Везде колдуны! Да помолчи ты!

— Там стража! — девушка митинговала, выворачиваясь из моих рук. — Разве нельзя отправить кого-то другого? Какого-нибудь мальчишку, чтобы и разоблачать-то не надо? Или взрослый пусть переоденется нищим! Изваляется его в навозе — колдуны и близко к нему не подойдут!

Если бы я мог покраснеть за неё, я бы покраснел. Но Ичин даже ухом не повёл. И на весь этот невразумительный писк, было спокойно отвечено:

— Послать в ставку врага нищего — его не подпустят к Белой горе. Послать взрослого воина — его разоблачат колдуны, стражи там и в самом деле хватает, да ещё сейчас, когда раны у тех, кто бился, не зажили как следует. Послать мальчишку — не сможет сбежать, если его примут в дюжину и начнут обучение. Вряд ли юные всадники будут предоставлены сами себе, даже если они пришли в ставку врага добровольно.

— Так ведь и Кая разоблачат! — не успокаивалась Шасти. — Он сражался! Его могли запомнить! И знаки на его руках уже иногда выступают!

— Риск всегда есть, — терпеливо улыбнулся Ичин. — Он возьмёт другую одежду, оставит в лагере приметное для врагов оружие. Ну а руки придётся прятать.

— Можно покрасить волосы! — заявила одна из женщин. — Корнем марены! Пусть будет рыжий!

Раздались смешки.

Я оглянулся: к женщинам втихаря подтянулись уже и отдыхавшие воины, и ребятня. Скучно днём в деревне, а тут, наконец, что-то интересное намечалось!

Шасти вся сморщился, головой замотала, не зная, что ещё возразить шаману.

Рыжая девушка ловко оттёрла её и весело предложила меня прямо сейчас покрасить. Под кустиком. А если мне вдруг ещё чего-нибудь хочется на дорожку, то за нею и это не заржавеет. А то воины скромные пошли: мнутся, а попросить не могут.

Глазки у девушки были хитрые-хитрые, и груди так задорно торчали, что захотелось вместо ответа шлёпнуть её по причинному месту. Откровенно же нарывалась!

Однако я вовремя вспомнил, сколько мне сейчас лет, и пришлось отшучиваться. Промолчать было нельзя — другие девицы тоже оживились. Как бы не набросились всей толпой с предложениями… покрасить.

Я прицельно оглядел рыжую. Девушка была постарше Шасти, высокая, крепкая. И грудь у неё была такая же большая, как у женщины с рыжиной.

Может, дочка? Из волков, наверное. Рыжих я в нашей деревне раньше не видел.

— Как только мне что-то понадобится, — пояснил я рыжей, изучая её с самым серьёзным видом. — Никуда от меня не спрячешься! Всё, считай — на карандаш взял!

Карандашей в этом мире не было, и вышло у меня что-то вроде «взять на палочку для письма».

Пока девушка хлопала глазами, пытаясь понять фразу и ответить с должным ехидством, Ичин кивнул мне и вбурился в толпу.

Я стал озираться в поисках Шасти. Но жена моя опять как сквозь землю провалилась! Какой-то женский заговор!

Зато «нашлись» Истэчи с Темиром.

Приятель уговорил брата подойти ко мне — один он теперь робел. Одно дело, когда я был таким же «безлошадным» малолеткой, и совсем другое — когда вдруг превратился в старшего дюжины.

Истэчи со вчерашнего дня сторонился меня и взирал, как лиса на виноград. Мол, ну и ладно, у меня своих дел хватает.

Но тут не выдержал.

— О, отлично, что ты нашёлся! — хлопнул я его по плечу. — Мне надо Бурку на кого-то оставить. Оружие возьмёт Темир, а ты — пригляди за этим хвостатым недоразумением?

— А не боишься, что он за тобой увяжется? — спросил Истэчи, расцветая от радости, что я не зазнался и готов дальше дружить с ним.

— Не боюсь. Бурка — зверь умный, уговорю, чтобы остался. А ты — присмотри, чтобы он не скучал?

— Обязательно присмотрю!

Приятель мой заулыбался на все зубы, повеселел и тут же унёсся куда-то, придумав себе дела.

Он видел, что я занят, и что Ичин остановился и поглядывает нетерпеливо то на меня, то на женщин: чего мол, бездельничаете?

Толпа тут же рассыпалась: девушки помоложе чинно уселись шить, старухи пошли вытаскивать из аилов ношенную одежду.

Здесь никто особенно не держался за свои вещи. Попросишь — последнюю рубаху снимут. Разве что личное оружие у каждого было своё, а куртки, бурдюки, чашки — могли кочевать из аила в аил. Брали их не без спросу, но отдавали без сожаления.

Деревня жила привычной и уже понятной для меня жизнью. Если бы не исчезающая всё время Шасти…

Успокоив Истэчи, я пошёл вслед за шаманом в его аил. Нам много что нужно было обговорить. По местности, по моей легенде.

Ичин «нашёл» мне хороший род в отдалённой деревне. Не из богатых, но из амбициозных. В таком роду отец вполне мог послать мальчишку служить новому повелителю.

Сейчас у многих мелких родов возникли шансы продвинуться при новой власти на «государевой» службе. Занять местечко повыше.

Ведь Эрген, сын правителя Юри, который должен наследовать долину Эрлу, может, больше и не вернётся. А значит — новому правителю нужны надёжные слуги взамен тех, что служили роду красных драконов.

Так было во все времена: кто раньше успеет перейти на чужую сторону — тот не предал, а предвидел. Но и заметить будущих хитрецов при родоплеменной жизни труда не составляло — такие всегда ищут, с какого конца ребра слой жира толще.