Казачество. История вольной Руси

Увы, завершить так же быстро войны с персами и турками не удавалось. В Закавказье сперва было всего 3 русских пехотных полка и 3 сотни донцов. Предполагалось, что казаки будут нести посыльную и охранную службу, а кавалерия сформируется на месте из грузинской милиции. Но на деле эта милиция никуда не годилась, и казаки оказывались единственной надежной конницей. Уже во время боевых действий шли подкрепления, в том числе донские и астраханские казачьи полки, и Действующий корпус был доведен до 10 тыс. Однако Иран раз за разом направлял 30–40 тысячные армии. А одновременно приходилось драться и с турками, и с горцами, да и обстановка в самом Закавказье представляла клубок противоречий. Первый командующий И.П. Лазарев, спасший Грузию от персидского нашествия, был зарезан из-за мелочной обиды грузинской царицей Тамарой. Второго командующего Д.П. Цицианова убил фанатик в ходе мирных переговоров в Баку. Грузинские царевичи Александр и Теймураз то и дело поднимали мятежи, объединяясь с лезгинами, чеченцами, хевсурами [201].

Закавказскому корпусу приходилось сражаться в буквальном смысле слова на все стороны. Но он творил чудеса. Врагов не ждали, шли навстречу. Небольшие отряды П.М. Карягина, Д.Т. Лисаневича, П.С. Котляревского форсировали горные хребты, оказываясь там, где их никто не ждал. В рукопашную бросались первыми, разгоняя двадцатикратно превосходящие полчища. В каждый такой отряд входили 2–3 батальона пехоты и сотня-другая казаков. Они в Закавказье были «на вес золота». Выполняли и задачи регулярной конницы, и связь обеспечивали, и кордонную службу. Однажды на пост, где дежурили донцы Чукарин, Ушаков, Терехов и милиционер-азербайжданец напали несколько сотен персов. Засев в землянке, четыре бойца «отбили несколько штурмов, выдержали последовавшую осаду», а потом сами бросились в атаку, и иранские конники бежали. Казаки стали георгиевскими кавалерами, милиционер получил медаль. Разбросанные по всему Закавказью, казаки только в одной операции участвовали «крупными» силами, 2 полками. Вместе с 4 батальонами егерей генерала П.Д. Несветаева совершили поход по турецким тылам, погромили форштадт крепости Карс. Получив приказ главнокомандующего Гудовича возвращаться, отряд на р. Арпачай столкнулся с 25-тысячной турецкой армией Юсуфа-паши — и выиграл битву! 9 часов отражал атаки, совершенно измотал врага и обратил в бегство.

Но исход войны с Турцией решался не на Кавказе, а на Дунае. Здесь сражались 7 донских, 1 черноморский и 2 оренбургских полка. Но в целом сил тут было недостаточно, а система турецких крепостей по Дунаю наращивалась несколько столетий. Все те же Хотин, Бендеры, Аккерман, Килия, Измаил. Армия несла потери в осадах и штурмах, не заставили себя ждать эпидемии, уносившие и главнокомандующих — Михельсона, Прозоровского. Только после примирения с французами стали прибывать подкрепления, Платов привел еще 7 полков донцов. Главнокомандующим был назначен Багратион. В августе 1809 г. Платов силами одних лишь казаков осадил и взял Гирсово, за что был пожалован в генералы от кавалерии. А в сентябре у селения Рассеват наши войска обнаружили корпус Хозрева Мехмед-паши. Турки заняли отличную позицию в укрепленном лагере, но Багратион направил две партии казаков выманить их. Поддавшись на уловку, османы вышли из лагеря, были разгромлены и побежали к Дунаю. Казаки гнали и добивали их. Особенно отличились донцы Атаманского полка во главе с сотником Яновским — они на конях бросились в реку, преследуя отчалившие лодки. Переплыли Дунай, многих покололи. Захватив лодки и баржи, погрузили коней и вернулись назад. При осаде Силистрии, отражая вылазки турок, геройски проявили себя полки Власова 3-го и Кутейникова 2-го, при осаде Журжи — пеший полк черноморцев.

Однако крепостей у турок было много, и война затягивалась. Эпидемии косили воинов, умер еще один главнокомандующий, Каменский 2-й, по болезни выбыл из строя и Платов — еле выкарабкался. А тем временем снова начали обостряться отношения с Наполеоном. Он стал уже полным хозяином в Европе, сделав монархов своими вассалами и назначая королями родственников. На пути к мировому господству стояла только Россия. Было ясно, что надвигается решающая схватка, и войска с турецкого фронта стали перебрасывать на Запад. Армию, в которой осталось всего 15 тыс. человек, принял Кутузов. И вот он-то прекрасно понял, что главное — немедленно принудить неприятеля к миру. А для этого нужны не взятые крепости, а впечатляющий разгром живой силы. Ну а турки «подыграли». Узнав о малочисленности русских, великий визирь Ахмед-паша выступил с 60-тысячным войском. Под Рущуком его атаки были блестяще отбиты, но после этого Кутузов вдруг запретил преследовать откатившегося противника. Мало того, оставил Рущук и отступил за Дунай. Турки торжествовали «победу». Казалось, русских остается только добить.

Ахмед-паша начал переправу на левый берег и попался в ловушку. Плацдарм, куда перебралось 40 тыс. османов, Кутузов окружил позициями и батареями. А на правый берег скрытно выслал корпус Е.И. Маркова. На главный турецкий лагерь, где оставались все тылы и склады, обрушился внезапный удар. Первым ворвался в него донской полк Василия Дмитриевича Иловайского 12-го — который уже успел прославиться в боях с французами, удостоившись ордена св. Георгия IV степени и шутки великого княза Константина: «Он по номеру 12-й, но недюжинный». Лагерь был взят, казаки с подоспевшими солдатами развернули трофейные пушки и открыли огонь через реку. И переправившаяся группировка турок очутилась в окружении. Батареи, расставленные Кутузовым тоже принялись громить плацдарм. Великий визирь бежал. Его подчиненные гибли от бомбардировок, поели лошадей и начали умирать от голода. 5 декабря 1811 г., когда из 40 тыс. осталось 12 тыс., они капитулировали. Благодаря этой победе был подписан Бухарестский мир — к России отходили Бессарабия и Западная Грузия (за исключением черноморского побережья). И высвобождались войска для отпора французам.

45. ГРОЗА ДВЕНАДЦАТОГО ГОДА

Любопытно отметить, что Наполеон был вторым после Карла XII завоевателем, пытавшимся разыграть «казачью карту». Он слышал о восстаниях Разина, Пугачева, Булавина и верил, будто казаки мечтают отделиться от России, даже пытался засылать на Дон своих агентов. Впрочем, этому не придавалось особенного значения. Куда больше Наполеон верил в собственный гений и силу оружия, собрав 600-тысячную Великую армию. На Россию шли «двунадесять языков» — французы, пруссаки, поляки, баварцы, саксонцы, австрийцы, итальянцы, венгры. Могли ли противостоять всей Европе русские войска, к тому же разделенные на несколько армий? В 1-й у Барклая де Толли было 127 тыс., во 2-й у Багратиона — 39, на Волыни у Тормасова — 45. Плюс 4 дивизии на Дунае, 3 в Финляндии, 2 на Кавказе… Казаков же Наполеон, несмотря на прошлые бои с ними, оценивал крайне низко. Говорил, что это не войска, а «позор рода человеческого». Но когда 12 (24) июня 1812 г. его полчища без объявление войны начали переправу через пограничный Неман, первыми их встретили казаки. Пикеты Лейб-гвардии казачьего полка послали первые пули в захватчиков. А командовавший постами штаб-ротмистр А.Н. Рубашкин немедленно доложил командиру полка В.В. Орлову-Денисову, который послал к царю, находившемуся в Вильно, донесение с урядником Иваном Крючковым.

Всего на начало войны в армии находились 50 донских казачьих полков, 10 уральских, 6 оренбургских, 2 бугских, 2 чугуевских, 1 ставропольский, 4 башкирских, но они тоже были разбросаны по разным группировкам [54, 187]. На главном направлении группу из 14 полков с ротой артиллерии возглавил Платов. Наполеон направил крупные силы против слабейшей армии, Багратиона, надеясь легко раздавить ее и сбросить со счетов. Но Платов прикрыл ее отход, задержал врага — и одержал первые в этой войне победы. 26 июня Атаманский полк у деревни Кореличи заманил в вентерь бригаду Турно, она была разгромлена. Командующий французским авангардом Латур-Мобур бросил сюда дополнительные части, дивизию Рожнецкого. Но и к Платову подошло подкрепление. И 28 июня у местечка Мир враг снова был разбит. Платов доносил: «Сильное сражение продолжалось часа четыре, грудь на грудь… из шести полков неприятельских едва ли останется одна душа, или, может, несколько спасется… У нас урон невелик». А 12 июля Платов получил приказ совершить набег по тылам врага. Провели его мастерски. Разбившись на небольшие отряды, казаки вдруг объявились повсюду — под Могилевом, Оршей, Шкловом. Жгли, громили, били небольшие партии неприятеля, а стоило поднять тревогу — уже исчезали. Это было началом того кошмара, которому предстояло сопровождать французов всю кампанию.

Разумеется, доблесть проявляли не только казаки, но и пехота, регулярная кавалерия, артиллерия. Общими героическими усилиями план Наполеона удалось сорвать. Под Смоленском армии Багратиона и Барклая де-Толли соединились. Но французы по-прежнему обладали подавляющим превосходством, и приходилось отступать. В сражении за Смоленск особенно ярко проявил себя донской полк Власова 3-го, долго держал переправу через Днепр, позволяя уходить войскам и мирному населению. Казаки покинули пылающий Смоленск последними. И вывезли на орудийном лафете чудотворную Смоленскую икону Пресвятой Богородицы. Вскоре по единодушным настояниям всего русского общества царь, скрепя сердце, назначил главнокомандующим нелюбимого им Кутузова.

Позиция для генерального сражения была выбрана у села Бородино. А чтобы оборудовать ее и задержать врага, был дан арьергардный бой у Шевардино и Колоцкого монастыря. 24 августа на 12 тыс. наших воинов навалилась вся французская армия. Казачьими полками здесь командовал генерал Иван Кузьмич Краснов. Ядром ему измочалило ногу, но он продолжал руководить боем. Лишь отразив очередную атаку, передал руководство Иловайскому 5-му и позволил отвезти себя на перевязку, где и скончался. В 23 часа по приказу Кутузова остатки защитников отошли. Французы же были поражены, как при подобном неравенстве сил вообще можно было сопротивляться так долго? Немало был удивлен и Наполеон, когда на вопрос о количестве пленных ему ответили — «ни одного, они не сдаются».

А 26 августа 130 тыс. французов и 120 тыс. русских сошлись в Бородинской битве. Вопреки утверждениям некоторых авторов, доверившихся французским источникам, будто Платов не участвовал в баталии [63], это не так. Он действительно был снят с поста запоздалым приказом Барклая де Толли за то, что во время отступления выполнял не его приказы, а Багратиона. К тому же Барклай поставил в вину атаману злоупотребление спиртным (Платов это дело и впрямь любил, но умел при любом количестве выпитого не терять ясного ума и боеспособности). До французов дошли искаженные сведения, будто его выслали на Дон. А Наполеон под влиянием своих собственных иллюзий даже возомнил, что отослали всех донцов, опасаясь их измены. Но очень скоро неприятелю пришлось убедиться в обратном.

Под Бородином Платов был уже восстановлен в должности и командовал 9 казачьими полками на правом фланге [54]. На левом располагалась группировка из 8 казачьих полков А.А. Карпова 2-го. В резерве — 4 полка Власова 3-го. К сожалению, стратегический замысел Кутузова был сорван его бездарным начальником штаба Беннигсеном. На левый фланг, где ожидался главный натиск, главнокомандующий скрытно выдвинул корпус Тучкова, поставив его перпендикулярно основным силам. Наполеона при атаке ожидал фланговый контрудар, для которого предназначались и полки Карпова. Но Беннигсен, объезжая позиции перед боем, самовольно переместил корпус и развернул в одну линию с остальными. И битва вылилась в жесточайшие лобовые схватки. Через несколько часов огненного ада и рукопашных, французам удалось овладеть Багратионовыми флешами и батареей Раевского. Наполеон подтянул к этому участку 35 тыс. войск, 300 орудий и готовил решающую атаку. Собирался ввести главный резерв, Старую гвардию. Но в это время Кутузов бросил в обходной рейд казаков Платова и 1-й кавалерийский корпус Уварова. В его составе, кстати, тоже были казаки — Лейб-гвардейский полк и черноморская сотня. Хорунжий этой сотни А.Д. Бескровный с двумя взводами врубился на вражескую батарею, покрошив прислугу.