Казак в Аду

— Эльфы так не умирают. Эльфы не могут умереть в летающей тарелке от взрыва остатков топлива и системы самоуничтожения! Это претит всем канонам фэнтезийной литературы, завещанной нам великим Толкиеном! — зациклился казак, пытаясь ухватить за хвост мечущуюся мысль. — А ну-ка, дядя, что там надо сделать с кольцом, чтоб оно зафункционировало?

— Достаточно мысленно попросить, но…

— Таки мы помним, что в нём нет силы, — уверенно вмешалась Рахиль, — но Ване так надо, а я ему верю. Давите на перстенёчек с мыслями о спасении, что-то будет…

— И побыстрее, — изменившимся голосом попросил Ганс, стоящий на стрёме у иллюминатора. — До обрыва метров пять, скоро брякнемся…

— Ик! — восторженно ответил Док, выуживая очередную бутылочку.

Чудеса традиционно происходят в самый последний момент, иначе бы они и не были чудесами. Старый эльф-наркоман прекрасно понимал, что силы в Синем кольце Элронда осталось гном наплакал, оно даже не могло вернуть в родной Холм их с невестой. Но что-то произошло…

Сначала стало темно, словно снаружи резко выключили свет. Раздались недоуменные голоса ребят из Белого Братства и нервное рычание нави. Потом, наоборот, во все окна ударил ослепительный свет! Рычание сменилось жалобным визгом, клыкастые твари катались по чёрной земле, пытаясь зарыться и спрятаться, закрывая лапами морды и пряча глаза… Ошарашенные дети Дэви-Марии беспомощно опустились на колени, побросав оружие, а сама «живой бог» быстренько испарилась отовсюду, включая их знамёна и плакатики…

Прямо перед летающей тарелкой встала гигантская мужская фигура в строгом костюме-тройке английского покроя, в очках и с трубкой…

— Ой, мама, это що, Господь Бог? — едва не присела любопытная еврейка. — Таки я всегда думала, что он с бородой…

— Поднимай выше, — сипло ответил начитанный казак. — Это ж сам Толкиен!

Фразочка получилась едва ли не гоголевская, но била в самую суть. Даже и. о. Вельзевула, округлив оранжевые глаза, исчез в неизвестном направлении, связываться с тем, кому поклоняются миллионы, себе дороже…

— Прекрасная дева Нюниэль и благородный рыцарь Миллавеллор, я исполню ваше желание, — раздался мягкий, чуть прокуренный баритон. — Идите же сюда, не бойтесь, отныне вам никто не причинит вреда.

Иван и Рахиль наперегонки бросились открывать люк, и оба эльфа торжественно, как на свадьбе, сошли на тропу, прямо в заботливые руки классика европейского фэнтези. Зрелище было упоительно красивым и невозможно трогательным…

— Вы были достойными героями, вы прошли все испытания, вы не предали друзей и не потеряли любовь! Чем я могу наградить вас? Доставить ли в Валинор, обетованную землю эльфов?

— Валинор… — еле слышно прошептала Вечно Рыдающая Принцесса, едва не подгибая ноги. — Зелёные кущи, серебряные ручьи, край вечной весны и блаженства! Мир, где мы всегда будем молоды и счастливы… Ааразз, я даже мечтать о таком не могла!

— Мы сами делаем наши мечты явью. — Тёплая улыбка тронула губы Профессора, и свершилось чудо…

На его ладони стояла стройная, восхитительно помолодевшая Нюниэль, лет восемнадцати от силы, в серебряном платье, с алмазным обручем на лбу. А высокий, подтянутый красавец-король в золоте и парче рядом с ней — неужели наш знакомый Миллавеллор? От переизбытка чувств юная израильтянка завизжала, как психованная, и пустилась отплясывать вприсядку вокруг остолбеневшего подъесаула. Согласитесь, наши отважные эльфы заслужили и не такое…

— Милая… — Взяв принцессу за руку, бывший наркофилософ посмотрел в её лучистые глаза и произнёс: — Я буду любить тебя вечно, какой бы ты ни была и какой бы ни стала. Но у нас есть свой дом и свой долг… Валинор — чудесное место, быть может, Серебристая гавань дождётся нас. Но сейчас нас ждут в другом месте, Арддурхоум не может оставаться без своей королевы…

— Ты прав, любимый, — нежно проворковала Нюниэль. — Нас ждут, простите, Создатель…

— Выходит, и я могу чему-то научиться у вас, — тихо покачал головой великий писатель.

Мгновением позже оба пожилых эльфа, в своём привычном виде и облике, прощально махали нашим героям:

— Мы будем скучать по вас обоим! Не потеряйте свою любовь, казак Кочуев, а вы не отпускайте его, девица Файнзильберминц! Как говорил мудрейший Шен Сю: «В моем сердце всегда есть место и вашим улыбкам, и вашим слезам…» Будьте счастливы, дети мои!

— Позаботьтесь о моем коне, любовник, книгочей и воин! — сложив ладони рупором, кричала Рыдающая Принцесса. — Он будет служить вам верно, компьютерная панель управления слева под гривой, у самой холки!.. Глючит, как ьволочс, но можно поменять плату и расширить юолбаннуд оперативку-у…

Гигантская фигура растаяла. Вместе с ней исчезли и остроухие молодожёны. Свет тоже рассеивался, вновь заполняемый адскими сумерками. Иван, как мог, утешал сентиментально рыдающую Рахиль, с тоской думая о том, что, по сути, противник-то никуда не делся, а вот их силы уменьшились ровно на треть боевого состава. Пара-тройка минут — и Белое Братство начнёт приходить в себя. Вот разве что… Чёрные эльфы!

Девушки с глазами, полными тьмы, завороженно смотрели в небо, словно веря и не веря в то, что Создатель существует. Возможно, такое явление Профессора что-то перевернуло у них в душе, если, конечно, там ещё были души… Потом они удивительно дружно встряхнулись, опустили головы и, не поднимая взгляда, быстрыми эльфийскими шагами ушли от импровизированной «Минас-Тирит». Их никто не задерживал, даже навь, расхрабрившись и оскалив пасти, тем не менее не позволила себе и малейшего рыка им вслед. Теперь у этих девушек есть воспоминание, есть надежда, и быть может… быть может…

— Задраиваем люки! — громко скомандовал бдительный филолог в казачьих погонах. — Когда они опомнятся, то вновь пойдут в атаку.

— В эт-м н-нет н-ы-оп-хдимы-с-ти. — Кое-как выговаривая знакомые буквы, из рубки управления выпал в дымину пьяный Док. — Н-н радаре пять! Тщек! В смысле пять то-че-к, во! Эт наши л-тят, м-ня спа-сать от-т… вас! Ик… ик… тру-ля-ля!

— Пять кораблей?! — ахнул подъесаул. — Да они же здесь всё в хлам разнесут!

— Тошна… За это и в-пьем?!

— Ганс!

— Я здесь, — шумно дыша, как после долгой пробежки, вылез младший бес. — Не извольте беспокоиться, ваше благородие! Пока наши подоспеют, я вам лошадку оседлал и всю программу перенастроил. Понесёт, ровно крылышки к спине приросли. Любо?

— Любо! — уже хором ответили казак и еврейка. Таких речей от типичного младшего научного сотрудника они даже в самых сокровенных фантазиях ожидать не могли.

А верный Ганс уже выводил скакуна Рыдающей Принцессы из корабля, выравнивал ему длину ног, проверял подпруги и даже заботливо вложил в выдвижной ящичек на боку две банки консервов и коробочку томатного сока. Однако и в этот раз еврейку в седло сажали силой…

— Ваня, я на ней добровольно не поеду! Вы таки забыли, у меня на лошадей фобия!

— Рахиль, сейчас бритоголовые опомнятся окончательно и расстреляют нас к ёлкиной матери. А ещё через минуту сверху ударят лазерные пушки научного совета, окончательно распылив наши останки по Вселенной. Ты этого хочешь?

— Нет, но…

— Вот именно, но! — На этой команде белый конь взял с места в карьер.

Гордой дочери Израиля ничего не оставалось, как вцепиться в портупею своего единственного и неповторимого, клятвенно пообещав себе сказать ему какую-нибудь жуткую гадость, как только они где-нибудь остановятся. Бесам-инопланетникам молодой человек на скаку отсалютовал фуражкой, и белый жеребец унёс его, прежде чем в сером небе мелькнули пять серебристых теней. Белое Братство предпочло не повышать голоса, навь, скуля, бросилась наутёк, а Геенна Огненная разочарованно вздохнула всем телом, сегодня она тоже лишилась добычи…