Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа
Шрифт:
6-го числа бригада полковника Ефремова из отряда Чернышева, «встретив в Циндорфе французский легкоконный полк, мужественно напала на него и, разбив совершенно, взяла в плен 107 чел. и 150 лошадей; тяжело раненный при сем отряде находящийся генерал увезен был в Берлин» {370} .
7-го числа следующий с авангардом Чернышева полковник Бы-халов, «найдя в селении Тасдорф пехотный французский полк, по упорном и долговременном защищении в церковной ограде согласил оный на капитуляцию чрез находящегося при нем прусской службы порутчика барона Димара и, обещав каждому сохранение своего имущества за отобранием оружия и припасов, взял военнопленными одного полковника, 5
Французское командование двинуло бригаду Фрессинье из Франкфурта, надеясь захватить казаков Чернышева в Штраусберге.
Отряд Теттенборна все это время вел бои у Вернейхена с бригадой генерала Пуенсона. Неприятель из города «высылал по временам малое число конницы, подкрепляемое стрелками, которые, однако же, всегда были опрокинуты в город передовыми нашими постами». В ночь с 7 на 8 (19 на 20) февраля Тоттенборн «известился», что из Берлина в Вернейхен прибыло еще около 2 тыс. пехоты, 8 орудий и 600 человек конницы {372} . Тогда же два начальника отряда, Чернышев и Тоттенборн, встретились в Вритцене и «согласились действовать вместе обеими отрядами из Ландсберга» (Альтландсберг) {373} . Теттенборн оставил «пред самыми воротами Вернейхена некоторое число казаков с приказанием беспрерывно беспокоить неприятеля и содержать в ночи сильные огни» и выступил на Альтландсберг, где отряды и соединились 8 (20) февраля.
Из Ландсберга оба отряда двинулись на Марцан и Шенгаузен, обходя Берлин с севера «в перерез большой дороги в Малхов и Панков». Заняв Панков (к северу от Берлина), партизаны отрядили подполковника Власова с майором графом Пушкиным и двумя полками для занятия Шарлоттенбурга и Потсдамской дороги (к западу от Берлина) и «засадили все ведущие к Берлину дороги» {374} .
Французы растерялись. Как докладывал Теттенборн, «они не ожидали, чтоб войска, которые пред тем теснили их с дороги Вер-нейхенской, могли с артиллериею пройти в течение 8 часов пространство 50-ти верст» {375} .
Теттенборн докладывал впоследствии Витгенштейну 9 февраля. «Мы сами, взяв позицию в Панкове, положили ударить на Берлин со всех сторон в последующую ночь. Но едва успели мы занять местечко, как получили рапорт, что неприятельская конница, из города выезжающая, сбивает передовые наши посты» {376} . Чернышев подтверждал, что в полдень неприятельская кавалерия показалась из Шенгаузенских ворот, намереваясь сделать осмотр позиции казаков. Чернышев немедленно поехал к ней навстречу с полковником Теттенборном, который, взяв полк Комиссарова, «сделал быстрый удар и на плечах конницы вскакал в город» {377} .
Теттенборн докладывал: «Неприятельские эскадроны, тотчас опрокинутые, ввели нас на плечах в город. Несясь вслед за ними по всем улицам, из коих в каждой оставлены были для наблюдения сильные команды, достигли мы Александровской площади, где выстроенная пехота встретила нас сильнейшим огнем, тогда как неприятельские стрелки из окон, из ворот, из казарм сыпали в нас пулями и когда два орудия, в нашу середину наведенные, вырывали храбрых казаков, коих в ту минуту не более было со мною как 40 чел». {378} .
Некий житель Берлина записал: «Началось с того, что в полдень через Бранденбургские ворота ворвались казаки, рассеяли и частично перебили охрану у ворот и с неслыханной смелостью в одиночку или небольшими группами промчались от одного конца города до другого. Полагают,
что количество ворвавшихся в город равно от 2 до 3 сотен чел., но их, конечно, никто не считал. Далее утверждают, что среди них были переодетые пруссаки, потому что они прекрасно разбирались в улицах и немного говорили по-немецки. Один из них якобы крикнул "Виват Шилль!"…Мы стояли у Оперного моста, где встал в ружье французский караул, и увидели густую толпу народа, мчавшуюся со стороны Собачьего моста в нашу сторону с непонятными криками. Тотчас же караул взял на руку, и все разбежались. Это было весьма устрашающее выступление. Весь шум был вызван одним полупьяным казаком, который на своем пути зарубил нескольких французов и попытался крикнуть по-немецки «ура». О подобных сценах мне сообщали из многих частей города. Наши защитники были охвачены паническим страхом. Можно подумать, что несколько тысяч казаков вызвали такое замешательство» {379} .
Чернышев стал спешно собирать казачьи полки и регулярную кавалерию, намереваясь подкрепить атаку Теттенборна, но тут сильная неприятельская колонна выступила из Пренцлауских ворот (северо-восточных) и пошла вдоль берлинской крепостной стены, намереваясь перекрыть Шенгаузские ворота и отрезать Теттенборну путь отступления. Чернышев приказал тогда подвезти орудие конной артиллерии и картечными выстрелами принудил французскую колонну к отступлению за ворота. Затем он послал бригаду полковника Ефремова в город через Гамбургские ворота (северо-западные) и полк Грекова 18-го чрез Кенигстор (Королевскую заставу) «подкрепить усилия неутомимо сражающегося в городе полковника Теттенборна».
«Подвиги сих четырех полков выше похвалы, — докладывал Чернышев, — час и три четверти проходя чрез все улицы Берлина, они остановились только у реки, над которой все деревянные мосты были поломаны, а каменный укреплен 6-пушечною батареек). Ободряясь примером полковников Теттенборна и Ефремова, четыре раза нападали на неприятельские колонны и, обращая в бегство, остановились только у Александровской площади, где выстроенный карей с 8 пушками удержал их мужественные усилия» {380} .
Казаки вынуждены были остановиться, захватив лишь часть города, так как деревянные мосты через реку Шпрее были разрушены, а каменный мост прикрывала 6-орудийная батарея.
Отбитый от Александровской площади Теттенборн отступил влево, соединился с полком Грекова 18-го, посланным Чернышевым в город с другой стороны, и занял 4 главные дороги и 6 улиц, ведущие к двум воротам, к Шенгаузенским и к Гамбургским {381} .
Попытки французов вытеснить казаков из города не удавались. «Я сам видел, как маршал Ожеро собственной персоной приказал гнать с полдюжины русских вниз но Шарлоттенштрассе и поймать одного заблудившегося казака, что, однако, не удалось сделать, — записал житель Берлина. — Несколько горожан были случайно ранены ружейными выстрелами, направленными в казаков» {382} .
Чернышев попытался запугать и отвлечь французов, «рассыпав оба отряда по необозримой площади, приближался к городу в порядке, послав парламентера с предложением очистить город, которое, однако же, не было принято» {383} .
Французы контратаковали. Они вывели из города 4 колонны (5—6 тысяч чел. и 10 орудий) и попытались оттеснить казаков от стен и отрезать ворвавшихся в город. Войсками командовал лично маршал Ожеро. «Он сам находился несколько часов за воротами, и я мог сквозь решетку ворот различать его шляпу с плюмажем», — записал берлинский житель {384} .