Казенный дом

– Данную тему, если можно, поподробнее, – ровным голосом попросил Кузнецов. – Почему ты подозревал в организации взрыва именно Кныша? Расскажешь?

– Пожалуйста! – охотно согласился Лёнчик. – Слушай сюда! Во-первых, Терентий по образованию не только юрист, но и первоклассный химик. Закончил МХТИ, чуть ли не диссертацию защитил. До поступления на службу к Генке Самолюбову он долгое время проживал в Ставропольском крае и, по утверждениям тамошней братвы, промышлял изготовлением разнообразных взрывных устройств. Тесно контачил с местной чеченской диаспорой. Им, кстати, и сбывал товар! По сведениям из моих источников, особо преуспел Терентий в создании как раз того вида бомб, какая рванула в «Марианне».

Во-вторых, приехал Кныш со Ставрополья не один. Вместе с ним прибыли двое чеченцев. Некие Маигов с Дадашевым. Я потихоньку навел справки и выяснил – оба участвовали в первой чеченской войне (причем Маигов в качестве подрывника), а потом «химичили» под руководством Кныша в его подпольной лаборатории.

В-третьих, Маигова видели в «Марианне» за сорок минут до взрыва. Плюс, конечно же, острые противоречия, возникшие у Самолюбова с хозяевами супермаркета. Если, допустим, изловить Маигова да малька тряхнуть, то, уверен, чечен даст тебе исчерпывающие доказательства причастности Кныша к той трагедии!

– Не-а, не даст! – порывшись в кармане, спецназовец швырнул на стол пробитый пулей паспорт Ахмата. – Он отныне в аду с чертями объясняется. Но мне и твоих доказательств хватает! Особенно если учесть гнусную личность Терентия Богдановича, с некоторыми людишками которого я успел тесно пообщаться!

– А много их после вашего «общения» в живых осталось? – вдруг заинтересовался Киборг.

– Не знаю, – пожал плечами Кузнецов. – Надо у Поплавского уточнить. А кроме того – пускай логово Кныша укажет. С этой тварью собственноручно разберусь!

– Договорились! – кивнул пахан и обратился к Кочерге: – Тащи недобитка на повторный допрос!..

* * *

Пока происходил вышеозначенный разговор, раненый Руслан Поплавский лежал на полу в примыкающей к кабинету раздевалке для проституток. В спертом воздухе висел густой, смешанный запах духов, кремов, помад, лака для ногтей... повсюду были разбросаны влажные простыни и обертки из-под презервативов. Рядом с носом убийцы источала специфический аромат использованная гигиеническая прокладка. За раненым мокрушником бдительно присматривали двое громил со свирепыми рожами. Они вслух сожалели о смерти товарищей, высказывали горячие надежды, что потом, когда старшие перестанут нуждаться в «языке», его отдадут на растерзание лично им, и вдохновенно обсуждали способы оного «растерзания», одно перечисление коих могло повергнуть в шок какого-нибудь интеллигентишку! Руслан трясся в зверском ознобе, жалобно скулил, пытался доказать свою непричастность к гибели охранников у черного входа, валил всю вину на покойного Альберта Галкина, но тщетно! Громилы не желали внимать никаким оправданиям. В конечном счете, психика киллера не выдержала, и он забился в слезливой бабской истерике. Мордовороты злорадно расхохотались.

– Поори, гондон, поори! – ехидно посоветовал один из них. – Разомни голосовые связки! Когда мы тобой займемся, им предстоит мно-о-го работать!

Бесшумно отворилась добротно смазанная дверь. В раздевалку зашел Кочерга.

– Взяли, потащили! – указав пальцем на Поплавского, лаконично скомандовал он громилам.

Вообразив, будто обещанное «растерзание» начнется сию же секунду, мокрушник обильно нагадил в штаны.

– Засранец! – в отвращении сморщился Андрей. – А небось крутым себя воображал! Пальцы веером гнул!.. Ладно, прекращай вопить. Тебе всего лишь зададут несколько вопросов...

– Сколько ваших боевиков осталось в живых? – когда зареванного, дурнопахнущего киллера доставили в кабинет и бесцеремонно швырнули в угол, требовательно спросил Кузнецов.

– Семь, вместе со мной, – поспешно ответил Руслан.

«Тебя можно не считать. Значит, шесть, плюс Кныш», – мысленно констатировал Михаил и задал следующий вопрос:

– Где они сейчас?

– На базе. Вместе с Терентием Богдановичем. Дожидаются нашего возвращения с докладом! – глотая слезы, отрапортовал убийца.

– Вы должны предварительно позвонить? – уточнил майор.

– Нет! Шеф велел вовсе не пользоваться телефоном в целях абсолютной конспирации! «Мишени»-то не простые, а... – случайно заглянув в горящие глаза несостоявшихся жертв, мокрушник испуганно прикусил язык.

– Адрес базы! Живо! – грозным тоном потребовал Кузнецов.

– Частный пансионат «Охотничий домик», двадцатый километр Я...го шоссе, поворот направо до указателя. Дальше полтора километра по проселку. Нашу машину они знают, но, чтобы открыли ворота, надо подать условный сигнал: три коротких, отрывистых гудка. Потом еще два таких же, – на одном дыхании выпалил Поплавский.

– Молодец. Шустро языком чешешь, – похвалил киллера спецназовец. – Даже пытать тебя не приходится... а теперь, разговорчивый ты наш, скажи мне последнюю вещь: где вы с приятелем оставили вашу собственную тачку? «Восьмерка»-то стопроцентно угнанная!

– Мне он больше не нужен, – выслушав подробный ответ убийцы, обернулся Михаил к пахану.

– Верни сучару на прежнее место, – приказал Кочергину Григорьев. – Разделаемся с ним чуть позже!

Разрыдавшегося по новой Руслана отволокли обратно в раздевалку.

– Поеду по Кнышову душу, – поднимаясь с кресла, сказал спецназовец. – Возьму гада тепленьким, покуда на дно не залег!

– Помощь, часом, не требуется? – спросил Лёнчик. – А то всегда пожалуйста!

– Нет, спасибо, – отрицательно покачал головой Михаил. – Справлюсь самостоятельно. Вот только арсенал их заберу. Пригодится! Что же касается Самолюбова...

– Забудь об этом мертвеце! – кровожадно скалясь, перебил Киборг.

– Хорошо, – пристально посмотрев на гендиректора «Минотавра», кивнул Михаил. – Ну-с, прощевайте, господа бандиты. Надеюсь, больше не свидимся!..

* * *

– Довольно нахальный субъект! – когда спецназовец удалился, хмуро проворчал Григорьев. – «Господа бандиты». «Надеюсь, не свидимся!» Хамит, зараза!

– Не цепляйся к словам, – урезонил товарища Лёнчик. – Он все-таки нам жизнь спас!

– И то верно, – разом остыл Киборг. – Кроме того, и тебе, и мне действительно не стоит с ним пересекаться. Приручить такого однозначно не получится, а враждовать... Бр-р-р!!! – пахан зябко поежился.

Пару минут оба молча дымили сигаретами. Из проститутской раздевалки вновь донеслись слезливые причитания плененного киллера.

– Куда собираешься деть кнышеву «шестерку»? – лениво поинтересовался хранитель общака.

– Буду я всякой швалью голову забивать! – пренебрежительно фыркнул Григорьев. – Пускай кореша погибших пацанов сами разбираются с гаденышем! А я, – тут на лице Киборга появилась томная улыбка людоеда-мечтателя: – Я лучше подумаю о Геночке! О градоначальнике нашем драгоценном!..

Глава X

28 марта 2003 года.

Частный пансионат «Охотничий домик».