Мы встретились в доме пустом.Хозяин нас ждал и уехал,Оставив нам праздничный стол,Души своей доброе эхо.Мы были гостями картин,Пророчеств чужих и сомнений.Сквозь сумрак тяжелых гардинК нам день пробивался осенний.Весь вечер и, может быть, ночьКартины нам свет излучали.Как будто хотели помочьВ былой и грядущей печали.Как будто бы знали они,Что мы расстаемся надолго.И ты мне сказала:– Взгляни,Как горестны эти полотна…Наверно, он нас рисовал.И нашу тоску в дни разлуки…Я слезы твои целовалСквозь грустные тонкие
руки.Мы в доме прощались пустом.На улице солнце сияло.И долгим печальным крестомОкно нас с тобой осеняло.
Люблю
Спускалась женщина к реке.Красива и рыжеголова.Я для нее одно лишь словоПисал на выжженном песке.Она его читала вслух.«И я люблю…» – мне говорила.И повторяла: «Милый, милый…»Так, что захватывало дух.Мы с ней сидели на песке.И солнце грело наши спины.Шумели сосны-исполины.Грачи кричали вдалеке.Я в честь ее стихи слагал.Переплывал Быстрину нашу,Чтобы собрать букет ромашекИ положить к ее ногам.Она смеялась и гадала.И лепестки с цветов рвала.То ль клятв моих ей не хватало,То ль суеверною была.С тех пор прошло немало лет.Глаза закрою – вижу снова,Как я пишу одно лишь слово,Которому забвенья нет.
«Как тебе сейчас живется?…»
Как тебе сейчас живется?Ты всё так же молода?Между нами мили, версты,Километры и года.Между нами – наша юность.И прощальные полдня…Ты мне грустно улыбнулась,Чтоб поплакать без меня.Жизнь ушла и воротиласьВещим сном наедине…Оказала ты мне милостьТем, что помнишь обо мне.Значит, всё-таки любила,Потому что в те годаВсё у нас впервые было.Только жаль – не навсегда.Как тебе теперь живется?Предсказал ли встречу Грин?Повторяются ли весны,Те, что мы не повторим?
«Я с женщинами спорить не могу…»
Я с женщинами спорить не могу.Не потому,Что всё переиначат.А потому,Что лошадь на скакуНе стоит останавливать…Пусть скачет.
«Через столько лет…»
Через столько летНа той же улицеМы нежданноВстретились в толпе.Ты успелаЧуточку нахмуриться.Я успелПодумать о тебе.Ты успелаБыстро оглянуться.«Боже мой…» —Я прошептал вдали.Может, надо былоНам вернуться?Но друг другаМы бы не нашли.
«Нет женщин нелюбимых…»
Нет женщин нелюбимых —Невстреченные есть…Проходит кто-то мимо,Когда бы рядом сесть.Когда бы слово молвить,И всё переменить.БылоеСветом молний,Как пленку, засветить.Нет нелюбимых женщин.И каждая права.Как в раковине жемчуг,В душе любовь жива.Всё в мире поправимо —Лишь окажите честь…Нет женщин нелюбимых,Пока мужчины есть.
«Самое горькое на свете состояние…»
Самое горькое на свете состояние —Одиночество.Самое длинное на земле расстояние —То, которое одолеть не хочется.Самые злые на свете слова:«Я тебя не люблю…»Самое страшное,Если ложь права,А надежда равна нулю.Самое трудное —Ожиданье концаЛюбви.Ты ушла,Как улыбка с лица,И сердцеСчитаетШагиТвои…И
всё-таки я хочуСамого страшного,Самого неистовогоХочу!Пусть мне будет беда вчерашняяИ счастье завтрашнее по плечу.Я хочу и болей, и радостей.Я хочу свою жизнь прожитьНе в полсердца, не труся, не крадучись.Я взахлеб ее стану пить.Я хочу ее полной мерой —В руки, в сердце, в глаза и в сны…Всю – с доверием и с изменой.Всю – от крика до тишины.
Это ветер
Я не тебя вначале встретил,А голос твой…Но я не знал.Он не спросил и не ответил…Заворожил и вдруг пропал.Я не тебя,А смех твой встретил,Похожий на лазурный плеск.Он был и радостен и светел.Заворожил и вдруг исчез.И лишь потом тебя я встретил.О, как была ты молода!Но понял я,Что это ветерЗаворожил меня тогда.
«В этом имени столько нежности…»
В этом имени столько нежности,И простора, и синевы.Озорной молодой безгрешности,Не боящейся злой молвы.Над землей пролетают птицы —Это имя твое струится.Это имя твое несетсяИз-под ласкового крыла…Это девушка из колодцаСиневой его пролила.
Баллада о верности
Отцы умчались в шлемах краснозвездных.И матерям отныне не до сна.Звенит от сабель над Россией воздух.Копытами разбита тишина.Мужей ждут жены. Ждут деревни русские.И кто-то не вернется, может быть…А в колыбелях спят мальчишки русые,Которым в сорок первом уходить.
1
Заслышав топот, за околицуБежал мальчонка лет шести.Всё ждал: сейчас примчится конницаИ батька с флагом впереди.Он поравняется с мальчишкой,Возьмет его к себе в седло…Но что-то кони медлят слишкомИ не врываются в село.А ночью мать подушке мятойПроплачет правду до конца.И утром глянет виноватоНа сына, ждущего отца.О, сколько в годы те тревожныеРосло отчаянных парней,Что на земле так мало прожили,Да много сделали на ней.
2
Прошли года.В краю пустынномНад старым холмиком звезда.И вот вдова с любимым сыномЗа сотни верст пришла сюда.Цвели цветы. Пылало лето.И душно пахло чебрецом.Вот так в степи мальчишка этотВпервые встретился с отцом.Прочел, глотая слезы, имя,Что сам носил двадцатый год…Еще не зная, что над нимиТемнел в тревоге небосвод,Что скоро грянет сорок первый,Что будет смерть со всех сторон,Что в Польше под звездой фанернойСвое оставит имя он.…Вначале сын ей снился часто.Хотя война давно прошла,Я слышу: кони мчатся, мчатся.Все мимо нашего села.И снова, мыкая бессонницу,Итожа долгое житье,Идет старушка за околицу,Куда носился сын ее.«Уж больно редко, – скажет глухо, —Дают военным отпуска…»И этот памятник разлукамУвидит внук издалека.
«Вот и еще один вспыхнул рассвет…»
Ане
Вот и еще один вспыхнул рассвет…Комната нежится в солнечном глянце.Сколько уже набежало нам лет,Я продолжаю все так же влюбляться.Я продолжаю влюбляться в тебя,И как подарок судьбы принимаю…Что там за окнами – свет декабря?Или наивность зеленого мая?Как ты красива, смеясь иль скорбя.Встреча с тобой – это Бог или случай?Я продолжаю влюбляться в тебя.Так же безумно, как некогда Тютчев.Так же неистово, как в НаталиПушкин влюблялся в счастливые годы.И полыхают над краем землиНаши года – словно краски восхода.