Каждый сам выбирает

Пока они втроём обсуждали дальнейшие действия, в ангар явился Галлан и позвал одного из них.

— Цирус! Я же тебе говорил, чтобы никуда уходил. — Если вы только сейчас заметили моё отсутствие, значит у вас и без меня дел хватает. Это всего лишь рука. Ничего сверх серьёзного,— безразлично отмахнулся солдат. — Мне лучше знать, что серьёзно, а что нет. Чем дольше оттягиваешь пересадку новой конечности, тем дольше длиться срок восстановления. Так что соизволь вернуться в лазарет, солдат.

Осталось только подчиниться и Цирус шёл вместе с апотекарием.

Ему уже приходилось менять конечности и не раз. В этом был плюс быть вехиконом — для тебя всегда найдётся запасная деталь, хоть каждый день их меняй. Но всё же процедура это не самая приятная. Поэтому очень многие избегали её, хоть и понимал, что рано или поздно придётся это сделать. Избегали не из страха или чего-то подобного, просто пересадка действительно доставляло сильный дискомфорт первое время.

Когда они уже подошли к двери, чтобы покинуть ангар, оттуда им на встречу вышли несколько пилотов из другого ангара. Они обрывочно узнали о каком-то происшествии и пришли узнать, что за крушение было. Среди них была и Кайелет, которая сразу узнала Цируса, несмотря на его повреждения.

— Что с тобой стряслось Цирус?!? Это из за крушения??

Она вообще старалась не попадаться ему на глаза после того случая с “сувениром” от Марселия, но сейчас она мигом позабыла об этом и смело начала расспрашивать его, ненароком снова показывая, что он ей небезразличен.

Она пошла вместе с медиком и дверь закрылась за троицей. Это всё видел Блэкаут и с лёгким смехом произнёс.

— Кого боялся — на ту и напоролся. — О чём ты?— пронаблюдав за той же картиной, спросил Саундвейв. — Скажем так, они симпатизируют друг другу, но не знают, как развить эту симпатию до чего-то большего. — Какая глупость. — Ты же знаешь, что я не соглашусь с тобой в этом. — Подобные отношения ведут лишь к необдуманным действиям, о которых зачастую потом жалеют обе стороны. И ты знаешь по собственному опыту, что я прав. — Хм. Когда-нибудь и тебе захочется совершить подобную глупость. — Возможно, тогда я может пересмотрю свои взгляды.....Но сейчас меня интересует с чего в тебе проснулось такое сострадание? — Сострадание? — Почему ты не смог оставить автоботку там? На корабле ты поддержал эту затею, но что-то тебе не дало реализовать её. Что именно? — ...(вздох)....Я не знаю. Может дело в старых воспоминаниях. Когда-то мне уже приходилось оставлять друга на вражеской территории. Это было давно, на космическом заводе по по производству тёмного энергона. Я со своим братьями из ордена должен был провести диверсию и уничтожить комплекс или хотя бы замедлить производство. Но всё пошло не так и один из наших при закладке взрывного устройства оказался заперт внутри производственно комплекса. Мы могли его освободить, но тогда уже была поднята тревога и наше положение действительно было очень тяжёлым. Времени не осталось и пришлось оставить его. Он активировал заряд и взорвал один из производственных комплексов вместе с собой. Но его смерть оказалась бессмысленной, весь завод мы так и не смогли вывести из строя. Я знаю, что он сам бы хотел, чтобы мы ушли и не рисковали ради него одного, но всё же меня до сих пор не покидает чувство, что мы предали его. Сегодня был примерно такой же случай. Автоботка хоть и не друг нам, но всё же сражалась на ровне с нами и не дала повода, чтобы её оставили. Даже спасла нескольких наших, может и не намеренно, но всё же, я просто не мог оставить её там. Хотя у меня есть подозрение, что я ещё пожалею об этом решении. — Может и нет. В этом есть и хорошая сторона, не вернись ты за ней, вы бы не схватили королеву. — Именно об этом я бы хотел с тобой поговорить. На обратном пути связь с крейсером прервалась и как я понимаю, к вам никаких данных от нас не поступало? — Никаких, вплоть до вашего вылета из кратера. — Когда мы оглушили Арахниду, все заражённые вокруг взбесились и перестали быть единым целом. Всё шло к твоей теории об коллективном разуме, во главе которого должна была стоять Арахнида. Но на обратном пути мы встретили другой выводок заражённых, совершенно не похожих на остальных. Они были уравновешены и скоординированы меж собой, хоть и их королева всё ещё была без сознания на моём плече. Среди них было особенное существо, подобных ему мы ещё не встречали, а остальные подчинялись его командам. Похоже, что рой имеет замену для Арахниды, и не одну. Может есть сила намного выше неё? — ......Строить догадки сейчас нет смысла. Надо дождаться, пока Шоквейв не вырвет из неё информацию.

В тоже время этажами выше, в недавно выделенной каюте сидела Сейбер, погружённая в раздумья. Автоботам выделили по комнате, отдельно от остального экипажа. Там они и должны были проводить большую часть своего времени, но сейчас там была она одна. Оптимус с Рэтчетом искали её среди недавно прибывших, но как только челнок вскрыли, она незамеченной ушла к себе и закрылась от остального мира. Она даже не обратилась ни к кому за помощью, ведь кусочек лапки Арахниды всё ещё был в её плече, не давая пользоваться рукой из за сильной боли. Она сидела за столом, свесив повреждённую руку вниз, положив на него вторую, а уже на неё голову, и задавалась тем же вопросом — почему её спасли? Причём она даже не была рада этому. Она бы предпочла остаться и быть растерзанной, чем спасённой злейшим врагом. Ладно ели бы Блэкаут потом над ней насмехался бы, но нет же, он сделал всё не поранив ни слова, дескать ничего особенного и не было, захотел помог, а захочет — оставит, будто всё в его руках. Это было необъяснимое чувство, ощущение, что теперь какой-то десептикон будет смотреть на неё с высока, как на должницу. Помимо этого её мучило осознание того, что раньше она сражалась за идею, за свободу, на ровне с так же мыслящими близкими и друзьями, а сейчас что? Практически никого не осталось, а она вынуждена сражаться бок о бок с абсолютно чуждыми ей существами, с кровными врагами. Конечно цели их совпадали, но она не понимала, почему должна помогать им исправить их же ошибки, ведь именно десептиконы, хоть и в лице одного единственного Мегатрона, лишили её дома. ОНИ должны сейчас рисковать своими жизнями и платить за свои ошибки. Всё это её очень сильно злило, но выплеснуть эту злобу было не на чём, а скрытая глубоко в душе горечь утраты постепенно вырывалась наружу через глаза. Её слёзы были одновременно от боли в плече, от злости, которую уже невозможно было держать в себе, и главное — от чувства одиночества, от нахождения одной в окружении чужих. Она конечно была не единственным автоботом на борту, но ведь по сути ни Оптимус ни тем более Рэтчет не были для неё какими-то близкими друзьями. Они не успели побыть вместе столько, чтобы она их воспринимала кем-то большим, нежели просто командир и медик. Сейбер думала, что в комнате она одна, но на деле это оказалось не совсем так. Вдруг она услышала незнакомый женский голос.

— Иногда конечно приятно поплакать, это успокаивает, но тебе сейчас это не поможет.

Автоботка подняла голову на голос и увидела маленькую голограмму Кортаны, парящую над столом.

— Ты ещё кто такая?— грубо спросила Сейбер, вытирая рукой слёзы. — Меня по разному называют,— с улыбкой ответила голограмма, опустившись на стол,— одни машинным духом, другие — искусственным интеллектом, а кто-то даже любимой девушкой) Но вообще, я Кортана. — Ну и чего тебе надо от меня? — Ну к примеру я могу помочь тебе наконец привыкнуть к новой жизни. — Мне не нужна ничья помощь. Сама разберусь. — Конечно сама. Я лишь помогу сделать это правильно, потому что того, что ты хочешь сделать, я допустить не могу и не собираюсь. — О чём ты говоришь? — Ну не прикидывайся. Я прекрасно знаю, кого и как ты планируешь убить на этом корабле. — Бред, откуда ты можешь знать подобное? — Я знаю абсолютно всё, что происходит на этом корабле и я знаю, что у тебя не получиться ничего. Твой хитроумный план, который ты обдумывала ещё сидя в камере, не приведёт ни к чему. И Цирус и Блэкаут пристрелят тебя раньше, чем ты даже вздумаешь навести на них оружие. Ты умрёшь за зря.

Такие планы Сейбер действительно строила и хоть и Рэтчет отговорил её на время от подобных глупостей, но отступать от своего она и не думала, а собиралась достич цели любой ценой.

— А может я и хочу умереть,— без капли лжи ответила она голограмме. — Может и хочешь, но ты уже три раза была на грани смерти и это только при мне. Но каждый раз тебе кто-то помогал, причём кто-то, от которого ты не могла ожидать помощи ни коим образом. Они помогали тебе не смотря на всё зло, что ты причинила им уже и сейчас хочешь продолжить. Тебе не кажется, что это знак для тебя, что надо перестать искать за что отомстить всем вокруг, жизнь даёт тебе один шанс за другим, а ты как будто назло ей всё ищешь и ищешь способ загнать себя в могилу и прихватить с собой побольше народу. Ты же не такая, иначе почему ты сегодня спасла тех вехиконов от той психованной паучихи? И это только один пример. — Ты ничего не знаешь обо мне. Я не собиралась их спасать из за своей “запредельной доброты”. Я напала на эту тварь, как только заметила её, а чем больше вехиконов бы осталось в живых, тем больше шансов выжить было бы у МЕНЯ. Мне плевать на их жизни. Пусть хоть сейчас все помрут, мне плевать. — Да? А они рисковали собой, чтобы помочь именно тебе. Без скрытых мотивов и намерений, просто потому что посчитали тебя нормальной и не захотели оставить врагу. А ты оказывается так с ними? — ...(нервно фыркает)...Хватит читать мне нотации. Один из ваших уже пытался вбить мне в голову глупость, про то, как он нашёл новую дорогу в жизни и шагает по ней до сих пор. может это и всё и правда, но я сама знаю, чего хочу и зачем я этого хочу.

На столь самоуверенное высказывание Кортана закатила глаза и решила выложить всю правду ей в лицо.

— Нет, ты просто истеричка. Ты хочешь, чтобы тебя жалели,— положив ладони на свои щеки и с детским голосом,— Ой какая несчастная наша Сейбер. Она совсем одна, её все обижают и поэтому она будет всем мстить, потому что всех должно волновать только её благо. — Да иди ты к чёрту,— злобно послала её Сейбер и рукой попыталась отогнать голограмму, но рука просто прошла сквозь неё и отхватила лёгкий удар током. — С таким настроем ты отправишься к нему намного быстрее. Очнись и пойми, что не у одной тебя всё плохо. Ты ненавидишь Цируса и Марселия потому что из за них погиб твой друг? Ведёшь себя так, будто ТЫ совсем не собиралась убивать ИХ до этого. Вы к ним с распростёртыми объятиями, а они такие плохие, хотели убить вас, так? Пока ты сидела в камере, ненадолго поняла, что это глупо, но потом снова взялась за своё. Это неправильно. — Да мне плевать! — Плевать-плевать, тебе на всё плевать, но в итоге, когда ты получишь выстрел в голову, всем будет плевать на ТЕБЯ и твою смерть. Они не будут говорить “Вот какая смелая и решительная, отомстила за всех своих, заставила считаться с собой и погибла как герой”, они скажут “Ну и дура, поделом ей досталось”. — Хватит уже, какая же ты назойливая!

Сейбер со злости уже хотелось ударить эту голограмму, хоть она и понимала, что это бессмысленно. Но она всё-таки попыталась её ударить и сделала это повреждённой рукой. Плечо через мгновение после замаха со скрежетом заныло и автоботка вскрикнула от жуткой боли, а из раны начал вытекать энергон. Из глаз снова вырвались горькие слёзы и она так же положив голову на руку и закрыв ею лицо, хныкающим голосом в слезах сказала.

— Уходи отсюда! Оставь меня в покое! Просто оставь меня....пожалуйста.....

В этот момент Кортана почувствовала себя настоящей сте.....скажем так, не очень хорошей личностью.

— “Ну молодец, заставила плакать маленькую девчонку, отличное достижение”,— подумала она про себя.

Она сомневалась, уходить или всё же остаться. Если уходить, то ей придётся сообщить о намерениях Сейбер остальным и тогда её точно убьют......если конечно она сама после её ухода не покончит с собой. Поэтому она осталась и приняв соразмерный Сейбер образ, присела рядом с ней. Она начала рукой поглаживать голову автоботки, пуская слабые и приятные электрические разряды, параллельно успокаивая её ласковым голосом.

— Ну хватит уже. Успокойся. Я понимаю, что тебе правда плохо, мне тоже когда-то было совсем одиноко, я “ходила” по короблю и просто ненавидела всех и всё вокруг. Но если даже я исправилась, то и ты сможешь.

Гладила она её по голове не просто так. Таким образом она частично проникала в её сознание и убирала оттуда все мучившие её мысли, постепенно успокаивая её. Когда автоботка перестала плакать, Кортана спроектировала на столе небольшую цветную голограмму рояля, это как пианино, только конструкция отличается. Музыкальный инструмент заиграл спокойную, приятную мелодия, под которую не грех было и заснуть.

— Правда красивая музыка?— спросила она автоботку.

В ответ та приподняла голову и кивнула, наблюдая за неизвестным ей устройством. За роялем не было человека, зато хорошо виднелось, как сами собой двигаются клавиши, в которых и был посыл Кортаны.

— Жизнь похожа на этот музыкальный инструмент. Чтобы звучала красивая музыка, нужно нажать как на белые клавиши, так и на чёрные. Так же и в жизни, она не будет полноценной, пока не пройдёшь и через белые.....и через чёрные полосы, даже если ты не хочешь этого. Пока не испытаешь горе, не сможешь по настоящему ценить счастье и радоваться ему. Чёрная полоса всех на этом корабле — эта война за свой собственный дом. Никто не говорит, что будет легко, многие не вернуться, возможно и мы с тобой тоже погибнем...— она повернула и приподняла её голову к себе, чтобы их глаза смотрели друг в друга, после чего продолжила,—...но если мы будем держаться друг друга и выживем в этом холодном и ныне враждебном мире, то как бы банально это не звучало, но всё обязательно наладится....Веришь мне?)