Казус Рюмкина, или Из новейшей истории дивного города Грибоберово

У Максима Чатова было ощущение, что все-таки что-то важное от него утаили, то ли все договорились его разыграть, то ли какая-то эпидемия началась, которая по таинственным причинам его не зацепила.

– Театр абсурда какой-то.

– Почему бы и нет. Надо сбить с толку электорат, вывести из зоны комфорта, разрушить все его стереотипы и шаблоны, – Расхватов, с одной стороны, возражал Чатову, с другой стороны, это была репетиция его речи перед губернатором.

Полковник Муржиков тоже поддерживал идею выборной фишки, но с некоторой настороженностью, не так горячо, как хотелось бы. Для уверенности требовалось одобрение губернатора, а также положительное заключение всех типов правоохранительных органов. Улучшив момент, он наклонился к Светлане Отобраз и сказал:

– Не переборщить бы. А то можем доиграться. Бунтарей будем взращивать.

Отобраз очень хорошо понимала ход его мыслей:

– Давай пока понаблюдаем. Хотя я просигнализирую по своей вертикали, что мне становится немного тревожно… Шаблоны они ломать собрались…

С другой стороны, их участие в этом сомнительном обсуждении оправдывалось вовлеченностью Расхватова, не зря ведь он считался особо доверенным лицом губернатора.

Расхватов в особых случаях любил говорить лозунгами:

– Ну что ж, господа, за дело! Давайте творить политическую историю нашего города!

Гвоздь программы

После «мозгового штурма» Расхватов направился на лесозавод. Не мог он говорить с губернатором на ходу, надо было расположиться в кабинете, а заодно дать выиграть время, чтобы еще раз обмозговать все услышанное, смоделировать свой разговор с Громадой, понять его возможную реакцию, продумать ответы на возможные вопросы. Двадцать минут в дороге от кладбища до административного корпуса лесозавода было вполне достаточно.

Поднимаясь по лестнице на второй этаж административного корпуса, он еще не был уверен в том, как Громада воспримет идею Рюмкина. В коридоре встретил сотрудников лесозавода, кивнул механически и прошел мимо, погруженный в свои мысли. Секретарь Алена открыла было рот, чтобы поздороваться, но не успела, Расхватов прошел приемную быстрым шагом и скрылся за дверью своего кабинета.

Алена была опытным помощником, поэтому, лишь посмотрев на своего руководителя, сразу встала и начала там же в приемной готовить травяной чай. Через пять минут прозвучал звонок по внутренней связи, Алена нажала на кнопку ответа и услышала то, чего и ждала:

– Алена, принесите мне травяной чай… Да, и добрый день!

– Добрый день, Роберт Вильевич! Да, конечно.

Сразу после этого она приоткрыла дверь в кабинет руководителя и занесла чай. Ей очень нравилось демонстрировать Расхватову, как она умеет предугадать его желания. Он это очень ценил.

– Спасибо, Алена!

Роберт Вильевич сидел в кресле за своим рабочим столом и повторял про себя текст, который должен был сообщить губернатору. Следовало быть лаконичным, исключить свои оценочные суждения, сообщить только факт рождения идеи и реакцию на нее коллег из «сонма равновеликих».

Расхватов набрал телефонный номер приемной губернатора:

– Клавдия Андреевна, добрый день! Расхватов. С начальником сейчас можно переговорить?

– Здравствуйте, Роберт Вильевич! Сейчас уточню.

Через пять секунд Расхватов услышал:

– Соединяю, Роберт Вильевич.

– Да, Роберт, говори. Как дела? – спросил Громада.

Расхватов начал с другой темы, работа и финансовые показатели лесозавода всегда были в приоритете. Громада кивал, как будто его собеседник мог это увидеть. Афанасий Зевсович с утра уже провел несколько совещаний, прочитал обращения в свой адрес, расписал резолюции, выговорил заместителю по ЖКХ, в общем чувствовал себя уставшим. Афанасий Зевсович вытянул ноги, сам откинулся в кресле назад, золотые очки стянул на подбородок, давая глазам отдохнуть, и попробовал прислушаться, но мысли перескакивали на другие темы.

Громада, как всегда, слушал на громкой связи. Сам, кстати, терпеть не мог, когда при разговоре с ним кто-то включал спикерфон. И не без оснований. Как-то в телефонном разговоре с руководителем аппарата полпреда он назвал его начальника «полупердом». Глава аппарата чуть замялся, а потом сказал: «Афанасий Зевсович, извините, сразу не предупредил, вы на громкой связи, вот, как раз начальник тоже присоединился». Громада думал, что его инсульт хватит, а в трубку проблеял нечто невразумительное. И тут этот говноаппаратчик рассмеялся и сказал, что это была шутка, полпреда рядом нет. Убить за такое мало!

Громада в долгу не остался. Раз в год губернаторы собирались на неформальную встречу, которую организовывали поочередно. Это был губернаторский клуб, в который входили все главы регионов данного федерального округа, а также полпред, глава его аппарата и почему-то начальник управления ФСИН. Для прессы существовала публичная часть, какое-нибудь совещание по вопросам экологии или улучшения инвестиционного климата. Главное событие ждало гостей вечером. Каждый хозяин мероприятия пытался представить что-то оригинальное, чтобы сбор не сводился лишь к застолью и традиционной бане. Например, глава республики Эрик Лубецкий своих гостей на двух микроавтобусах завез в чрево огромного самолета, который производится на его территории. На борту их ждали прекрасные блюда и профессор инженерии, который представил гостям прототип создаваемого робота «Кноп». Это было здорово. «Кноп» замышлялся как администратор гостиницы, и, по крайней мере, на уровне прототипа все работало хорошо. Обычно такие идеи умирали на стадии запуска серийного производства.

А вот губернатор Фарнасов устроил «сбор римских патрициев». После официальной части гостей привезли в загородную гостиницу. Члены клуба переоделись в тоги, спустились в цокольную часть с двадцатипятиметровым бассейном, вокруг которого были расположены лежаки, стилизованные под древнеримские. Перед каждым лежаком стоял низкий столик с яствами. Губернаторы возлегли и стали неспешно беседовать, попивая вино и поедая ужин. Хозяин мероприятия хотел обеспечить максимальную аутентичность, поэтому официанты играли роли рабов. Глава аппарата полпреда раньше всех напился и в какой-то момент затащил арфистку в душевую. В общем, мероприятие получилось запоминающимся. Через пару дней Громада вспомнил про арфистку и решил вернуть долг по розыгрышам. Он позвонил аппаратчику и взволнованным голосом сказал: «Сева, нам п…ц! Посмотри новости федерального канала через 15 минут. Оказывается, один из официантов сделал видеозапись на вечеринке, сейчас покажут сюжет. Не знаю точно, какие кадры у них есть, но, видимо, эпизод с арфисткой попал, потому что она пишет уже заявление в прокуратуру об изнасиловании». Сева потерял дар речи и в полном ошеломлении уставился в телевизор. Это были мучительные пятнадцать минут. Громада был отомщен.

В текущем году была очередь Афанасия Зевсовича. Но до сих пор у него не было «гвоздя программы», не было чего-то оригинального, что бы запомнилось коллегам на долгие годы. Он подумывал о вечеринке в институте судебной психиатрии, можно было дать команду главврачу, чью дочь по его звонку в прошлом году перевели на бесплатное отделение пединститута, подобрать наиболее интересные случаи в текущей практике, провести заседание комиссии, в рамках которой пригласить реальных пациентов, особенно было бы зрелищно рассмотреть случаи симуляции уголовно преследуемых лиц, ошибки симулянтов, методы их выведения на чистую воду, рассмотреть их в установленном порядке, только в присутствии своих гостей-губернаторов. Было бы забавно понаблюдать, а потом со специалистами пообсуждать увиденное. К тому же жизнь такая непредсказуемая штука, кому-то из гостей этот опыт мог бы пригодиться в реальной жизни. Все они ходили под потенциальными уголовными делами, как минимум по статьям взяточничество и злоупотребление властью. Но пришлось отказаться от этой затеи. Ведь не скрыть от общественности. Набегут потом всякие журналисты, общественники, интернет-оппозиция типа Толкалина, начнут муссировать тему защиты прав пациентов, слепят Громаде образ начальника концлагеря.

Громада как раз с сожалением размышлял о том, что придется расстаться с идеей вечеринки в институте судебной психиатрии, когда до него дошли слова Расхватова про предвыборную фишку Рюмкина. Громада хотел было прервать доклад на эту тему, но, полагаясь на интуицию, промолчал. Пока Роберт Расхватов рассказывал ему о возможной поляризации общественности, он сам мигом все это смоделировал. Тема была взрывная и, скорее всего, не проходимая. С другой стороны, он мог пресечь ее на более поздней стадии, а пока понаблюдать, собрать материал, может, даже небольшой фильм смонтировать для просмотра в губернаторском клубе. К тому же было бы забавно не показывать пока однозначную позицию власти, дать волю активной части населения, замерить политическую температуру общества.