Кэш

— Милая, — сказала я, мой голос был взволнованным шепотом, когда я двинулась, чтобы сесть на край кровати рядом с ее телом. Я протянула руку, чтобы коснуться ее плеча, но она вскрикнула и отскочила от меня, подскочив на кровати и прислонившись к изголовью. — Это я. Эй, это я, — успокаивающе произнесла я, поднимая руки ладонями вверх.

Джейни глубоко вздохнула, закрыла глаза и запрокинула голову к потолку. Воздух задрожал в ее груди, когда она выпустила его, ее глаза медленно открылись, когда она сосредоточилась на мне. Слезы исчезли, и у меня было мгновение, чтобы восхититься тем самообладанием, которое потребовалось ей, чтобы перейти от глубин ада эмоций к почти роботизированной пустоте в течение нескольких секунд.

— Ты в порядке, милая? — Спросила я, зная, что ее ответ будет поверхностным, пустым и отрывистым.

— Твое лицо, — сказала она вместо этого, решив не лгать.

— Спина хуже, — пожала я плечами, чувствуя, как пульсирующая боль возобновляется. — Твоя рука, — сказала я, указывая на белый бинт. Ее взгляд упал на конечность, о которой шла речь, и она снова на мгновение закрыла глаза. — Ожог, верно? — Спросила я, и она удивленно вскинула голову. При этих словах я позволила себе улыбнуться. — Я знаю, что ты любишь сестренка, — объяснила я. — Ты действительно думала, что я пропущу подпись Джейшторм? Никто так не взрывает, как ты, детка.

Ее рука поднялась, слегка дрожа, когда она нервно провела по волосам. — Ты знала, — тихо сказала она, и я кивнула. — Как долго?

— Примерно с той минуты, как поднялась с земли.

Джейни громко выдохнула. — Тебя там не должно было быть. Ты же должна была быть у Рейна, я попросила Саммер...

— Ни хрена себе, — рассмеялась я, не в силах сдержаться. — О, теперь в этом гораздо больше смысла.

— Что это значит?

— Этот нелепый званый обед. Никто из нас не понимал, какого черта мы там оказались, кроме того, что Саммер закатила истерику любому из нас, кто сказал, что не сможет прийти.

— Я хотела, чтобы вы все были в безопасности.

— Пока ты творила хаос.

— Я не хотела, чтобы кто-то из дружелюбных думал, что это кто-то из других дружелюбных делает грязную работу, — сказала она, используя глупый термин, который она всегда использовала для Приспешников или Малликов. Отец Саммер, Ричард Лионе, не был включен в этот список, но я предположила, что она чувствовала необходимость защитить чувства Саммер, защищая его.

Я замолчала на секунду, пытаясь подобрать нужные слова, стараясь не нажимать на неправильные кнопки. — Ту ночь, детка, я запомнила навсегда, — начала я, понимая, что она знает, что я не имела в виду ночь бомб. Я имел в виду ту ночь, когда встретила ее, ту ночь, когда она стала самой большой частью моего сердца. — Иногда, когда я закрываю глаза, я вижу все так же ясно, как тогда. Ты была слишком молода, чтобы быть настолько сломленной. В шестнадцать со шрамами, которые взрослая женщина никогда не сможет носить. И не только эти, — сказал я, проводя рукой по татуировкам на ее руках, татуировкам, которые она сделала, чтобы скрыть то, что было под ними. — Я имею в виду те, что ты носишь внутри. Я поняла тебя. Ты даже не могла говорить со мной, твое лицо было таким опухшим, но я поняла тебя. Я поняла. Наши души говорили на одном языке — языке, который могут полностью понять только женщины, детка. И в ту секунду, когда я подобрала тебя на той улице, я поняла, что отдала бы все, чтобы увидеть, как однажды ты снова сможешь выдержать свой груз, увидеть, как ты улыбаешься или смеешься, увидеть, как ты начнешь исцеляться.

— Я пыталась, Ло, — сказала она тихим, отчаянным шепотом.

Моя рука потянулась к ее руке, крепко сжимая и не отпуская. — Нет. Ты не пыталась. Тебе это удалось. Это заняло много времени, годы, но ты исцелилась изнутри. Но поскольку я говорила на твоем языке, детка, я знала, что есть некоторые шрамы, те, что глубоко в твоей душе, которые могут никогда не зажить. Я это понимала. Я никогда не ждала, что ты проживешь один день так, как будто всего этого с тобой никогда не было. Было бы лицемерием с моей стороны ожидать этого от тебя, когда я сама этого не делала.

— Ло… — прервала меня Джейни, ее тон был ясен: я не обязана говорить об этом, если не хочу.

Но мне этого хотелось. Мне надоело прятаться. Может быть, если я перестану прятаться, она тоже сможет. — Я была не права, скрывая это. Я ошибалась, думая, что то, что случилось со мной, повлияет на то, как другие будут смотреть на меня. Я не виновата, что вышла замуж за человека, который не был тем, кем я его считала. Я не виновата, что он избил меня, что он напал на меня. Я даже не виновата, что осталась. Я была молода. Старше, чем ты была, детка, но слишком молода, чтобы справиться с этим. Я не видела выхода. Но когда я наконец его нашла, то приняла решение.

Ее рука сжала мою. — Ло, я знаю о Дамиане... — Мое тело содрогнулось, прежде чем я заставила его расслабиться.

— Кэш рассказал...

Она тут же покачала головой. — Я шпионила, Ло. Я знаю, что не должна была этого делать, но я не могла заснуть. Было так много книг, которые я могла читать, так много статей, которые я могла посмотреть. Я изучила вас всех с самого начала. Я знала, что ты замужем. Я знала, что ты его бросила. Я не знала, что он избивал тебя. — Ее губы слегка задрожали, прежде чем она заставила себя расслабиться. — Но ты не права — это не изменило моего отношения к тебе. Это не определяет тебя. Ты — это ты. Ты самая крутая сука, которую я когда-либо встречала, и ты научила меня так многому, как быть сильной, как побеждать, хотя я и не знала, что у тебя есть что-то подобное, я думала, я чувствовала, что я должна быть сильной. Я чувствовала это нутром.

— Волк охотится на Лекса, не так ли? — Спросила я, зная ответ, но желая получить подтверждение.

— Да, — сказала она, слегка кивнув.

Я на секунду замолчала, переводя дыхание. — Я знаю, что это неправильно с моей стороны, но я действительно надеюсь, что он найдет его до того, как Рейн, Кэш и Репо догонят его.

Джейни резко выдохнула. — Я тоже.

Я кивнула, двигаясь, чтобы лечь рядом с ней, на живот, но опираясь на руки. — Тогда давай просто посидим здесь и будем вместе друг с другом, хорошо?

— Да, — согласилась она, снова устраиваясь на кровати.

Некоторое время спустя, не слыша ничего, кроме дыхания друг друга и ветра снаружи, я повернула свое лицо, чтобы посмотреть на ее профиль. — Однажды ночью, — начала я, и она слегка наклонила голову, чтобы посмотреть на меня, — Кэш пришел, когда я спала, и взял одну из моих книг...

— О, нет... — Джейни застонала, зная о моей склонности к любовным романам, чем она безжалостно дразнила меня, потому что сама увлекалась классической литературой.

— Потом он начал читать одну из сексуальных сцен. Вслух.

Потом Джейни сделала то, чего я не видела у нее уже очень давно: она откинула голову назад и рассмеялась. — Ты была в ужасе?

— Словами даже не описать.

— Он что, издевался над тобой из-за этого?

Я почувствовала, что моя улыбка стала мягче, и, судя по тому, как ее глаза сделали то же самое, она поняла. — Нет. Он пытался заставить меня расслабиться, не смущаться. А потом, ну, кое-что случилось.

Ее улыбка стала немного дьявольской, — Кое-что, да? — спросила она, приподняв бровь. — Он так же хорош, как слухи на улицах?

— Боже, детка... гораздо лучше.

Она слегка рассмеялась, пытаясь придать своему лицу серьезное выражение, но безуспешно. — Хорошо, что в прошлом месяце его проверка на ЗППП была чистой.

Теперь была моя очередь расхохотаться, и это было приятно. Особенно приятно было разделить это с ней. — С этого момента нам, вероятно, следует прекратить так пристально следить за ним.

— Эй, если ему нечего скрывать, то и не надо...

— Я думаю, что люблю его, Джейни, — вмешалась я, позволяя словам вырваться прежде, чем я смогла заставить их вернуться. Когда она не сразу ответила, я выпалила: — Я знаю, что это быстро. Это... слишком быстро. Это не имеет никакого смысла и…