Кетцалькоатль

80

Всё когда-нибудь надоедает. Привилегии и обязанности бога тоже. К тому же, приближался возраст, в котором я отправился в первое путешествие по эпохам. Вдруг по достижении его я умру, если не перемещусь?! Я не знал точно, сколько мне лет, поэтому решил подстраховаться, отправиться в путь немного раньше. Пусть роковой час застанет меня в океане. До Атлантического были слишком далеко и трудно добираться, поэтому решил отправиться в плавание по Тихому океану.

К этому моменту старший мой сын Синчо Рукъа уже достиг двенадцати лет и прошел хорошую школу по управлению империей. Это его земля, пусть ею и правит под присмотром старших родсственников. Я издал закон о престолонаследии, который огласили на площадях всех больших поселений. Трон наследовал старший сын. Если он по каким-то причинам не справлялся со своими обязанностями, должны были собраться мужчины-инки (члены моей большой семьи) и прямым тайным голосованием избрать нового из его младших братьев, которыми считались и кузены.

Жрецам я сообщил информацию о том, что империю инков победят дети виракочей — светлокожие бородатые люди, но с темными волосами, которые прибудут сюда с севера. Им нужно будет золото, из-за которого и убьют много людей, в том числе и моих потомков. Последним правителем будет Тупак Амару, как заверил меня гид с таким же именем. Поэтому большую часть золота надо будет спрятать в Мачу-Пикчу, который построили настоящие виракочи. Жрецы записали с помощью пиктограмм и пообещали хранить в тайне до времени Х.

Народу я объявил, что должен отправиться к своим родителям виракочам, но в трудный для империи момент вернусь. Соврал, конечно. Вернусь сюда туристом в двадцать первом веке. Хотя при полной непредсказуемости моих перемещений по времени и пространству возможны варианты.

Провожал в путь меня отряд из сотни воинов и двух десятков плотников. На ламах везли не только продукты на дорогу мне и на туда-назад сопровождавшим, но и паруса, главные и запасные, канаты, веревки, разобранное рулевое устройство. Еды взяли слишком много, потому что слух обо мне опережал наш караван, и жители поселений на нашем пути считали своим святым долгом снабдить мой отряд всем необходимым.

Конечной точкой моего сухопутного путешествия был мыс Париньяс. Туда из Чан-Ана по моей просьбе уже были доставлены бальсовые бревна: три длинных толстых на корпус, три потоньше на мачту и много более тонких для изготовления палубы и надстройки. Я решил совершить плавание на плоту, повторить (или опередить?) Тура Хейердала.

Пришедшие со мной мастера, которые еще в Куско потренировались, что именно надо будет изготовить, быстро построили тримаран с более длинным средним бревном. В бревна корпуса была вставлена трехногая мачта под прямой парус. На корме к среднему приделали руль с большим пером и длинным балером. Палубу из тонких, обтесанных сверху бревнышек застелили толстым слоем тростника, который использовали и для крыши надстройки. В специальные ящики уложили запасные паруса, канаты, дрова, пресную вода в больших глиняных кувшинах с узким горлышком, заткнутым кукурузной кочерыжкой, и продукты питания, в первую очередь кукурузные сухари, вяленое мясо и сочные фрукты и овощи. Я длинном коробе в надстройке я поместил оружие, доспехи и новый спасательный жилет, изготовленный из бальсовых плашек в чехле из плотной шерстяной ткани. На корме закрепили каноэ из тростника на тот случай, если захочу прометнуться к берегу за водой, едой или дровами.

Тепло попрощавшись со своим отрядом, особенно с Гуамом, к которому привык, и в очередной пообещав вернуться, я отправился в плавание. Курс держал на северо-запад, чтобы быстрее добраться до Северного Пассатного течения, которое движется к берегам Азии. С помощью Южного Пассатного течения можно было оказаться возле берегов Австралии и повстречаться с туземцами, если меня перекинет в эпоху до семнадцатого века, когда этот континент откроют европейцы, или на какие-нибудь острова с каннибалами, где у меня будут шанс повторить судьбу Джеймса Кука.

Плавание проходило спокойно. В районах рядом с экватором Тихий океан оправдывает свое название. Целыми днями я лежал на палубе в тени паруса или в надстройке и мечтал о том, как вернусь в двадцать первый век и займусь… Тут было много вариантов, среди которых капитан дальнего плавания занимал одно из последних мест.

Я наловчился ловить рыбу и собирать водоросли, из которых выжимал сок. Впрочем, проблем с питьевой водой не было, потому что несколько раз шли проливные дожди. С едой тоже всё было хорошо, потому что в жару у меня пропадает аппетит и во время безделья расход калорий резко падает. Пойманной и запеченной рыбы вполне хватало. Свежие овощи и фрукты, которые быстро портились, ел, чтобы разнообразить меню и не заболеть цингой.

Сперва вел счет дням, потом сбился, поэтому не могу сказать точно, на какой день плавания северо-западнее своего курса увидел горную вершину. Я решил, что это вулкан Апо на филиппинском острове Минданао. В будущем весь архипелаг будет считаться стрёмным местом, поэтому подвернул вправо, собираясь обогнуть его с севера и выйти к материку, к территории будущего Китая, не знаю, как он сейчас называется. Оттуда морем или по суше отправлюсь в Европу.

Шторм начался в конце светового дня. Сильный восточный ветер, подняв волны, понес меня к берегу. Я убрал парус, принайтовал всё по-походному. Предположив, что это по мою душу, облачился в доспехи и спасательный жилет, нацепил на себя оружие, серебряную флягу с водой и котомку с вяленым мясом. Сидел в надстройке, где не так сильно заливало водой. До высокого темного берега, который не столько видел, сколько угадывал по звуку разбивающихся о него волн, оставалось с пару кабельтовых, когда мое плавсредство налетело на подводное препятствие. Удар показался мне слабым, но крепкий плот вдруг развалился на несколько частей. Я успел перескочить на ту, где было каноэ, одной частью уже оказавшееся в воде. Столкнув его полностью, сел и, захлестываемый волнами, погреб коротким веслом, двигаясь вдоль скалистого берега, чтобы найти место для высадки. Осталось только разглядеть его в темноту. Волны захлестывали каноэ, норовя перевернуть, поэтому я клонился то к одному борту, то к другому, чтобы удержать равновесие, и помогал себе веслом, Не знаю, сколько продолжалась эта борьба, пока высоченная волна не накрыла меня и вышвырнула из каноэ. Вода показалась очень теплой. Спасательный жилет держал хорошо, поэтому я погреб на шум волн, разбивающихся о берег, который, пусть и скалистый, казался более безопасным местом, чем бушующий океан.