Кейн

— Это большое «если бы, да кабы», детка.

— Ты не помогаешь мне увидеть в этом смысл, — заныла я.

— Помогаю, — возразила Кила, — ты просто пытаешься убедить себя, что то, что я говорю — чушь собачья. Ты знаешь, что это не так. Я бы не советовала идти на поводу у Кейна, если бы не думала, что вы оба будете счастливы вместе.

Я знала, что она говорит правду. Кила всегда поддерживала меня.

— Думаю, так и есть.

— Значит ли это, что ты дашь себе и Кейну шанс?

Я много думала об этом. И знаю, что Кейн мне нравится. У меня в животе порхали бабочки только от одного его взгляда на меня, и это делало меня такой счастливой. Мы все еще спорили, но сейчас были так близки, что его отсутствие в конечном итоге стало бы проблемой. Мои чувства к нему быстро развивались, и чем дольше я не поддавалась ему, тем труднее мне было делать что-то для себя.

Я проворчала Киле:

— Наверное.

— Хорошо, потому что он десять минут назад ушел, чтобы поговорить с тобой.

— Ты долбаная сучка!

Я услышала смех Килы как раз перед тем, как она повесила трубку.

Дьяволица.

Она чистое зло.

Я покачала головой и бросила телефон на кровать. Откинулась на спину и вздохнула, глядя в потолок, но не смогла устроиться поудобнее, человек, который позвонил в мою дверь, позаботился об этом.

Кейн.

Я села прямо, затем встала с кровати, вышла из спальни и направилась по коридору к двери. Открыла ее, не глядя в глазок, потому что знала, кто пришел.

Он вошел в мою квартиру и закрыл за собой дверь. Я повернулась и подошла к кухонному столу. Роясь в поисках тюбика блеска для губ, который Кила оставила в моей сумке, и тюбика суперклея.

— Что ты делаешь?

— Добавляю клей в блеск для губ Килы.

Посмотрим, сможет ли она снова обмануть меня.

Кейн на мгновение уставился на меня, а затем спросил:

— Зачем?

— Ты когда-нибудь слышал фразу «некоторым людям нужен клей вместо гигиенической помады»?

Кейн кивнул.

— Конечно.

— Что ж, эта фраза очень подходит сюда. Если Кила не закроет рот, я закрою его за нее.

Кейн моргнул.

— Знаешь, иногда ты можешь быть довольно пугающей?

— Даже у самых милых людей есть пределы, Кейн.

Он сглотнул.

— Принято к сведению.

Я вздохнула.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я Кейна, убирая оба тюбика обратно в сумку и поворачиваясь к нему лицом.

— Мне нужно было увидеть тебя.

Я скрестила руки на груди.

— Зачем?

Кейн засунул руки в карманы джинсов.

— Мне нужно сделать укол инсулина… И я хотел сказать тебе, что мне очень жаль.

Я на минуту проигнорировала его диабет.

И приподняла бровь.

— Ты действительно сожалеешь?

Он сжал челюсть.

— Почему ты позволила ему поцеловать себя?

Значит, это было «нет».

— Он поцеловал меня в щеку, потому что он друг, который поздравлял меня с беременностью.

Кейн моргнул.

— Ой.

— Ага, ой.

Он избегал смотреть мне в глаза.

— Мне показалось, он целовал твои губы.

Я покачала головой.

— Ты же знаешь, что мы с тобой не вместе, верно? Это значит, что другие мужчины могли бы поцеловать меня, если бы я позволила.

Кейн зарычал:

— Прекрати. Ты просто пытаешься вывести меня из себя.

— Нет, это не так. Я пытаюсь заставить тебя понять, что ты не можешь просто так нападать на людей, Кейн.

Он моргнул.

— Обычно я этого не делаю. Обычно я держусь особняком, но потом случилась ты.

Я нахмурилась.

— Что это значит?

Он пожал плечами.

— Не знаю, что это значит. Я просто знаю, что не хочу, чтобы ты была с другими людьми. Мужчины, женщины… кто угодно. Не могу этого объяснить. Я привык держаться особняком, поэтому теперь, когда мы связаны ребенком, я хочу и тебя держать подальше от людей. Знаю, что это глупо и безумно, но я ничего не могу с собой поделать. Просто я такой. Я не доверяю людям, Эйдин, особенно когда это касается тебя и нашего ребенка.

«Просто помни, как это тяжело для него», — голос Нико прозвучал в моей голове, и я громко вздохнула.

— И что? — спросила я. — Ты хочешь, чтобы я не разговаривала с людьми? Ты ведь знаешь, что я учитель, верно?

Он нахмурился.

— Знаю. Я имею в виду вне работы… С кем еще ты хочешь говорить, кроме моих братьев и девочек?

Я пожала плечами.

— С Черепом.

Кейн стиснул зубы.

Я ткнула в него пальцем.

— Он мой друг, и, честно говоря, я с ним ближе, чем с тобой. Я знаю его много лет, Кейн.

Мускулы на его челюсти перекатывались, когда он стиснул зубы.

— Он мне не нравится.

Это вывело меня из себя.

— Ты даже не знаешь его.

— Я знаю, что он знает тебя… всю тебя. Мне это не нравится, и поэтому он мне не нравится.

— Боже мой, — простонала я и потерла глаза. — Ты чертовски сбиваешь меня с толку.

— Мне жаль.

Я посмотрела на Кейна и увидела, что он действительно сожалеет, хотя на самом деле не понимал, что делает неправильно.

— Чего ты хочешь? Я хочу, чтобы мы оба были счастливы. Просто скажи мне, чего ты хочешь.

Кейн поднял брови.

— Разве не очевидно, чего я хочу?

— Не для меня.

Он моргнул.

— Тебя, Эйдин. Я хочу тебя.

Что?

— Что ты имеешь в виду, говоря, что хочешь меня? — ошеломленно спросила я.

— Ты не дура и знаешь, что я имею в виду.

Так и есть, но мой разум отказывался верить в это, пока он не произнесет вслух.

— Мы только что стали настоящими друзьями, — запротестовала я.

Я не знала, почему спорила — я сказала Киле, что попробую с Кейном. Мне хотелось разобраться вместе с ним, а сама просто втянулась в глупый спор и отвлеклась от того, что должно было произойти для моего здравомыслия, а также для здравомыслия Кейна.

Кейн пожал плечами.

— Просто хочу попробовать быть с тобой. Я, наверное, буду дерьмовым парнем, но что, если мы не будем присваивать титулы и просто… потусуемся?

Я наклонила голову.

— Позволь мне уточнить. Ты хочешь, чтобы мы были вместе в отношениях, не называя это отношениями?

— Точно.

— Почему?

— Меньше давления? — он вздохнул. — Не знаю. Я пытаюсь понять это, пока говорю, Куколка.

Я долго смотрела на Кейна.

— Это только потому, что я беременна?