Кейптаун, которого нет

Моя прежняя одежда оказалась бесполезной в пустыне – она не спасала ни от жары, ни от песчаной пыли. Потому Халия подарила мне старые вещи Мале. Хлопчатобумажные шаровары цвета индиго приятно шелестели при ходьбе широкими штанинами, а полы длинной белой рубахи пришлось связать в узел на поясе. Но в целом я выглядела, как настоящая жительница Кейптауна. От платка на голову отказалась – он постоянно сползал на глаза, а вот бесформенная холщовая сумка пришлась очень кстати.

На улицах все еще было невероятно жарко, но мне нравился этот зной. Воздух вокруг становился жидким и горячим медом стекал по плечам. На расплавленных камнях, если надавить как следует, проступали чуть заметные отпечатки сандалий. Душа моя отогревалась с каждым днем, а мышцы расслабились и как будто стали пластичнее. Я даже походила немного на грациозную Амфорную Кошку, которая с легкостью балансирует на краю мира.

Медленно я прошлась вдоль рынка – зайду туда в следующий раз. И хотя торговцы только недавно принялись за работу после полуденного перерыва, изучать Базар не хотелось. Лучше прийти с утра, когда улицы еще полнятся воспоминаниями о влажном морском ветерке, а владельцы тысяч палаток, не успевшие впасть в сонное оцепенение, наперебой предлагают свои товары. Как здорово будет прогуляться вдоль пестрых рядов под руку с Мале, может, даже купить коралловые бусы и расписанный вручную платок…

Издалека Базар походил на разноцветный цирк шапито, сшитый из тысячи отдельных лоскутков. То и дело оттуда доносились крики спешащих продать хоть что-нибудь до полного восхода луны. Только после этого торговцы свернут ковры, закроют на ночь лавочки, поторопятся спрятать свое добро подальше в сундуки.

Дорога все время шла ровно, и я совсем не ожидала упереться за поворотом в крутой обрыв. Впереди от горизонта и до самого неба раскинулось море. В тот час оно было тихим и умиротворенным; клыками древних драконов торчали из воды морские скалы.

От белизны прибрежного песка, от глубокой бирюзы морской воды на глазах выступили слезы. Как давно я не видела таких чистых прекрасных оттенков! И этот кусочек моря – тоже Кейптаун, принадлежащий мне безраздельно.

С высоты плато открывался отличный вид на кривые улочки Морского квартала, сбегающие вниз к полосе пляжей. Добротная широкая набережная находилась прямо под Каменным кварталом – районом богачей. О нем Мале рассказывала с особой завистью. Удачливые искатели алмазов, добытчики золота и ювелиры, богатые купцы, ловкие строители железной дороги жили в просторных домах, возведенных, словно дворцы, из цветного камня. И в каждом дворе переливался всеми красками сад. Со своего наблюдательного пункта я могла увидеть, как бьют в высоту струи мраморных фонтанов, и ленивые длиннохвостые фазаны важно расхаживают по гравиевым дорожкам.

Но Каменный квартал не интересовал меня. Разве только хотелось узнать, там ли живет печальная красавица, которую я видела в день приезда.

– Неужели богачи, чтобы прогуляться по набережной, всякий раз вынуждены тащиться вниз, а затем взбираться на гору? – я озвучила свои мысли просто так, ни к кому не обращаясь, но в ответ послышалось тихое хмыканье.

– Всегда найдутся желающие спустить их в паланкине за пару звонких рандов.

– Амфорная Кошка! – я была рада видеть ее.

– Пришла узнать, не разочаровал ли тебя город… – Она сладко потянулась, изогнув коричневую спину дугой.

– Ни за что.

Я уселась на краю обрыва и стала любоваться морем.

– Хорошо, рада, что у тебя теперь есть дом. Халия – славная женщина.

– Ты знаешь ее?

– Я знаю всех в округе, – Абиссинка принялась чертить хвостом странные знаки, отчего ее гладкая шкурка покрылась пылью. – И поэтому должна предупредить – будь осторожнее.

– Почему? Разве здесь может произойти хоть что-то плохое?

– Кейптаун – необычный город, тут случается всякое. Сложно сказать, к худу или к добру, но остаться после некоторых событий прежней вряд ли удастся.

– Будешь, как Мале, пугать меня работорговцами и здешним дурманом?

– Нет, – отряхнулась от песка Амфорная Кошка, – но ты должна помнить: есть дороги, с которых очень сложно сойти, чтобы вернуться домой.

– А я не собираюсь возвращаться! – при одной мысли о холодном городе, в котором царствует хоровод безликих прохожих, я ужаснулась. – Останусь здесь навсегда.

– Поглядим… – промурлыкала Абиссинка. – Быть может, мечта тем и хороша, что не должна стать реальностью?

С этими словами она поднялась на лапы и легко прыгнула прямо с обрыва на поросшую колючками тропинку, которая круто спускалась к скалистому пляжу.

Глава 2. Девушка-чашка

Работа в каф-о-кане пошла мне на пользу: в голове просветлело, я больше не чувствовала себя потерянной, сбитой с толку, и была готова к новым приключениям.

Хотя я и помогала Халии с удовольствием, но с каждым днем все яснее понимала, что никогда не стану жрицей огня, как она. Наверное, мое предназначение таится в чем-то другом. И я отыщу это драгоценное нечто, ведь Кейптаун – город, в котором возможно все.

По утрам, пока разгоралась жаровня, я ходила к морю. Спускалась на дикий, усеянный валунами пляж по крутой тропинке и целый час сидела, наслаждаясь прохладным ветерком. Встретить там людей было почти невозможно – кому в голову придет отправляться на каменистый неудобный берег, если рядом раскинулись шелково-белые песочные дюны? Но там с самого утра толпилось полным-полно народу: детей, собирающих ракушки, ныряльщиков за жемчугом, рыбаков. Мне же хотелось остаться наедине с морем, всласть пошептаться с чистой бирюзовой водой, пропитаться солью, чтобы стать частью Кейптауна.

Вечера мои тоже бывали свободны, так что я отправлялась бродить по городу до самой темноты. Послезакатный Кейптаун еще несколько часов оставался очень светлым, как будто в воздухе разлито молочно-белое сияние. Иногда оно окрашивалось в нежно-розовые, оранжевые, даже лазоревые цвета. И я, словно безумная, бродила во всем этом великолепии, то и дело натыкаясь на яркие стены города.

Ночь приходила внезапно: синяя, густая словно гуашь, она в мгновение ока укутывала улицы, и тогда я слепла по-настоящему. Несколько раз мне приходилось добираться домой наощупь, пока глаза не привыкли к темноте.

Первым делом я исследовала Деревянный квартал. Среди домов всегда было тихо и пустынно, зато на окраинах искрилось настоящее веселье. Зажигались волшебные огни в Та-Гедже – ночных заведениях, в которых принято много пить, танцевать, слушать невероятную кейптаунскую музыку.

Часто я устраивалась напротив такого кабачка и подолгу наблюдала за гибкими, как змеи, танцовщицами в гремящей чешуе из браслетов и медных пластин. Смотрела на отрешенных, оторванных от мира музыкантов, которые с печалью в глазах перебирали струны своих причудливо изогнутых инструментов… Где находится их Кейптаун? Попадают ли они в него всякий раз, как слышат нежные певучие ноты, или он снится им по ночам, украдкой, словно запрещенная возлюбленная?

***

Однажды вечером, когда вокруг было обманчиво светло, а я сидела под низеньким баобабом у самого входа в приморский Та-Гедже, мои мысли заставил замолчать терпковатый вишневый запах. Им оказался аромат табака, который напомнил о книгах и тусклом свете свечей, заставил услышать обрывки невероятных бесед, хрипловатый голос граммофона… Не смея сопротивляться, я встала и пошла вслед за вишневым дымом, надеясь, что он приведет меня в загадочное желанное место.

Очень скоро выяснилось, что я скорее следую за человеком из плоти и крови, чем за мечтой. Впереди неспешно шагала темноволосая невысокая девушка, курившая на ходу сигарету, завернутую в пергаментную бумагу. Уже через минуту она заметила преследование и, свернув за угол, остановилась.

– Я раскрыла тебя, – выдохнув облачко вишневого дыма прямо мне в лицо, задумчиво произнесла незнакомка, как только я нырнула за поворот.

– Так и есть, – я смутилась.

– Тебе что-то нужно? – очень спокойно спросила девушка. – Книги?

– Нет, я шла на запах твоих сигарет.

Она криво улыбнулась и протянула мне недокуренную папироску.

– Спасибо, но я не хочу курить. – Я попыталась объяснить ей и себе, зачем потащилась за незнакомым человеком, но вышло не очень складно. – Эм… вишневый запах навеял на меня грезы…