Кэйтлин. Дочь оборотня

А через несколько дней усвоила и то, о чем все время предупреждала Долорес, 'не буди лихо, пока оно спит'. Мы гуляли по нашему острову, вяло споря, пойти домой и приготовить что-нибудь самим, или зайти в наш любимый ресторанчик, где обалденно готовили рыбу. Победила я, просто схватив Дэна за руку и потащив его в открытые двери ресторана. Прошла к столику, стоявшему чуть в стороне от дверей, и только собиралась позвать официанта, как за спиной услышала редкой красоты женский голос:

— Даниэль! Это ты? Бог мой, ты стал…такииим… — голос уже просто мурлыкал.

Я оглянулась и увидела растерянного Дэна, которого обнимала фантастически красивая женщина.

Черные волосы вились локонами, спускаясь до талии, золотистая кожа светилась, глаза, редкого бирюзового цвета с такой радостью и обожанием смотрели только на Дэна, полностью игнорируя остальных посетителей ресторанчика, что становилось неловко, словно я подсматривала за ними в спальне. Роскошная фигура, с тонюсенькой талией и очень пышными формами, которыми незнакомка сейчас из-за всех сил прижималась к моему парню, его совершенно обалделое лицо.

— Лаура? — неверящий взгляд, сменяющийся радостью узнавания. — Откуда ты тут?

Дэн обнимает и сильнее прижимает ее к себе. Я в полном шоке продолжаю стоять около стола, про меня уже никто не вспоминает.

— Ой, мы тут решили отдохнуть, вчера приехали, познакомься, мой друг, мистер Рассел, он занимается инвестициями. А ты какими судьбами?

— Я на отдыхе, вот со своей девушкой, Кэйтлин, — Дэн явно растерян, — Кэт, познакомься, моя давняя подруга, Лаура.

Она окидывает меня слегка презрительным взглядом, небрежно кивает и снова полностью переключается на Дэна.

— Дэн, давай посидим с нами, я так соскучилась, не поверишь, совсем недавно вспоминала тебя, какой ты был герой даже в твои семнадцать, теперь-то ты уже совсем мужчина… такой…просто глаз не отвести.

Лаура утягивает его за свой столик, где сидит совершенно невзрачный человек. Вот ты на него смотришь — и видишь округлое одутловатое лицо, серо-водянистые, близко посаженные глаза, белесые брови, чуть курносый нос, отворачиваешься — и через пару минут не можешь вспомнить, как он выглядит. Они усаживаются, Дэн оглядывается и, поднявшись, подходит ко мне:

— Кэт, ты что? Пойдем, ты же хотела есть.

— Знаешь, аппетит пропал, может мы пойдем домой, — я все еще пытаюсь держать себя в руках.

— Кэти, это мой друг, я так давно не видел ее, — похоже, он злится. — Если хочешь, иди домой, я скоро приду, только поговорю с ней. Молча поворачиваюсь и ухожу, чтобы через четыре часа застать их в том же ресторане, только уже порядком подшофе. Раскрасневшийся Дэн, не замечая меня, стоит на коленях перед своей утерянной возлюбленной, да-да, только слепой не мог бы понять и соотнести описание той девушки, которую он любил и мечтал встретить, с этой удивительно красивой, властной женщиной. Он объясняется ей в любви, признается в том, что мечтал о ней много лет, ждал их встречи.

А она, заметив меня за его спиной, наклоняется и впивается в его рот страстным поцелуем. Глухой стон Дэна, и это оказывается последней каплей для моей выдержки.

Дальше я помню события очень отрывисто, кусками. Внутри словно все заледенело, только глухой болью тянет сердце и в голове полная пустота.

Вот я собираю вещи в нашем бунгало, вот заказываю такси, аэропорт, самолет куда-то. Несколько часов лета у меня перед глазами стоит эта картинка — торжествующее выражение лица этой стервы, Дэн, уткнувшийся в ее колени, умоляющий ее о любви, невзрачный человечек, ухмыляющийся мне в лицо. Потом снова аэропорт, какое- то такси странного вида, а потом резкий укол в шею и темнота…

Очнулась от яростного шипения…ой, а голос-то знаком, очень знаком. Фиона. Здравствуй, милый дом. Интересно, а мои родственнички, как они нас выследили? И как, главное, смогли-то? Мы же вроде оторвались от всех хвостов…Хорошо, что в центр не поехали, что бы было, если бы они узнали, где мы базируемся? Хотя для меня плохо, очень плохо. Морган думает, что я с Дэном, Дэн…в груди что-то сильно потянуло, больно…даже думать не хочется. Короче, надежды для меня нет, придется как-то выкручиваться самой, зря что ли столько занималась.

— Зачем ты ее опять приволок? Она же шлюха, таскалась с этим богатеньким уродом. Кстати, а он куда делся? И откуда взялся этот босяк, с которым она отдыхала? Дэстэр, кому она теперь нужна, такая…

Голос отца был раздраженным:

— Мама, помолчи. Мне нужны внуки, еще немного — и мне бросят вызов, тот же Рик вон, зубы скалит, сопляк. Так что мне все равно, с кем она там спала, главное, чтобы не беременная была и не подцепила чего-нибудь. Завтра вызови Стэна, пусть посмотрит и проверит на беременность и на венерические заболевания. Рик появится дня через три, как раз успеем. А потом пусть забирает, увезет на заимку и держит там, пока она не родит..

— Зря ты, сынок, меня не слушаешь, от этих тварей у тебя всегда одни неприятности, что мать ее покойница была, что эта…Лучше бы ты не связывался с ними больше. Чувствует мое сердце, добром не закончится.

— Мама!!! Приведи лучше ее в сознание. Надо до нее донести, что если будет рыпаться, будет плохо, я уже готов придушить ее сам, а если Рик это сделает, то и…, - отец не договорил, что-то рыкнул и вышел, а Фиона загремела какими-то склянками.

Так, значит таки родственнички. Нужно думать, как свалить отсюда раньше, чем приедет этот садист, он меня точно придушит или покалечит. Если у меня будут сломаны ноги, это не помешает мне выносить ребенка, а он точно до этого додумается. У меня есть только три дня. Пока просчитывала варианты, мне в нос сунули отвратительно вонючий кусок ваты, не сдержалась, чихнула и пришлось открыть глаза.

Надо мной склонилась моя бабушка, черт бы ее побрал.

— Очнулась, потаскуха. Дэс, иди сюда, эта…пришла в себя, не знаю, сможет ли говорить, но слышать услышит, — она с ворчанием отошла к столу, что-то там опять перебирая и позвякивая каким-то стеклом. За стеной послышались шаги и в комнату влетел мой биологический отец.

— Кэйтлин? Слышишь меня? Ну, вот ты и попалась, девочка. Хватит, потаскалась, погуляла, пора и долг семье отдавать. Что-то мне подсказывает, что ты отлично знаешь, что я для тебя приготовил. Так что особо разливаться соловьем тут не буду, через три дня приедет Рик, станешь его. содержанкой, тебе ведь не привыкать. Жениться обойдетесь, меньше Марика будет злобствовать, легче тебе будет пережить этот кусок жизни. Родишь двоих, как родишь, так мы тебя и отпустим…

Тут, видимо, на моем лице так выразительно нарисовалась скептическая ухмылка, что отец подавился словами и бросив в сторону:

— Запри ее здесь на время, потом поставлю решетки на окна у нее в комнате, будет жить там. А пока…усыпи ее..- ушел.

Снова резкий укол в шею, да что б вас…уроды…и темнота.

На следующий день я пришла в себя уже в своей комнате, на окне тяжелые решетки, из которых, как я ни ковыряла, даже шурупчика не смогла вытащить. Меня переодели и ничего из того, что было спрятано в моих вещах у меня не осталось, сумку тоже не было видно. Вот это я попала. Весь день бродила по комнате, пытаясь сообразить, как можно вырубить Фиону, когда она придет в мою комнату, но увы…папаша тоже был не дурак и ко мне приходил только он. Притаскивал поднос с едой, из приборов только столовая ложка. Они что, думают, что я тут горло себе перепилю? А вот фиг, обойдутся. Уроды, я еще им горло перегрызу. Зубами.